Худой мужчина. Окружной прокурор действует
Шрифт:
Селби, метнув быстрый взгляд на Рекса Брендона, заметил:
— Конечно, лишь в том случае, что Джон Берк и Алисон Браун — одно и то же лицо.
— Это мы установили, — уверенно сказал Милтерн.
— Взгляните на эти фотографии, — сказал Селби, вынимая из папки конверт с фотоснимками и вручая их биржевому маклеру.
Милтерн посмотрел на снимки и нахмурился.
— Это ваша версия, — спросил он, — что Берк мертв и что перед смертью он сбрил усы?
— Да, — сказал Селби. — Вы также видите, что на нем нет очков.
Роупер беспокойно задвигался.
— Минутку, Милтерн, — сказал он, — что-то мне все это перестает нравиться.
Милтерн продемонстрировал свое отношение к Роуперу, отмахнувшись от его замечания. Он взглянул на Селби честным и открытым взглядом.
— Это тот человек, которого мы знали как Алисона Брауна, — уверенно сказал он. — Его внешность несколько изменена, но я узнал бы его где угодно.
— Спасибо, — сказал Селби, кладя фотографии обратно в конверт.
— Ну-ка, дайте мне посмотреть на эти фотографии, — подозрительно сказал Роупер, вытягивая костлявую руку. Он завладел конвертом и стал внимательно разглядывать снимки. — Мне не нравится манера, в которой они задают вопросы, — обратился он к Милтерну.
— Ерунда, — сказал Милтерн. — Наш клиент Алисон Браун — то же лицо, что и Джон Берк. Если Берк мертв, значит, наш клиент мертв. Это фотография человека, которого мы знаем под именем Джон Берк или Алисон Браун.
— И вы опознаете его? — спросил Рекс Брендон.
Не дав Роуперу вмешаться с каким бы то ни было предостережением, Милтерн быстро сказал:
— Я опознаю его, конечно, я опознаю его. Все мои притязания на эти десять тысяч долларов основаны на том факте, что Алисон Браун и Джон Берк — одно и то же лицо. Если Джон Берк умер, значит, умер и Алисон Браун. Я думаю, джентльмены, что это исчерпывающе объясняет мои намерения. Алисон Браун должен нам десять тысяч долларов. Когда он умер, у него были эти деньги.
— И они лежали в сейфе моей Деревообрабатывающей компании, — возразил Джордж Лолер.
— Не имеет значения, — холодно прервал его Роупер, — Уж конечно, Берк не оставил эти деньги вам. В сущности, он и не собирался отдавать их вам. У него был доступ к вашему сейфу. Он использовал его как место хранения своих денег, вот и все. Право собственности на деньги безусловно принадлежит Джону Берку — если телефонный разговор является достаточным основанием для этого. В любом случае мы имеем право либо на половину суммы, либо на всю сумму.
Лолер задал вопрос Селби:
— Что вы на это скажете, мистер Селби? Таков закон? Он может присвоить наши деньги, а потом использовать эти самые деньги…
— Не эти самые деньги, — прервал его Роупер. — Это деньги, которые он получил из другого источника.
— Из какого? — спросил Селби.
— Я не готов дать сейчас ответ на этот вопрос, — сказал Роупер.
Милтерн произнес:
— Я полагал, что он получил эти деньги от…
— Молчите, — перебил его Роупер.
Милтерн замолчал.
— Мне кажется, — заметил Селби, — вы собирались затронуть ту сторону дела, которую я считаю наиболее важной. Откуда, вы думаете, он получил эти деньги, мистер Милтерн?
Милтерн улыбнулся:
— Думаю, с этого момента вам лучше задавать вопросы моему адвокату мистеру Роуперу.
— Послушайте, Селби, — вмешался Лолер в крайнем возмущении, — они не должны так упрямиться. Как бы то ни было, деньги были положены в банк, и банк оплатил ими вексель. Попробуйте что-нибудь сделать исходя из этого.
— А где сейчас эти купюры? — спросил Роупер. Лолер пожал плечами:
— Полагаю, у бандитов, которые ограбили хранилище.
В последовавшем молчании Селби и Брендон обменялись многозначительными взглядами.
XI
Едва Селби закончил просматривать утреннюю почту, вернувшись в свой кабинет, как секретарша сказала ему, что в приемной ждет Инес Стэплтон.
Инес, в красивом сером костюме, сшитом на заказ, имела очень деловой вид.
— Доброе утро, господин окружной прокурор, — сказала она. — У вас, кажется, была насыщенная событиями ночь.
— Спал часа два-три, — признал он. — Наверное, я чувствовал бы себя лучше если бы вообще не ложился.
— Говорят, дела об убийстве растут по всему округу как грибы.
Он кивнул, чувствуя, что приход Инес был не просто визитом вежливости.
— Мне сообщили, что собралось большое жюри, которое собирается провести расследование произошедшего.
На этот раз он не кивнул.
Она подняла на него холодные глаза, в которых сквозила осведомленность, и спокойно сказала:
— Дуг, я являюсь официальным представителем Джеймса Лейси и миссис Джон Берк.
— Ты?! — воскликнул он. В его голосе невольно прозвучало удивление.
Она кивнула:
— А почему бы и нет? Ты же знаешь, я адвокат.
— А ты знала, что они скрываются от правосудия? Она покачала головой:
— Они здесь, в Мэдисон-Сити.
— Они предстанут перед большим жюри?
— Если ты пошлешь им повестку — да. Я хочу, чтобы им вручили повестку, чтобы все было по правилам. Ты можешь послать им ее в отель «Мэдисон».
— И они дадут показания? — спросил Селби.
— Я не знаю.
Селби отвел глаза и несколько секунд задумчиво барабанил пальцами по столу. Потом он вытащил трубку, набил ее табаком и чиркнул спичкой. Душистые клубы сине-белого дыма, которые он выпустил изо рта, окутали его лицо прозрачной дымкой. Он молча курил несколько секунд, затем сказал:
— Инес, я не знаю, что стоит за всем этим. Уверен, что и ты не знаешь. У меня есть все основания полагать, что Джеймс Лейси нагородил потоки лжи. Он, по-видимому, недооценивает наши возможности проверить все его ходы. Я думаю, что он хочет предстать перед большим жюри для того, чтобы замести следы. Я хочу предупредить тебя, что это ему не удастся.