I'm a slave for you
Шрифт:
– Чччшшш. Славная девочка. Потерпи. Потерпи и все пройдет, – шептал он, уткнувшись в мягкие волосы рабыни.
Блейз не помнил как истома растекалась по его изможденному телу. Он не помнил и как долго малышка еще держалась за него так крепко, словно она тонет в море, а он – спасательный плот. Ароматы лаванды и мускуса витали в воздухе ванной комнаты, медленно наполняя легкие юноши. Чарли устало уткнулась в грудь господину, стараясь не плакать. Ей было так стыдно за то, что она почувствовала что-то кроме боли и унижения, ей было так больно от осознания собственной никчемности, неспособности противостоять сильному господину…
– Сегодня останешься у меня, – сказал Блейз, стараясь восстановить
Мулат осторожно приподнял бедра девушки, скидывая ее с себя. Ее кожа, что всего несколько минут назад была такой холодной, стала невообразимо теплой, приятной и нежной. Забини поморщился, понимая, что может попасть под опасное влияние женских чар, утратив бдительность… Желание обладать истинной любовью заглушал страх оказаться марионеткой в цепких руках женщины… Такой женщины, как его собственная мать.
– Бери мочалку и продолжай, – прорычал Блейз, вновь откидываясь на спинку джакузи.
========== 29 - Разбитый фонарь. ==========
Огромное окно было открыто настежь. Драко замерз, но не хотел подниматься с кровати. Как только ноги коснутся пола, на его плечи вновь ляжет ужасная задача – добиться от пленника раскрытия тайны местонахождения лагеря повстанцев. Малфой проделал долгий путь, год за годом пытаясь поймать хоть одного из «террористов» живьем. Орден Феникса… Жалкие, мерзкие букашки, что ускользали от него столько лет.
Юноша перевернулся на бок и укрылся плотным одеялом, закрываясь от холодного ветра. В охоте на живого представителя Ордена самой большой проблемой было их мировоззрение. Участники этого объединения считали, что лучше умереть, чем сдаться врагу, потому, многие из них сами отправляли заклятья друг в друга, в самих себя, лишь завидев Пожирателей. Симус – первый, кто был пойман живьем. Его приятель – Дин Томас, в надежде задержать преследователей, бросился на Драко, но был убит тем страшным заклятьем, которое когда-то сам Поттер испытал на Малфое, вычитав его в учебнике по зельеваренью.
Никто не стал возражать, когда Сивый предложил самолично избавиться от трупа. Конечно, все Пожиратели знают, как происходит эта жутковатая процедура, но… На это попросту закрывают глаза. Мораль для Пожирателя – пустой звук. К тому же, всем совершенно все равно, что случится с телом поверженного врага. Съедят ли его черви или волки – разве есть в этом разница? Никто и не задумывался о том, что на месте очередного трупа мог оказаться он сам.
Всю ночь Драко испытывал преданность пленника, терзая его плоть разнообразными орудиями пыток. В проклятом подвале нет окон. Малфой не видел, как солнце поднялось над горизонтом, освещая спящее поместье. Терзаемый Финниган кричал точно сумасшедший, проклинал чистокровных волшебников, несправедливость нового мира, но ни слова не сказал о местоположении Ордена Феникса. Под утро, когда Драко до красна раскалил острый железный прут и предложил гриффиндорцу раскрыть тайну, тот лишь отвернулся к стене, не желая встречаться взглядом с мучителем. Запах горелой плоти все еще чувствовался в воздухе зловещего дома…
«Нужно лишь подождать, возможно, усерднее мучить его… Он расколется, словно переспелый орех», – заверял себя Драко, проваливаясь в сон. Всю ночь он работал, всю ночь слушал мольбы, крики, терпел этот проклятый плач… Ни слова о сообщниках, ни слова… Юноша был сильно взбешен этим упрямством, сильно опечален тем, что не сможет получить сведения так быстро, как сам на это рассчитывал.
