Шрифт:
Георгий Азановский
Христиане
2019 год
Книга первая
Истязание
Глава первая
Иудейская ночь
«… И вот появился, по неизмеренному предопределению времени, воистину новый народ, не малый, не слабый и осевший не в каком-то уголке земли, но из всех народов самый многочисленный и благочестивый, неистребимый и непобедимый, ибо Бог
Евсевий Кесарийский. Церковная История.
Темная густая ночь опустилась на иудейскую землю. Мрак покрыл собой весь величественный и многострадальный город, лишь стены спящих домов были озарены лунным светом. Дом влиятельного сенатора Ахиллы располагался на углу роскошного и облагороженного городского квартала. Несколько теней, одна за другой, промелькнули на стене противоположного здания. Внимательный наблюдатель, если бы таковому пришлось бы присутствовать в этот момент поблизости и мельком заметить эти крадущиеся тени, обязательно обратил бы свое внимание на то, что в руке каждой из них виднелся предмет, отчетливо похожий на крупный и острый нож. Одна из теней была лишь немного меньше остальных.
Грозные тени, которые, словно опасавшийся страшной беды как можно сильнее пытался выделить лунный свет, мелькнули рядом с домом популярного римского сенатора. В темноте раздался едва слышный грозный призыв к чему-то опасному, а затем, по отчетливому шороху листвы, обрамлявшей высокий каменный забор сенатского дома, можно было понять, что кто-то собирается попасть в богатый сад римского сенатора.
Трое незнакомцев в черных одеяниях слегка пригнувшись, но весьма решительно, приближались к дому Ахиллы. К большому несчастью предполагаемой жертвы, стража в эту ночь возле сенаторского дома была незначительной. Никогда бы столь уважаемый и любимый в Иудее человек не смог бы даже подумать, что кто-то посмеет вскинуть на него руку с ножом. Неподалеку от высокой каменной лестницы, ведущей к просторному входу богатого дома, страшные незваные гости разделились. Ловко и решительно взобрались они по каменным выступам на просторную галерею, украшавшую собой второй этаж особняка. Дежурившие здесь стражники, неустанно следившие за безопасностью своего спящего патрона, оказались беззащитны перед коварством ловких и испытанных убийц. Из их перерезанных шейных артерий ручьями полилась свежая кровь. Ножи хладнокровных ночных посетителей были готовы исполнить свое дело, поэтому оказались заранее хорошо заточены.
Сон сенатора был крепок. Лишь слишком громкий шорох и возня вокруг его просторного ложа, заставили популярного сенатора открыть свои глаза. Его объял неописуемый страх, когда перед своей кроватью он увидел две человеческие фигуры в темных одеяниях, покрывавших их с ног до головы. Лица таинственных незнакомцев, освещаемые лунным светом, казались очень бледными. В руках их виднелись огромные ножи. Люди, вторгшиеся в покои сенатора, смотрели на него свирепым взглядом, как будто он был их давним заклятым врагом. Сенатор вдруг собрался возмущенно закричать, но внезапно он впал в суеверный ужас.
Как пожилой человек, Ахилла очень боялся смерти. Порою в ночи, в полном одиночестве, ему начинали мерещиться кошмары. Нередко в них слишком восприимчивый сенатор представлял себя мертвым. И вот уже он представлял, как от мрачных ночных стен отделяются фантастические фигуры посланников из мира мертвых…
Подобное видение представилось ему и сейчас, когда, в разгар слишком лунной ночи, он увидел перед собою эти странные фигуры, неведомым образом попавшие в его тщательно охраняемые покои.
– Кто вы такие…?! – машинально, но очень хладнокровно и отчетливо произнес сенатор, обращаясь к страшным ночным посетителям.
– Стража! – тут же во всю глотку прокричал собравшийся с духом сенатор. – Стража!
– Ахилла! – громко произнесла одна из черных теней, лица которой в темноте нельзя было разобрать. – Ахилла, мы пришли к тебе ради мести.
Незнакомец резко и высоко взмахнул своей рукой, в которой при лучах лунного света ярко блеснуло холодное лезвие ножа.
– Ради мести за наших погибших братьев, Ахилла! – вдруг резко вскричала вторая тень.
– Не смейте, безумцы! – выкрикнул изо всех сил Ахилла.
Нож хладнокровного убийцы, с тяжестью опустившийся на него сверху, стремительно пробил грудную клетку старика-сенатора. Из груди Ахиллы начала сочиться густая темно-красная кровь. Жизнь в теле сенатора начала стремительно угасать. Из открытого рта старика раздался лишь один, последний, предсмертный вопль.
Убийца хотел нанести еще один уверенный удар в мертвое тело ненавистного сенатора, но напарник ловко остановил его руку.
– Кифа! Довольно свирепствовать! – прокричал помощник убийцы. – Старик уже мертв!
Погубитель римского сенатора обернулся и свирепо взглянул на своего спутника.
– Что ты лезешь?! – прокричал он. – Видишь ты, что я еще не закончил?!
– Идем, безумец! Марк уже закончил свое дело! – напарник положил свою руку на плечо Кифы.
Тот в последний раз взглянул на мертвое тело Ахиллы, которое распласталось на окровавленной широкой кровати. Спустя мгновение убийца последовал за своим другом в распахнутую дверь, ведущую на просторную балюстраду, ограждавшую второй этаж сенаторского дома. По тем же самым выступам, с помощью которых они поднялись в спальню сенатора, Кифа и его спутник осторожно и почти бесшумно опустились в покрытый темнотой роскошный сад перед домом покойного Ахиллы.
– Наше дело сделано, – тихо проговорил напарник, – теперь главное, чтобы мальчишка выполнил все, что мы ему поручили.
– Спокойно, он знает, я научил его, – тихо проговорил Кифа, – мальчик выполнит все, что мы ему поручили…
Маленькая тень мелькнула вдоль освещенной стены дома покойного сенатора. Ночные гости, затаившиеся в пышном саду, услышали легкие шаги юношеских ног.
– Марк! Поторопись! – негромко прокричал Кифа, махнув рукой бежавшему в их сторону мальчику в темном одеянии.
В руках мальчишки виднелось несколько небольших кожаных мешочков, которые он крепко и бережливо сжимал обеими ладонями.
– Ты взял все, чтобы было велено? – сурово спросил спутник Кифы у подбежавшего к ним мальчика.
Юноша, чье лицо было наполовину скрыто темной накидкой из легкой, почти полупрозрачной, ткани, лишь слегка кивнул головой. Его руки еще крепче прижали к груди заветные мешочки.
– Довольно, идем, – решительно скомандовал Кифа, – римская стража сейчас будет здесь.