Худой мужчина. Окружной прокурор действует
Шрифт:
— Почему? — спросила она.
— Потому, — сказал он нетерпеливо, — что я ему не позволю. Речь идет об убийстве. Я не собираюсь дать одурачить меня. Если он влюблен в свою бывшую жену и хочет защитить ее, пусть лучше сотрудничает с законом, а не вступает с ним в противоборство. Если у него горячая голова и он убил Берка, потому что Берк пытался убить свою жену, пусть кладет карты на стол. Изучение права — прекрасная вещь, но когда дело доходит до практики… Знаешь, Инес, мне жаль, что ты занялась уголовным правом.
— А что такое уголовное право? — спросила она.
— Защита людей, которых обвиняют в преступлении.
— Когда они невиновны? — спросила она.
— Среди тех, кого обвиняют в преступлении, очень мало невиновных. И невиновных, как правило, освобождают из-под следствия еще до того, как дело дойдет до суда.
— Спасибо, Дуг, — сказала она беззаботно. — Спасибо за совет.
— Что ты собираешься делать? — спросил он с любопытством.
— Я собираюсь представлять Тельму Берк и Джеймса Лейси наилучшим, в пределах моих способностей, образом. Я собираюсь использовать все возможности, чтобы опрокинуть обвинения, которые ты возводишь на них. Для этого воспользуюсь всеми тонкостями закона.
— А если они виновны? — поинтересовался Селби.
Она пожала плечами и сказала:
— Насколько я понимаю закон, они остаются невиновными до тех пор, пока не доказано, что они виновны. И, прежде чем признать их виновными, надо получить согласие всех двенадцати присяжных. — Она встала: — Пожалуй, это все, что я собиралась сказать вам, господин окружной прокурор. — Она повернулась и бодро пошла к двери. Затем внезапно снова подошла к его столу. — Дуг, мне ужасно не хочется говорить этого, но я должна. Это неизбежно. У нас с тобой была чудесная дружба. Она… она очень много значила для меня. У нас были свои шутки, мы так понимали друг друга, и мир казался большой площадкой для игр, на которой мы развлекались. Потом ты заинтересовался политикой, и тебя выбрали на эту должность. С тех пор твой нос так низко опущен к земле, что ты не замечаешь ничего, кроме работы. Ты довел свой интерес к работе до такой крайности, что потерял ко мне уважение… Нет, нет, Дуг, не перебивай. Я знаю, что говорю, и знаю тебя. Ты в самом деле потерял ко мне уважение, может быть, не как к женщине, но как к другу. Мир вдруг превратился в поприще для серьезной работы, и твои интересы сосредоточились на людях, которые делают серьезную работу. И я решила, что единственный способ, которым я могу вернуть твое уважение, это стать человеком, который делает серьезную работу. — Она запнулась, и губы ее скривились в своеобразной улыбке. — Ладно, господин окружной прокурор, теперь вы меня заметите. Вы меня очень хорошо заметите. Дуг, я скорее дам отрезать себе правую руку, чем причиню тебе боль, но я адвокат и представляю моих клиентов. Я приложу все усилия, чтобы представлять их наилучшим образом. Предупреждаю тебя: будь осторожен. Это дело привлечет огромное внимание. Газеты будут полны им. Это будет прямо как одно из наших состязаний по теннису, Дуг. Если только у меня будет возможность взять над тобой верх, я это сделаю.
— Невзирая на то что два преступника избегнут кары? — спокойно спросил Селби.
— Невзирая ни на что, Дуг. И помни: ты сам напросился.
Она повернулась к двери и вышла из кабинета, не сказав больше ни слова. Селби остался сидеть за столом, в глубокой задумчивости глядя на медленно закрывающуюся дверь.
Несколько минут спустя вошел шериф Брендон.
— Ну, Дуг, — сказал он, — как ты себя чувствуешь? — Немного качает, — признался Дуг с улыбкой. — Что новенького?
— Я срочно вызвал двух дактилоскопистов из Лос-Анджелеса. Они отправились в дом Берка и прошлись там по всей мебели, пытаясь получить полный набор отпечатков пальцев.
— И каков результат?
