Хрусталь и стекло
Шрифт:
Что-то кольнуло в груди Кэтрин, видя его, этого милого нежного мальчика с красивыми чертами лицами. Он бежал к ней... Она медленно ступала к нему и узнавала в блеске счастливых глаз глаза Алекса,... её супруга. Что-то вновь кольнуло в груди и пробежало волной мурашек по телу, пробудив в памяти краткие моменты. И те своими картинками доказывали истину: этот мальчик — её с Алексом сын, а сам Алекс действительно - её единственно и безумно любимый мужчина.
Залившись слезами, Кэтрин крепко обняла прильнувшего к ней малыша. Он плакал, и она. Он был счастлив, и она. Слёзы радости выступили на глаза каждого, кто наблюдал за происходящим. Нарушать всю идиллию никак не хотелось, как бы время того ни требовало.
Однако из дворца стали выходить какие-то пока незнакомые для Кэтрин господа, говорить, что в тронном зале ждут король с королевой, а её саму просят пройти вместе с матушкой дальше, чтобы предстать перед правителями в должном виде.
Всё явно Кэтрин было не по душе, но она покорно отпускала сына уходить с миловидной, с добрыми глазами женщиной, которой являлась Эльвира, но о которой пока не могла вспомнить. Та с жалостью улыбнулась, передав взглядом, что знает её, но будет ждать времени, которое обязательно поможет. Кэтрин кивнула несмело в ответ и ещё некоторое время смотрела вслед уходящему и довольному, что мама вернулась, сыну...
Стефани взяла её под руку. Она переживала за дочь не меньше её самой. Всё понимала: и терзания души, и сомнения, и радость от медленно, но возвращающейся памяти. Как поддержать, вот, пока не находила слов. Они вместе взглянули в глаза друг дружки и будто этим пока было сказано всё, что душам было нужно. Стало теплее и легче.
Перед тем, как совсем скрыться за роскошными дверями дворца, Кэтрин оглянулась на оставшегося стоять у кареты Алекса.
– Нет,... не вспомнила нас, - вздохнул он.
Подъезжающие из парка две молодые всадницы в красивых обтягивающих стройные талии нарядах замедлили ход коней. Одна из них ласково улыбнулась и сразу обратилась к Алексу:
– Герцог Армоур... Милый Алекс...
Узнав голос Клары, он оглянулся. Перед ним восседали две молодые дамы, которые когда-то служили при дворе вместе с Кэтрин фрейлинами: Клара и Анна...
Глава 38
– Мы гуляли в парке и видим, вы приехали. Мы слышали про беду с памятью Кэтрин, но какое же счастье, что она жива!
– воодушевлённо сказала Анна.
– Благодарю, - кивнул в ответ Алекс, а Клара тут же добавила:
– Несчастливый ты с нею. Ты знаешь, что бы я ещё сказала.
Алекс долго посмотрел в её глаза, выражающие и тоску по нему, и разочарование в своей судьбе. Он не хотел даже искать слов, чтобы что-то ответить. Зная, что ничто не поменяется и Кларе придётся смириться со всем, что есть, Алекс ушёл во дворец.
В холле его с радостной улыбкой уже встречал друг. В роскоши своей недавно приобретённой роли короля Крис был ещё светлее и добрее, чем раньше. В его взгляде искрилось неравнодушие к судьбе не только друга, но и всей страны. Видя его и ощущая тепло поддержки, Алекс невольно улыбнулся.
– Я так и думал, что ты много времени не проведёшь в обществе этих дам, - засмеялся Крис.
– Анна - лучшая подруга Кэтрин. Виктория тоже. Кстати, где она?
– Увидимся в тронном зале. Я уже успел переговорить о случившемся с Ванталой, который сумел примчаться чуть раньше вас всех, - сообщил друг и рукой указал в сторону.
– Идём, выпьем по рюмочке чего крепкого перед тем, как Кэтрин с матушкой в зал приведут.
За то время, пока наслаждались порцией коньяка, Алекс рассказал, как всё прошло в Турции и потом, пока возвращались домой. Сочувствуя, что судьба так и испытывает его с Кэтрин любовь, Крис кивал и после рассказа сказал:
– А теперь посуди... Она вспоминает всё куда быстрее, чем думалось. Не так ли? Сына сейчас вспомнила. Я думаю, и тебя она вспомнила. Надеюсь, после этой рюмки коньяка, после встречи в тронном зале, ты от неё этой ночью не уйдёшь.
– Ты всегда был больше уверен в событиях, чем я, - пожал плечами старающийся тоже поверить в подобное Алекс.
И скоро он стал чувствовать, что друг всё же прав... Вернувшиеся в этот мир жизни Стефани и Кэтрин были вскоре в должных нарядах приведены в тронный зал для встречи, где их ждала счастливая молодая королевская чета... Следом вошли и Алекс с Андре...
Король с супругой знали уже обо всех приключениях со слов стоявших пока в стороне Ванталы, Виктора и Генриха. Те молча продолжали наблюдать за следующими событиями и надеялись каждый на удачное завершение чёрной полосы.
– Видят и Бог, и Дьявол, как я рад данной встрече, - поцеловал король руку довольной возвращением матери Кэтрин.
– Знали бы раньше, вернули бы Вас быстрее, герцогиня. И Кэтрин, нам не описать своего восторга, что и Вы живы!
– повернулся король к так и стоявшей, уставившись в пол, Кэтрин.
– Всё наладится, вернётся!
– Надеюсь, Ваше Величество, - молвила она в неуверенности и снова смолкла.
Она казалась более смущённой, чем раньше. Пока Вантала прощался и спешил покинуть дворец, чтобы теперь вернуться в свой родной дом, к рукам любимой и детей, Кэтрин мельком поглядывала в сторону супруга. Потом, когда Вантала ушёл, прибыл Блэкстон. Уильяма король представил Стефани и Кэтрин, не узнавшей того, и вручил бумаги, подтверждающие возвращение им всего имущества, имени и прав.
Кэтрин же думала лишь об одном... Она вспоминала встречу с сыном и то, что после неё вспомнилось: робкие беседы с Алексом в начале их пути; переживания из-за начавшейся войны. А после... вспомнила, какой счастливой была, выходя замуж за него. Всё же он и был её единственным возлюбленным, мечтою и явью.
Алекс часто смотрел на высокое за окном солнце. Оно ярко светило через открытые шторы и попадало на хрусталь висевших над головами люстр. Радужные отблески нежными красками разливались вокруг, попадая и на наряд Кэтрин, и на её красиво уложенные золотистые волосы. Видя её здесь, почему-то только сейчас Алекс ощутил абсолютное счастье: любимая была жива. Она же словно воскресла из мёртвых! Она же здесь! Она вспоминает его — он это видит, чувствует!
Как только король закончил речь, Алекс тут же медленно подошёл к Кэтрин и протянул ей руку. Она смотрела робко, опасаясь спугнуть и чувствуя себя виноватой одновременно за многое, что уже случилось и что сама сказала. Но всё это было уже неважно. Алекс уводил её за собой, а счастливые взгляды вокруг провожали их.