Хризантема истины
Шрифт:
Слезы хлынули с новой силой, стоило представить будущее. Папа какое-то время будет притворяться, что все в порядке, а мама быстро потеряет терпение, и так истощенное нервной работой, начнет срываться на нем, потом на мне, потом…
Всего лишь один ненастоящий, дурацкий цветок мог разрушить не только мою жизнь, но и всю семью – сегодня я это впервые поняла.
– Альбиночка, что случилось? – Роксана Сергеевна, услышав тихие всхлипы, прошла мимо нужного кабинета, и обнаружила меня в маленьком закутке.
И я не выдержала, стала поспешно все рассказывать.
– Подожди, – женщина взяла меня за руку, и подвела к неприметной двери. Внутри оказалась крошечная комнатушка, видимо принадлежавшая сотрудникам ДК. Обшарпанный стол, несколько расшатанных разномастных стульев, кружки с чайным налетом, коробки дешевого пакетированного чая, банка растворимого кофе и помятая коробка с остатками рафинада – на полках. Какая-то одежда на вешалке, старая пожелтевшая раковина, явно еще советского производства – в углу. Я немного успокоилась, беспрестанно вытирая слезы ладонями. Тетя Роксана вручила мне бумажную салфетку, бесполезную, потому что через секунду она порвалась, как только промокла.
Зашумел электрический чайник, с налетом накипи на носике. Я не хотела пить этот чай, тем более из плохо помытой, всего лишь сполоснутой кружки, но приняла чужую посуду с безобразным блеклым узором и, поблагодарив, отхлебнула кипяток. Как и предполагалось – на вкус терпкая дрянь. Лучше бы холодной минералки… но дареному коню в зубы не смотрят.
– Рассказывай, – выждав, когда я немного успокоилась, кивнула Роксана Сергеевна.
Стараясь ничего не упустить, я принялась излагать события по порядку, стискивая остывающую кружку в ладонях. От горячего чая в и так не холодную погоду, осталось не очень приятно ощущение, но кружка отвлекла, напомнив о симпатичных китайских грелках, которые я присмотрела в интернете. Наверно, только шопоголик от меня прежней и остался…
– И теперь мне понятно, что я так больше не могу, что скоро в правду чокнусь, – подвела итог я. – Помогите мне, избавиться от этого, пожалуйста!
Все это время Роксана Сергеевна внимательно смотрела на меня, но то, чего я так боялась – скептицизма или чего-то в этом роде, никак не показывала.
– Ты правильно решила записывать наблюдения, – мягко начала она. – Постарайся не пропускать ни дня. Я попробую тебе помочь, но обещать ничего не могу. А сейчас нам пора идти. Умойся, полотенце чистое.
Роксана Сергеевна вышла в коридор, ожидая меня снаружи, чтобы запереть кабинет, но когда я привела себя в порядок и вышла, то увидела рядом с ней незнакомую девчонку, мявшую в руках листы бумаги.
Новенькая вышивала причудливые фэнтези-картины: куча оттенков, чье количество и схожесть почти вызывали у меня панику при одном только взгляде, вместо канвы с готовым рисунком – слегка желтоватая, словно от старости, пустая, без единой линии, канва, и схемы, распечатанные на принтере. Не цветные, серые! Пойди, пойми, где что. Только пучки ниток вручную снабжены номерками. Словом – кошмар!
Лике и другим девочкам она сразу понравилась. Послышались разговоры о конкурсах. Мол, хорошо бы прославить где-нибудь наш скромный кружок…
В кабинете сделалось приятно шумно. Я просто запретила себе думать сегодня о проблеме, отстранилась. В этом у меня было немного опыта, в основном благодаря молоденькой стремной учительнице, при каждом удобном случае с надрывом талдычившей классу о важности выбора профессии и душераздирающе повествующей о загубленных жизнях, про которые никто не слушал.
Сейчас, наверно, я бы разрыдалась, окажись она рядом и заведи эту шарманку. Прежнее состояние – невнимательности, пофигизма и равнодушия, теперь казалось чем-то недостижимым и прямо таки благостным. Надо же было умудриться вылететь из него!..
Дома не думать о проблеме оказалось гораздо тяжелее. Все, на что обычно не обращаешь внимания, словно бросалось под ноги, влетало в лицо, догоняло и толкало в спину: голос отца, узоры венок на тыльной стороне кистей мамы, домашние запахи, мебель, даже обои – со всем этим мне грозило расставание, если тетя Рокси не справится с черной шнягой.
Ненадолго я даже ощутила к ней почти ненависть – очень сильно не хотелось, чтобы мое будущее зависело от нее. Есть в этом что-то необъяснимо неприятное…
Переборов это глупое чувство, я занялась любимым раньше делом – онлайн-шопингом, выискивая милые вещички со скидками или просто дешевле, и минут через десять чувствовала себя как раньше…
Нет. Как под прозрачным куполом, который заглушил тревоги. И хорошо это или плохо – осталось неясным.
Глава 8. Поздравляю, ты видишь истину
За цветком теперь я наблюдала каждую свободную минуту.
Первое открытие – лепестки все-таки меняют положение. Разница на один-два сантиметра, и без линейки трудно различима.
Насчет роста пока оставалось неясно: цветок получался то меньше, то больше. Вначале я хотела проводить замеры каждый час, но дома это оказалось невозможно: если родители заметят, как часто я подношу линейку к груди, то точно подумают что-нибудь не то. После мерзкой сцены с брокколи я не хотела рисковать.
Конец ознакомительного фрагмента.