Хрустальное счастье
Шрифт:
«Он лесной брат, он сильнее всех нас вместе взятых», – следовало сказать Ариэлю. Он промолчал. Боялся не справиться с голосом, да и ничего нового для братьев бы не открыл. Они знали, как и Ариэль знал, что Дамир – опаснейший противник.
– Да, он силён, но ты не станешь сдаваться, – сказали его братья вместе, будто оба читали его мысли.
– Ты будешь бороться и победишь, – добавил Томи, а Кай, будто насмехаясь над играющими их судьбами богами, сказал:
– Нам всё время везло и сейчас повезёт.
Глава 17. Гранит и
Человек способен оправдать любые свои поступки – и Ариэль уже давно придумал целую речь, как будет объясняться с Дамиром, рассказывать о причинах своего поведения, просить понимания и прощения. Сколько раз он проговаривал слова извинений вслух и про себя, готовился к тяжёлому разговору. Он и правда сожалел очень сильно, что из-за его магии пострадал человек, перестал владеть собой и будто превратился в марионетку. Ариэль мог обвинить обстоятельства, Фера и Рами – разумеется, как без них, но знал твёрдо, кто на самом деле виновен больше всех остальных, и не собирался увиливать от ответственности. Его надежду питали живущие в каждой душе доброта и милосердие – есть они и в Дамире, как без них, ведь он живой человек.
Но услышь Дамир заготовленные извинения – понял бы, принял? Начать разговор вовремя Ариэль так и не решился, а теперь, что очевидно, станет ли Дамир вообще его слушать?
Но даже не попытаться исправить всё – нет, Ариэль так не мог. Следовало с Дамиром встретиться и всё обсудить. Братья его решение поддержали. Томи уговорили остаться в обеденном зале, Кай снял со стены первое попавшееся оружие. Могло ли оно их спасти, если Дамир нападёт? Ариэль так не думал, но с мечом у бедра почувствовал себя немного уверенней.
Так, вооружившись, вдвоём, они с Каем отправились к Дамиру поговорить. Не драться, разумеется, но объясниться.
Комната оказалась пуста, в ней не нашлось ни оружия, ни вещей, ни сумки, с которой Дамир обычно отправлялся охотиться. Пошли проверять лошадей – нашли меланхолично жующего сено Шмеля, но ни следа его хозяина рядом. Звали, кричали, как в замке, так и во дворе. С неба в полном безмолвии сыпался снег, обжигал голые руки и щёки. Горгульи посматривали на нарушителей тишины, но с насиженных мест у дверей не сходили.
– Он давно ушёл, – сказал Кай, указав на следы невдалеке от ворот, у стены – уже покрывшиеся слоем свежего снега.
Дамир ушёл налегке, без лошади, что, конечно, понятно: горгульи её бы не выпустили из ворот. Вооружённым – но проще представить Дамира голым, чем без кинжала на поясе, меча или арбалета в руках. С запасом еды – на кухне он взял хлеб и солёное мясо. Кай знал, что и где лежало, и не с его вниманием к таким вещам ошибиться.
По всему получалось, Дамир ушёл не просто так, а имея какую-то цель, мысля трезво и наперёд. Охотиться – это вряд ли, не так давно он принёс в замок оленя. Ещё не всё жареное мясо доели, прошло лишь несколько дней как загрузили коптильню.
Тогда почему он ушёл? Это всё было так на него не похоже. Ни на прежнего, ни на нового, с глазами – стоячей водой.
Ариэль предполагал, что вернувший
Ариэль всё же думал выжить. Его не отпускала надежда, что Дамир – человек чести, благородный, разумный, поймёт и простит, пусть не сразу, но сможет перевернуть эту страницу без того, чтобы испачкать её чужой кровью. Должен же он понять, что у его пленника не было ни другого выхода, ни злого умысла сломить его волю, а лишь надежда подавить её на время, достаточное для побега.
Всё просто, логично, понятно – вот только слушать объяснения-извинения никто не стал.
Дамир ушёл, исчез, пропал, будто его и не было никогда. Но в конюшне осталась его лошадь, а на верёвке до конца дня сушилось его бельё, и только поздним вечером Ариэль его снял и отнёс в опустевшую, остывшую без хозяина комнату.
Вернувшись из конюшни, где в компании остальных скучал пегий Шмель, Ариэль, выскочивший под снег в чём был и изрядно замёрзший за время поисков и пути туда и назад, успокоился настолько, чтобы начать думать. Он и так, и этак перебирал варианты того, что могло произойти и что будет потом, и наконец сумел взять себя в руки.
Что случилось с Дамиром? Из-за чего он сбежал? Догадки имелись – ещё бы их не нашлось в их обстоятельствах, когда чётко знаешь, в чём виноват. Но лорд Дэфайр как-то сказал, а Ариэль на всю жизнь запомнил такие слова:
– Сомнения, они, как ростки, кажутся такими слабыми, незначительными по сравнению с твёрдой уверенностью горы. Но жизнь доказывает делом: трава разрушает даже гранит. Мы часто превозносим наш ум, и это опасно, мой принц. Никогда не принимайте за истину измышления ума, пока её справедливость не докажут железные факты.
У исчезновения Дамира могли найтись и иные причины – неочевидные, и Ариэль решил не спешить. Возможно, он сейчас цель мести Дамира, но, может быть, это не так. В его распоряжении пока только догадки и время, которое непременно рассудит.
Как только Ариэль с Каем вошли в обеденный зал, Томи, весь бледный, очевидно уставший даже сидеть, встал из-за стола и высказался громко, с напором:
– Нам срочно нужно собираться и уходить отсюда.
Он, как и всегда, руководствовался принципом простоты и не давал сомнениям ни единого шанса разрушить гранит однозначной картины мира и понятных решений.
Ариэль знал, что услышит, ещё до того, как брат открыл рот. Но самые простые решения не всегда самые верные.
– Зачем нам уходить? – терпеливо ответил Ариэль и сел у стола, готовясь к сложному разговору.