Хромовые сапоги
Шрифт:
– Однако приятное времяпровождение у нас, - говорит Вадька, останавливаясь рядом со мной.
– Да уж…
– Охренеть… - рядом нарисовывается Тупик, он достает сигарету и пытается прикурить, чиркая спичкой, которая никак не может вспыхнуть. Он бросает ее и достает другую, которая тоже сопротивляется.
– Оставь, - прошу я его оставить докурить, потому что мои сигареты закончились.
–
Вскоре вернулись другие шестеро курсантов, они поставили гроб в указанное место и им там больше делать нечего. Они тоже закуривают. Мы ждем команды уезжать. Все вокруг становиться невыносимым, всем хочется уехать и не видеть больше этого материнского рыдания и скорби, лицезрение горя не легкое чувство.
– В машину, ребята, - это подошел подполковник, его голос тих и немного дрожит.
Мы залезаем по очереди в кузов, усаживаемся и не смотри друг на друга, все поглощены увиденным и услышанным. Автомобиль взревел и, развернувшись в несколько этапов, покинул печальное место. Мы едем в училище в полном молчании.
* * *
Прошло еще две недели. Наступила настоящая зима. В тот год снег выпал рано и таять не хотел. Оттепели пока не показывали своего носа, а умеренные холода не позволяли снегу, чуть припорошившему чернозем, пожухлую траву, сухие не убранные листья и превратившего город из грязного и серого в светлый, но никак не чистый. До Нового года оставались считанные дни. И на повестку дня встал вопрос места его встречи. Стас собирался встречать праздник со своими школьными друзьями Мариком и Шуриком. Бобер, познакомившийся с девушкой, планировал встречать его с ней, а Вадька надеялся на протекцию своего отца, который пообещал отпросить его на несколько дней домой, в родной городок. Я же никак не мог определиться с кем мне встречать самый лучший праздник в году. Девушки у меня на тот момент не наблюдалось. Друзья собирались встречать отдельно. С волнением я ждал субботы, чтобы узнать, как собирается встречать Новый год Вовка и Кузя. В моих планах было встретить бой курантов с родителями, а потом плавно перебраться к Вовке или в другое место, но в его компании. Настроение последние дни отличалось приподнятостью и каким-то счастьем, которое бывает только в молодости, когда каждый год тебя приближает не к старости, а к какой-нибудь цели, к завершению очередного этапа и началу нового. Как же! Новый год сулил новую жизнь и не только в пожеланиях, что произносятся с ударом часов и звоном бокалов: «С новым годом, с новым счастьем!». Он по-настоящему обещал новую, неведомую, взрослую жизнь! В новом году закончится все старое и опостылевшее, а начнется новое счастливое и не детское.
Была пятница. Занятия закончились, мы поужинали и сидели в комнате вчетвером, распивая грузинский чай с печеньем, что купил Вадька.
– Так что ты там говоришь? – спрашивает Вадька Бобра. – Что страшные истории любил в пионерских лагерях?
– Ага… - Серега отхлебывает
– Ты хочешь сказать, что сможешь нам так рассказать, что мы побледнеем от страха? – скептически спрашивает Вадька.
– Могу…
– Ты забываешь, что мы уже не в том возрасте, Серега! – подключается к сомневающемуся Вадьке Стас. – Возможно пионэрам ты мог забить баки, но не нам же!
– Эт вы зря так думаете! И вам при должной подготовке и при наличии настроя я мог бы преподнести урок «страшных историй».
– Ладно, давай как-нибудь попробуем… - предлагает Вадька и я понимаю, что тот что-то задумал. Он толкает меня ногой под столом, требуя подыграть ему.
– А давайте сегодня и попробуем, - предлагаю я и смотрю на Вадьку, который опускает веки в знак того, что я угадал его мысль.
Мы допиваем чай и Бобер, собрав стаканы, уходит в умывальник мыть их, его очередь. Когда дверь за ним закрывается, Вадька предлагает поиздеваться над нашим товарищем. В его голове созрел план, ужасный и одновременно смешной. Ужасный для непосвященного Бобра и смешной для нас, услышавших детали дружеской шуточки.
– Надо будет дождаться, когда Бобер уйдет из комнаты к Денису или еще куда. Но так, чтоб его не было продолжительное время, надо подготовить все. Ты Принц, должен контролировать его отсутствие, если он придет раньше, то все может сорваться! Так что на тебе его отсутствие. Делай все, лишь бы он не вернулся раньше, чем все будет готово. Мы выслушиваем коварного Вадьку и от души смеемся, предвкушая в последующем море смеха и веселья. Не каждый день Вадька предлагает посмеяться над своим земляком и товарищем.
– Вадик, а ты уверен в успехе, уж очень все просто? – сомневается Стас.
– Так это ты думаешь так, потому что знаешь, что и как. А когда ни с того, ни с сего происходит с тобой нечто, чему нет объяснения, всякие такие странные вещи, мистика и хрень, то ты будешь в недоумении и поверишь во все! Самое главное, я прошу вас не смеяться, терпеть, но не смеяться!
Бобер вскоре ушел к Денису, где он проводил последнее время вечера. Что они делали, о чем говорили, я не знаю, но он предпочел то общество нашему. Возможно по этой самой причине Вадька и решил напугать своего земляка, так сказать по причине ревности.
Итак, когда мы остались одни, Вадька взял в свои руки подготовку к ночному розыгрышу. Я периодически по приказу организатора выходил и смотрел где Бобер и не собирается ли тот возвращаться в комнату. Параллельно мы стали слепыми орудиями Вадьки. Он давал нам указания, а сам что-то мастырил на кровати Бобра и возле нее. Катушка черных ниток уменьшалась на глазах. Он то и дело отматывал метрами нитки, куда-то их пришивал, протягивал длинные концы к нашим кроватям, маскируя их, укладывая на полу так, чтобы никто случайно не задел их и не порвал. Потом он взял у Стаса пустой спичечный коробок и довольно долго с ним возился, что он изобретал, нам стало известно впоследствии. К десяти часам вечера все было готово, и мы проходили предполетный инструктаж.