Хрустальный мир
Шрифт:
– Нет, – насупилась девочка. Зачем она так расспрашивает?
– А где ты жила?
– Тарги сказал, что я не должна об этом говорить.
– С тобой скучно, – девочка, отвернувшись, снова принялась раскачиваться на стуле. – Только ты смотри, не вздумай дружить с Тарги. С ним я дружу.
Кат тоже не захотелось продолжать беседу с маленькой зазнайкой, и она принялась разглядывать безликую светлую комнату. Вскоре к ним подошел капитан, за которым с легкой улыбкой наблюдали его недавние собеседники.
– Привет, милая, – опустившись на корточки перед девочкой, Тарги
– Привет, – скучающе-заносчивый тон девочки ничуть не изменился. – Меня заставляют учить всякую скукотень.
– Это полезно. И нужно. Я прошу тебя постараться.
– Ну ладно, раз ты просишь…
Девочка вновь отвернулась, и капитан, чуть подождав, погасил улыбку на лице и поднялся, возвращаясь к Теням. Кажется, дальше беседа пошла в несколько недовольном тоне, и вскоре отец девочки попрощался и удалился, держа на руках уже начавшую клевать носом дочку.
Покинул их и Тарги, поручив воспитанницу заботам женщины со строгим, волевым лицом, оказавшейся куратором детского блока. Она пообещала капитану как можно скорее уложить Кат и завтра найти ей место в группе.
Женщина выполнила свое обещание, подробно рассказав окружившим их маленьким Теням, что из себя представляет темноволосая девочка с грустными глазами.
Внешне и внутренне Кат очень отличалась от других детей, и они не стеснялись демонстрировать ей свое превосходство и презрение. Созданные из лучших геномов по заказу родителей, они готовились занять отведенное им место в мире и жить очень долго и довольно счастливо.
И маленькие дети, и подростки постарше постоянно удивлялись, зачем в их обществе появилось странное отсталое существо, не знающее простейших вещей, не способное выносить минимальные физические нагрузки и долгое время не умевшее даже нормально говорить.
Пожалуй, единственным, кто относился к Кат более-менее терпимо, оставался лишь Тарги, всеобщий герой и ветеран многих сражений. Он даже разработал вместе с психологами программу для адаптации.
Капитан и сам задавал себе вопрос, почему ему интересна судьба Кат. Его развитая способность к логическому мышлению и стратегическому моделированию формировали версии о возможностях дальнейшего использования девочки как материала. Но, когда он присаживался рядом с ней на корточки и встречал взгляд странных, не залитых чернотой глаз, с робким ожиданием обращенный к нему, некое чувство подсказывало Тарги, что дело тут в чем-то еще.
И ему больше не хотелось называть Кат материалом – особенно после того дня, когда она неожиданно обняла его за пояс, не достав выше, и уткнулась лицом в куртку.
Наверное, ему было интересно заниматься чем-то новым, ведь, как ученый, он и в подметки Ярсу не годился. Или его поражали суждения ребенка, которого никто не мог назвать нормальным?
Даже когда девочка подросла и ее переселили из детского блока в общий, Тарги продолжал ее изредка навещать. Порой он проводил какие-то свои странные тесты, никогда не показывая свое отношение к результатам. Когда же капитан осведомлялся у командира группы об общих успехах воспитанницы, то неизменно получал в ответ разочарованное покачивание головой.
– Кат, тебе уже целых одиннадцать лет, а ты до сих пор не научилась внимательности!
Желто-карие глаза яростно полыхнули.
– Я все слушаю!
– А это что такое?
Весь виртуальный лист перед девочкой, на котором предполагалось наличие конспекта, был изрисован завитушками и, почему-то, глазами. Ее собственными, с белком и радужкой.
– Я так сосредотачиваюсь.
Конечно, Тарги, как обычно, вломился на общее занятие, и теперь вся группа насмешливо наблюдает, как он, перехватив управление, рассматривает ее творчество. Ну вот какое ему дело? Неужели не хватает этих вечных экспериментов, и нужно постоянно читать ей лекции?
А теперь, похоже, капитан еще и стремится ее унизить. Не слишком непривычное дело, но не с участием Тарги. С каким же обожаниям смотрят на него ребята из ее группы, и каждый мечтал бы вместе погулять. Только вот они не гуляют. Снова закрытый, неприятно пахнущий бокс аналитической кабины, непонятные и неприятные указание. И, как вознаграждение, короткая беседа.
– И как, получается?
– Вполне. Пересказать Вам содержимое сегодняшней лекции?
– Мрак меня сохрани. Поднимайся. Заберу ее у вас на сегодня, не против?
Конечно же, преподаватель был не против. Теперь он сможет сосредоточиться на работе с обычными детьми, маленькими и милыми, с внимательными черными глазками. Или невнимательными, но, все равно, такими чудесными!
По распоряжению капитана Кат так и не подвергли ни одной из положенных операций и лишь продолжили изучать доступными нетравматичными средствами. И теперь, по крайней мере до того момента, как вырастет, ей предстоит выделяться среди всех окружающих. Терпеть их насмешки, и ничего не уметь ответить.
Постепенно задекларированный капитаном подход дал некоторые плоды – Тени обнаружили способность организма Кат пропускать сквозь себя внешнюю энергию, что и позволило ребенку выжить в момент перехода. Но неясным оставалось то, откуда эта способность взялась и как передать ее Теням, и потому девочку не выбросили за ненадобностью и даже пытались чему-то научить.
Она не считала дней и годов – знала лишь, что дни чуть короче, а годы длиннее, чем на той планете, где она родилась. Но в родном мире Кат было бы четырнадцать с хвостиком лет, когда в ответ на ее испуганный визит в медицинский блок девочку просветили о том, с какого процесса она начала становиться женщиной.
Angelzoom feat. Apocalyptica. Turn the Sky.
2.
В тот день Кат вернулась в пустой класс и села за стол возле окна. Ее душили слезы. Нет, конечно, она отличается от Теней, но ведь физиологические процессы у них подобны! И в развитие детского организма вмешиваться не принято – так почему же нельзя было предупредить ее раньше?
Очередное подтверждение, что всем на нее наплевать.
– Смотри-ка, кто тут у нас! – раздался насмешливый юношеский голос позади девочки.