Впрочем, возможно, что судьба дает ему шанс изменить свою жизнь? Драко думал о женитьбе, думал о том, кого хочет видеть рядом всю оставшуюся жизнь, с кем делить постель… Разумеется – наследник древнего магического рода Малфоев должен обладать самой чистой кровью… Что, впрочем, ничуть не радовало Драко. Может быть… Может быть кто-то
Драко зажмурился, стараясь выбросить из головы опасные мысли. Сон подкрался тихо, словно кошка, охотящаяся на беспечную мышь. Яркий свет, холодный ветер, крики этих проклятых павлинов, что гонялись за всюду снующими жуками, – уже ничто не могло помешать Драко погрузиться в живительный, такой необходимый ему сейчас покой.
Гермиона же только встала. Ночью она заснула быстро, утомленная долгим плаваньем. Разлепив сонные очи, девушка улыбнулась самой себе. Солнечный свет уже залил красно-золотую комнату. Яркие желтые лучи отражались от пола, вычищенного до блеска. Грязнокровка поджала губу. Она надеялась, что в свете дня сможет разглядеть то загадочное пятно получше…
«Когда только эльфы успели все убрать? И почему так тихо? Боялись разбудить меня?» – подумала девушка. Гермиона вновь поджала губы. Она почувствовала себя виноватой перед ними. Гриффиндорка всегда боролась за права эльфов, даже прекрасно понимая, что им ни к чему ее отчаянная борьба. И сейчас, когда домовики начинают бояться ее – гриффиндорка чувствует внутри ужасную тяжесть, словно прошлая, настоящая Гермиона бьется внутри рабыни.
Как бы девушке не хотелось затруднять слуг, но сама она выбраться из комнаты не сможет. Вчера грязнокровка пообещала Драко, что подготовит Джеки к грядущему балу, и чем скорее начать, тем лучше. Темный Лорд был достаточно эксцентричным… Мероприятие может быть назначено на завтра, послезавтра… Медлить нельзя, иначе она рискует разозлить Драко, не успев справиться. Грязнокровка хлопнула в ладоши, как это обычно проделывал Малфой, и перед ней оказалась маленькая курносая эльфийка, замотанная в белоснежную хлопковую простынь. Ее огромные темные глаза глядели на грязнокровку со страхом и омерзением. Здешние домовые эльфы не очень жаловали нечистокровных магов.
– Будь добра, приведи ко мне Джеки, – попросила Гермиона, стараясь улыбнуться как можно более дружелюбно.
Эльфийка лишь качнула головой, в знак того, что слышит приказ. Домовиха щелкнула костлявыми серыми пальцами и с громким хлопком исчезла, оставив Гермиону одну. Девушка спрыгнула с кровати, поправила белую шелковую ночнушку, что доходила ей до колен и побрела к зеркалу. Чуть отодвинув назад небольшой красный пуфик, Гермиона села на него, ожидая служанку. Да, она в состоянии сама справиться со своими волосами, но так будет проще преподнести волнующую новость.
Слуги просыпаются гораздо раньше хозяев, и, разумеется, Джеки уже давно разбудили. Она протирала пыль в кладовой, разглядывая чудные ингредиенты, лежащие на полках. Пуффендуйка встрепенулась, услышав, что кто-то трансгрессировал к ней. Бегло произнеся: «Хозяйка ожидает», эльфийка схватила Джеки за руку и унесла прочь из старого темного чулана, оставив там непогашенный фонарь.
Мгновенье, и мрачный пугающий чулан заменила яркая красно-золотая комната, в которую Джеки так любила заявляться. Яркий свет больно ударил в глаза, заставляя прикрыть их. Эльфийка подтолкнула Джеки вперед, заставляя ту подойти ближе к Гермионе, и исчезла также быстро, как появилась.
– Доброе утро! Эльфы сказали, что хозяин Драко разрешил тебе свободно разгуливать по поместью! – восторженно произнесла Джеки, глядя на Гермиону.
Гриффиндорка угрюмо глядела в старое зеркало и встретила там восторженный взгляд Джеки. Ее зеленые, наивные глазки блестели от счастья. Но что его вызвало? Если задуматься, то Джеки всегда светится счастьем, приходя сюда. Может быть, она просто не могла грустить? Даже рабство не могло заставить ее лить слезы.
– Да, разрешил, – заверила ее Гермиона. – Я боялась, что разбужу тебя.