Хроники Кадуола
Шрифт:
«Рондина» спустилась к поверхности планеты и полетела на запад буквально в нескольких метрах от океанских волн — чтобы звездолет не засекли радиолокаторы над атоллом Лютвен.
На горизонте появилось размытое пятно, через некоторое время превратившееся в остров Турбен; до атолла Лютвен оставалось еще километров триста в северо-западном направлении.
Приблизившись к острову, «Рондина» медленно облетела его по кругу — безводное вулканическое образование диаметром километра три, с крошащейся красноватой скалой в центре. Растительность ограничивалась тусклым желтоватым кустарником, терновником и несколькими группами суховатых пальм на пляже. Полоса лагуны отделяла
«Рондина» приземлилась на площадке плотного песка в нескольких метрах от пляжа, напротив южного прохода в рифе. «Мы прибыли примерно на сутки раньше других, — сообщил Бардьюс своим спутникам. — Следовательно, у нас есть время для приготовлений».
Участок обустроили в соответствии с указаниями Бардьюса. Установили три павильона из натянутой на каркасы материи в синюю и зеленую полоску — один непосредственно примыкал к звездолету; второй и третий, разделенные примерно тридцатиметровым промежутком, были обращены входами один к другому. В середине образовавшейся площадки находились небольшой квадратный стол, метра два в поперечнике, и четыре стула — по одному с каждой стороны стола.
Приготовления закончились; оставалось ждать следующего полудня. Бардьюс повторил указания, уже полученные Глоуэном и Чилке: «Вы будете загримированы, разумеется, и никто вас не сможет узнать — тем не менее, держитесь поодаль, в тени. Экипаж сможет поддерживать порядок без вашей помощи».
Начинало темнеть — меланхолический закат вспыхнул на западе и уступил место бледному зареву. Ночь прошла спокойно. Утром команда звездолета надела черные с темно-желтыми шевронами униформы, привезенные Бардьюсом; в такие же униформы нарядились Глоуэн и Чилке, изменившие внешность с помощью кремов, париков, защечных прокладок, накладных бакенбард и фальшивых бород. Нахлобучив залихватские кепки с козырьками полувоенного фасона, они сами не могли узнать себя в зеркале.
Сирена почти достигла зенита; близился полдень. Низко в южном небе появился аэромобиль — по-видимому, делегация из Стромы. Они прибыли на двадцать минут раньше назначенного времени: незначительная деталь. Машина покружила над участком и приземлилась туда, куда показывали сигнальщики из числа команды «Рондины».
Из аэромобиля вышли шесть человек: Клайти Вержанс, Джулиан Бохост, Роби Мэйвил, сухопарая женщина со впалыми щеками, румяный толстяк и Торк Тамп. Четыре охранника из экипажа «Рондины» встретили их и, после короткой раздраженной перепалки, провели делегатов по одному через турникет рядом с предназначенным для них павильоном, освободив их от всех видов оружия; безоружной оказалась только Клайти Вержанс. Группа делегатов зашла в павильон, где их встретили Бардьюс и Флиц. Стюарды подали напитки и закуски, а Бардьюс извинился за необходимость конфискации оружия: «Я не могу обезоружить другую сторону, если вы не подвергнетесь тому же неудобству. В конце концов это несущественно, так как все мы стремимся достигнуть соглашения».
«Постольку, поскольку, я надеюсь, разум и справедливость преобладают», — весомо произнесла Клайти Вержанс. На ней сегодня была плотная твидовая юбка, блуза цвета хаки, перевязанная на шее небольшим черным галстуком, строгий черный саржевый пиджак и крепкие ботинки с тупыми носками. Шляпу она не надела — подстриженные под горшок, ее прямые волосы покачивались с обеих сторон обветренного загорелого лица.
«Справедливость — наша общая цель, — подтвердил Бардьюс. — Сегодня должны быть взвешены все имеющиеся варианты».
«Вариантов не так уж много, — хмыкнула госпожа Вержанс. — Не подлежит сомнению, что мы обязаны принять наилучшие, самые «демократические» решения — причем я применяю этот термин в его новом, расширенном смысле».
«Любопытная концепция! — сказал Бардьюс. — Я внимательно выслушаю вас, когда вы разъясните ее в ходе совещания».
Джулиан Бохост повернулся к Флиц. Сегодня на нем были желтовато-белый костюм, перехваченный темно-голубым поясом, и широкополая «плантаторская» шляпа: «А, привет, Флиц! Рад снова встретиться с вами!»
Флиц непонимающе уставилась на него: «Снова? Разве мы знакомы?»
Улыбка Джулиана стала не столь жизнерадостной: «Разумеется! Вы гостили в Прибрежной усадьбе примерно полтора года тому назад!»
Флиц кивнула: «Припоминаю. Там были несколько человек из Стромы — вероятно, вы один из них».
«Именно так, — надулся Джулиан. — Неважно! Кто старое помянет, тому глаз вон! Колесо Фортуны совершило полный оборот, и мы снова вместе».
«Можно это объяснить и таким образом».
Джулиан поворачивался на каблуках, обозревая окрестности: «Почему вы решили встретиться в таком унылом месте? И все же, в нем есть своеобразная красота запустения. Лагуна отливает поистине роскошной лазурью».
«Не советую в ней купаться. Трубчатники — зоологи их называют «фалориалами» — набросятся на вас со всех сторон. Через пять минут от вас останется чисто обглоданный скелет в белом костюме; даже шляпа не успеет упасть с вашего черепа».
Джулиан поморщился: «Жутковатая перспектива! Флиц, вопреки невинной внешности, в вашем характере есть темная сторона».
Флиц ответила безразличным движением плеч: «Возможно».
Джулиан продолжал, как ни в чем не бывало: «Увидев вас здесь, я удивился. Переговоры — утомительная и скучная процедура, со всеми неизбежными разглагольствованиями и оговорками. Как ими может интересоваться такое милое существо, как вы? Впрочем, надо полагать, вы не можете не выполнять свои обязанности», — Джулиан многозначительно поднял бровь, взглянув в сторону Бардьюса, взаимоотношения которого с Флиц он никогда не мог толком понять. Снова повернувшись к Флиц, он сказал: «Так что же, что вы думаете о совещаниях и переговорах?»
«Я здесь всего лишь украшение; мне не полагается думать».
«Помилуйте! — укоризненно произнес Джулиан. — Вероятно, вы гораздо умнее, чем подозревают окружающие. Не так ли?»
«Совершенно верно».
«Вот видите! Я вознес вам красноречивую похвалу — почему вы не аплодируете?»
«Я могла бы похлопать в ладоши, но в данный момент вам следовало бы обратить внимание на госпожу Вержанс. Насколько я понимаю, она подает вам знаки».
Джулиан взглянул на свою тетку, стоявшую посреди площадки: «Ничего срочного. Она просто хочет поделиться замечаниями о погоде или пожурить меня за галстук, который считает слишком легкомысленным для такого случая».
«С вашей стороны очень храбро не бежать к ней по первому приказу».
Джулиан вздохнул: «Какая скука нам всем предстоит! Причем все это никому не нужно. Каждый прекрасно знает, что следует сделать — план разработан до последней детали. И все же, если формальное соглашение необходимо, чтобы игра началась по-настоящему, пусть будет так. Я жаловаться не стану».
«Ваша тетка все еще подает вам знаки, господин Бохост».
«И то правда! Клайти Вержанс умеет внушать трепет, не правда ли?»