ХВ. Дело № 2
Шрифт:
— Да, кстати… — оживился Марк. — как ты собираешься это объяснить? Наверняка ведь спросят…
— Да проще простого. Скажем, что заметили слежку за собой, опишем вот этого господина… — я мотнул головой в сторону удаляющегося Седова, — и сошлёмся на необходимость соблюдать конспирацию. Подозреваю, наши опекуны из посольства тоже его срисовали, и наши слова они подтвердят.
Катерок издал три коротких гудка, больше похожими на кваканье — капитан-грек, похоже, начинал терять терпение. Мы с Марком поднялись на борт, полуголый матрос втянул на борт дощатые сходни, вода под кормой забурлила,
Со стороны моря прилетел звук, похожий на треск мощного авиационного мотора. Мы обернулись — поперёк бухты разгонялась, волоча за реданом длинный пенный бурун, летающая лодка необычной конструкции. Два тупоносых коротких корпуса с квадратными иллюминаторами соединяло на манер катамарана единственное высоко расположенное крыло; заканчивались корпуса решётчатыми фермами, поддерживающими хвостовое оперение, украшенное большой белой цифрой «восемь». Поверх крыла, на стойках, установлен был тандем из пары двигателей — они-то и оглашали бухту мотоциклетным треском.
— Что это за каракатица? — удивился Марк. Я пожал плечами.
— Понятия не имею. Судя по схеме — что-то итальянское, и явно не военного назначения. Видал, какие окошки по бортам? Не хуже, чем в спальном вагоне.
— Это, кирие, аэроплан компании "Сочиета аэреа" — сказал капитан. Он говорил по-русски — видимо, расслышал окончание нашей с Марком беседы.
— Итальянцы собираются открыть воздушные линии «Стамбул»-«Рим» и «Стамбул-«Триполи», да только пока не складывается. А этот аппарат совершает пробный рейс.
— Откуда вы так хорошо всё знаете? — Марк смотрел на капитана с подозрением. Тот равнодушно пожал плечами.
— А чего ж тут не знать, кирие, когда об этом по всем портовым кофейням да кабакам судачат? Да только вряд ли у итальянцев что-нибудь дельное получится — турки развели такую волокиту, что сам чёрт ногу сломит. Не нужны им, видать, эти полёты...
Рулевой в рубке, больше похожей на остеклённый табачный киоск, воткнутый на палубу, быстро закрутил штурвал. Капитан что-то крикнул ему по-гречески, дым из трубы повалил гуще, и катерок, стуча машиной, пошлёпал через Босфор. Я проводил взглядом набирающий высоту гидросамолёт.
— Ладно, пошли в каюту. — предложил Марк. О летающей лодке он, похоже, уже забыл. — Татьяна, наверное, уже на стол собрала, ругаться будет, что мы не торопимся. Да и есть что-то снова хочется…
— Что, опять? — я недоумённо вздёрнул брови. — Недавно же только пообедали! И куда, скажи на милость, в тебя влазит?..
«…Переправа через реку Аргунь была совершена в один день, т. е. 28 сентября. В этот день отряд красных, состоящий из набранных в районе Нерчинских заводов молодых коммунистов и местных бывших каторжан, но производимый военным командованием Красной Армии, переправился на правый берег Аргуни. Переправа была проведена под прикрытием моторного катера, вооружённого пулемётами…»
Марк заглянул в газету. Для этого ему пришлось вытянуть нею, и он на миг стал похож на галчонка-переростка — забавного, длинноклювого и очень любопытного
— Что это ты читаешь? Про КВЖД, да?
— Перепечатка из парижского «Пти Журналь». Они, в свою очередь, взяли материал из харбинской «Гун-Бао», это газета русских эмигрантов. Вот, прочитай, что тут дальше:
«…Зверству красных в посёлке не было пределов. Расстреливались и убивались на месте не только мужчины, и женщины, но и малолетние дети. Были случаи, когда детей хватали и с высокого берега бросали в волны Аргуни, посылая «спасать родителей». Когда же обезумевшая мать, бросившись за ребёнком, выплывала с ним, то тут же на берегу приканчивали и мать и дитя…»
— Ерунда какая-то... — Марк вернул мне газету — он держал её брезгливо, словно дохлую жужелицу. — Незачем это красноармейцам, незачем! Сами же устроили резню, а на наших потом свалили! Я читал что эти их ихэтуани — сущие звери, никого не щадят! Да что я тебе говорю — ты же сам вырос в тех краях, всё должен знать! Они и отца твоего убили...
— На КВЖД вырос Алёша Давыдов, а не я. А кто я и откуда — тебе напомнить?
Марк осёкся.
— Прости, всё время забываю, что ты — это не ты… в смысле — не он. Тьфу, снова запутался… ну, в общем, ты меня понял, да?
— Что ж не понять-то… — я сложил газету вчетверо и засунул за отворот куртки. — Ты прав, конечно, китайцы сами эти провокации и устраивают, сплошь и рядом, руками наших белоэмигрантов или своих бандитов. Кстати, их называют не ихэтуани, а хунхузы. Ихэтуани — так называли китайских повстанцев в тысяча девятисотом году, во время боксёрского восстания. То, между прочим, ещё зверьё, и тоже никого не щадили — ни своих, ни, тем более, европейцев.
— Верно, хунхузы. — Марк кивнул. — Вечно я из путаю. Как думаешь, чем это всё закончится? Наши победят?
Начавшийся ещё в октябре конфликт на Китайско-Восточной железной дороге составлял тему для разговоров и газетных статей во многих странах. Вот и «Джумхурийет» («Республика» по-русски), близкая к правящим кругам Стамбула, не избежала этого поветрия. Правда, за неимением собственных корреспондентов в Маньчжурии, туркам пришлось перепечатывать материалы из европейских изданий, а те в своём большинстве не испытывали к Стране Советов даже тени симпатий.
— Я не думаю, я точно знаю. Особая Дальневосточнаяармия под командованием Блюхера проведёт в Маньчжурии большую наступательную операцию с применением боевых самолётов и танков. Китайцы их удара не выдержат и побегут. Наши возьмут трофеи, множество пленных, займут несколько городов и предъявят гоминьдановским властям Китая ультиматум.
— И китайцы его примут?
— А куда они денутся? В городе Харбине подпишут протокол, по которому КВЖД снова признаётся совместным владением СССР и Китая. Нормальную работу железной дороги восстановят, заодно — разгонят окопавшихся в тех краях белоэмигрантов. Через полтора года, в тридцать первом, Манчжурию оккупирую японцы, провокации будут продолжатся — сперва понемногу, потом всё чаще и чаще, пока в тридцать пятом СССР не продаст КВЖД японской марионетке Маньчжоу-го.
— Вон оно как… — Марк покачал головой. — Слушай, а почему ты так мало рассказываешь о будущем? Интересно же!