Хроники Розмари
Шрифт:
Когда же стол был накрыт и Дина поставила бутылку с вином, генерал неожиданно сказал:
– Дина, выходите за меня замуж.
Зачем он это сказал? От одиночества или чтобы загладить вину? Или же…
– Я давно воспринимаю вас как близкого человека, как женщину, как жену. То, что произошло сегодня, – ужасно. Но если предположить, что я всегда был в своих фантазиях вашим мужем, то тогда это вполне объяснимо.
– Я понимаю вас, Эдуард Сергеевич. Вы – одинокий человек. Я – тоже. И вы думаете, что жизнь наша наполнится смыслом, если мы будем жить вместе. Может быть… Хотя я не уверена, что смогу полюбить вас. И если сейчас соглашусь, то из-за отчаяния. Но прислуживать вам за деньги и жить с вами, делить кров, пищу и постель – это не одно и то же.
– Я буду заботиться о вас, постараюсь сделать вас счастливой… Я не беден, вам не придется работать ни бухгалтером, ни домработницей. Вы подумайте, Дина.
– Почему вы перешли на «вы»?
– Из-за чувства вины и восхищения вами… тобой… Дина, я так люблю тебя, что готов на все, лишь бы ты согласилась быть моей женой. Я в молодости не испытывал ничего подобного. Не знаю, что со мной… Ты простишь меня? Ты согласишься быть со мной? – Наконец он поднял на нее глаза, и она увидела, что они полны слез. Суровый и невозмутимый генерал таял прямо на глазах, превращаясь во влюбленного и потерявшего голову мужчину.
– Эдуард Сергеевич, вам нельзя так волноваться.
– Что ты мне ответишь? – Он взял ее за руку, потянул на себя и усадил Дину к себе на колени. – Ну? Я противен тебе?
– Обещаю, что подумаю…
– Ты не сердишься на меня?
– Уже нет. Хотя мне понадобится какое-то время, чтобы прийти в себя…
Она в порыве охватившего ее нежного чувства обняла его за голову и поцеловала в серебряный висок.
– А про бабушку ты придумала? Ты что-то затеяла? Решила от меня сбежать?
– Нет.
И она спокойно, обстоятельно, нисколько не волнуясь, как самому близкому человеку, рассказала о пакете с деньгами, открытке.
– И ты решила найти этих людей? – Он вздохнул и покачал головой.
– Да. И я не стану менять своего решения. Эти деньги не дают мне покоя… Вы поможете мне?
– Ты хочешь, чтобы я отправился с тобой в Красноармейск? С радостью!
– Нет. Вы останетесь дома. Просто мне необходимо знать, что кто-то в курсе того, где я.
– Тебе страшно?
– В какой-то мере да. Все прояснится, когда я узнаю фамилию хотя бы одного из этих двоих – «В.» или «Розмари». И сразу же вернусь обратно.
– Ты – удивительная девушка!
– Вы тоже умеете удивлять.
Ей показалось, что вот теперь-то она окончательно проснулась, и к ней явилось ясное понимание того, что случилось: она дала надежду мужчине, которого не любила, которого не хотела, но которого не может бросить из жалости. За один только день она успела все испортить: и плавное течение жизни, и свои отношения с генералом – и обмануть себя. Зачем она так поступила? Тяжелый вопрос. Он прозвучал бы куда более естественным и своевременным, если бы это случилось в тот день, когда генерал попросил ее впервые раздеться перед ним. Как она могла допустить это? Разве это не проституция? И об этом она тоже никогда не забывала…
– Прошу тебя об одном: не думай, что я приехал теперь к тебе только лишь из-за страха, что ты пойдешь в милицию. Знай, я это заслужил. Но я должен был объяснить тебе свой поступок…
– Да здесь и объяснять нечего… – уныло произнесла она. – Понимаете, я думала, что рядом с вами нахожусь в безопасности, что вы никогда не сможете сделать со мной этого из-за… словом, по физиологическим причинам.
– Я понимаю.
– И внешне это именно так и выглядело… О господи, что я такое говорю?! Просто ни один нормальный мужчина не мог бы спокойно наблюдать, как перед ним ходит голая женщина, да к тому же та, которая ему нравится… Вы что, проверяли силу воли?
– Нет, я лишь позволил себе непростительную роскошь – видеть тебя… Понимаю, разговор тяжелый. Я, пожалуй, пойду. А у тебя будет много времени, чтобы во всем разобраться. Дина, возьми у меня деньги. Ты их заработала.
Он достал приготовленные заранее и сложенные в конверт деньги, протянул ей.
– И еще раз – прости. Ты на чем собираешься отправляться в Красноармейск?
– На поезде до Саратова, а там – или на машине, или на автобусе, еще не решила.
– Думаю, ты напрасно потратишь время. Подумай сама: прошло пять лет. Мало ли отдыхающих успело побывать в этом доме отдыха?
– А я думаю так. Зима, Новый год, в доме отдыха как раз не так уж и много людей. И среди них – яркая влюбленная парочка…
– Почему яркая?
– Да потому, что мужчина с фантазией, называет свою возлюбленную Розмари. Она явно плохо катается на лыжах…
– С чего это ты взяла?
– А как же эти строчки: «…Знай, что, пока я с тобой, ты всегда можешь на меня положиться и опереться».
– Он предлагает ей куда больше, чем опереться на него в прямом смысле этого слова.
– Я понимаю, и все равно – если бы девушка хорошо каталась на лыжах и не падала, вряд ли появились бы эти строчки. Хотя, может, я и ошибаюсь. Посмотрим.
– А как ты объяснишь, почему интересуешься этими людьми?
– Пока не знаю… Но я что-нибудь придумаю.
– Ты должна подумать об этом уже сейчас. Зачем вызывать лишнее подозрение у людей?
– Тогда я скажу, что мне дали поручение, вот и все. И тогда не придется ничего объяснять.
– Но люди любопытны. Советую тебе все же придумать какую-нибудь оригинальную причину, чтобы суметь расположить к себе работников дома отдыха. Чтобы они сами захотели вспомнить эту парочку. А может, все-таки дашь объявление в газету?
– В какую? Их сотни!
– Или по телевизору…
– Но речь ведь идет о крупной сумме денег!
– Почему ты не хочешь, чтобы я поехал с тобой?
– Я сама… одна…
– Понимаю, тебе просто надо побыть одной… Прости, прости… Я сам все испортил… Все, мне пора.
Он поцеловал ее в щеку и решительно направился к выходу.
Последнее, что она услышала: «Никогда не прощу себе этой слабости…»
6
Маша вышла на террасу, расположенную на втором этаже дома, села в плетеное кресло и залюбовалась сверкающим ночными огнями Фаро. Внизу, в спальне, отдыхали два ее малыша, Жозе работал в своем кабинете над переводами, а его мать, Одетт, пекла апельсиновый пирог – аромат теплого теста с цедрой разливался по всему дому и саду. И только Маша сидела без движения, глядя сквозь листву оливкового дерева на мерцающие огни города, и понимала, что именно сейчас, в эту минуту, счастлива, как никогда. И что живет так уже несколько лет, и что именно об этом и мечтает любая женщина в любом возрасте. Любящий муж, чудесные дети, красивый город, большой дом с садом на берегу океана, спокойная и понимающая свекровь…