— Дуг, я сам сомневаюсь, что убитый бродяга — Джон Берк. Думаю, все это подстроено, чтобы получить страховку, или, что еще вероятнее, весь этот маскарад придумал сам Берк, чтобы ускользнуть от правосудия.
— Почему вы так думаете, Рекс?
— Это доказывают отпечатки пальцев, — спокойно сказал Брендон. — Мы прошли по дому Берка от подвала до чердака. Сняли отпечатки пальцев с зеркал, дверных ручек, оконных стекол, бутылок — со всего, с чего только можно. У нас есть набор отпечатков, которые принадлежат, как мы думаем, миссис Берк, и набор, который должен быть отпечатками пальцев Берка.
— И отпечатки пальцев Берка не совпадают?
— Нет, с трупом не совпадают.
— Но его жена опознала эту фотографию без колебаний, Рекс.
— Да. И многие другие тоже. Но Уолтер Бриден думает, что это не Берк, и Артур Уайт думает так же. И эти разногласия нас подведут. Большое жюри будет настаивать, чтобы мы что-нибудь предприняли. Если мы кого-нибудь арестуем за убийство Джона Берка, то не сможем бесспорно доказать, что тело убитого — это тело Джона Берка. Если же исходить из того, что это не Берк, то мы не можем найти мотива для убийства — пока не можем.
— Но, — сказал Селби, — рано или поздно мы опознаем этого человека. Он был дружен с Оливером Бенеллом. Он, должно быть, был в доме Бенелла. Наверное, это он вел автомобиль Лейси.
Шериф кивнул в знак согласия:
— И это нисколько не помогает. Оливер Бенелл был жив и здоров вчера днем. Тот бродяга, кто бы он ни был, был мертв, как дверной молоток, уже в среду утром. Он, несомненно, был в доме Бенелла, но задолго до убийства, что еще более запутывает всю историю.
Аморетта Стэндиш открыла дверь из приемной и сказала:
— Шерифа Брендона просят к телефону. Звонят по междугороднему, говорят, что это очень важно.
Брендон поблагодарил ее, взял трубку, помолчал минуту и сказал:
— Да, привет, Рэнсом… Ах вот как! Это хорошо. Давайте… И эти показания надежны?… Понятно… Это хорошая работа, Рэнсом… Да. Думаю, вы попадете в газеты. А почему бы вам не приехать и не привезти его с собой?… Это будет чудесно. О'кей. До свидания.
Брендон отодвинул телефон и посмотрел через стол на Селби. Он немного помолчал, как бы пытаясь сопоставить полученную информацию с теми фактами, которыми располагал. Потом произнес:
— Сегодня утром к Рэнсому пришел человек по имени Лайт, водитель такси в Лас-Алидасе. Он рассказал Рэнсому, что возил одного человека в Санта-Барбару. Ему показалось, что пассажир очень нервничает. Когда они приехали в Санта-Барбару, он вышел у гостиницы «Уордингтон» и расплатился с Лайтом. Но Лайт случайно заметил, что его пассажир не вошел в гостиницу, а взял другое такси.
— Когда это было? — спросил Селби.
— Во вторник вечером.
— Вы говорили что-то об опознании.
— Да. Сегодня утром к Рэнсому приходил Лейси — поговорить о своей машине. Лайт видел его. Он говорит, что человек, которого он возил в Санта-Барбару, — это Лейси.
Селби минуту подумал и сказал:
— В Санта-Барбаре есть пара самолетов, которые дают напрокат. Свяжитесь с тамошним шерифом и попросите его выяснить, не брал ли кто-нибудь напрокат самолет именно в то время.
— Хорошо, — сказал шериф. — Послушай, Дуг, допустим, мы соберем достаточно улик, чтобы повесить это дело на Лейси, а миссис Берк захочет защитить его. Она может отказаться от того, что опознала эти фотографии?
— Почему бы и нет? — утомленно сказал Селби. — Смышленый адвокат легко может это устроить. Она может сказать, что было плохое освещение, или что у нее не было очков, или что на первый взгляд фотография чем-то напомнила ей мужа, или что она была в состоянии близком к истерике и сделала поспешные выводы.