И будет светлым мир
Шрифт:
– Так, хватит умничать, – отмахнулся я и шутливо злясь, подтолкнул его под локоть, направляя к транспортному кругу. – Пошли. Светлана твои любимые вареники приготовит.
Глава 6
Сегодня вечером закончили разморозку. Разбудили от сна, сто двадцать два миллиона военных и около пятидесяти тысяч психологов, философов, футурологов, священников, суфиев, мул и прочих лам. Я удивился, как мы смогли выжить, и как вообще человечество выжило. Столько людей, умеющих убивать и лишь маленькая часть спасающих души. А если ещё и учесть что многие спасатели душ, направляли умеющих убивать, так
Хотя напрашивается жуткий вывод, вполне возможно, спасатели душ из-за этого и направляли убивать, делали своеобразный спуск пара. Пусть лучше убийство будет управляемым, так хоть кого-то спасти можно. А в простой бессмысленной резне, иррациональной жажде всё крушить и ломать погибли бы все.
Кларк в первые полтора дня, ввел нанороботы всем разбуженным. Они одновременно оздоравливали и перестраивали организм, превращая кости, жилы, мышцы, кровеносные сосуды в сверхплотную структуру. Бравые спецназовцы всех стан и народов, радовались как малые дети. Ещё бы, кулаком прошибить металлическую стенку толщиной в сантиметр, пальцами раздавить металлический шар, пробежать в темпе стометровки десять километров, даже не вспотев.
Нанороботы кроме обычного укрепления тела, ещё и изменяют нейтронне связи в мозгах, помогая обучаться и думать в сотни раз быстрее. Совет переспорилися, стоит или не стоит давать людям, предрасположенным к убийству такое могущество. Ладно, дали неимоверную силу, но улучшенный ум, опасное оружие. Они не проходили углублённой диагностики чувств, мировозрения и инстинктов, особенно разрушительных инстинктов учитывая их специальность, и неизвестно чего можно ожидать.
Спорили около часа. Потом Каменев, всё время стоящий у меня за спиной, наклонился и шепнул идейку. Попросту запрограммировать нанороботов на постепенное восстановление старых нейтронных связей через две – три недели после окончания войны. Никто из разбуженных и не заметит, как думать и учиться стали медленней и всё. На том и порешили
А философов и остальных копателей в людских душах, может с улучшенными мозгами и оставим. Кажется, ещё очень понадобятся.
В мозгу прозвучало аккуратное постукивание. Я про себя улыбнулся. Вспомнил как во времена молодости менялись звуковые сигналы средств связи. Сначала обычный стационарный телефон с противным дзинь, дзинь. Потом начали появляться более продвинутые модели, но все равно звуки были не менее режущие по ушам. Затем мобильные, смартфоны, телефоны серёжки, телефоны вживлённые в руку. Там уже можно было выставлять звуки и мелодии, какие хочешь. Помню как на звонок начальника НИИ, в котором начинал свою карьеру, человека умного, но подловатого и самодура, поставил любимую песню. Через месяц песня стала ненавистной, сменил на песню про оленя, и начальник показался не такой уж и мрачный.
Современные технологии позволяют вместо звукового сигнала запрограммировать всё что угодно. О звонке мамы сообщит запах домашнёго печенья, звонят друзья – запахнет пивом и копченой рыбой. Звонит любимая, ощутишь легкое дуновение ароматов леса, приятную музыку и эрекцию, хотя сомневаюсь, что на эрекцию кто-то решится…. Будут звонить дети – спиногрызы, зачешется спина.
Но по старинке, я оставил звуковое сообщение – легкое постукивание по деревянной двери.
– Чего тебе?
– Пап, не помешал?
Я оглянулся вокруг, на площадке комплекса идет напряженная работа, Светлана возле конуса с нанитами возится со своей трех щупальцевой амфорой. Часть расчётов как раз закончил и только, только взялся за новый блок. Но можно немного и обождать, сын уже месяца четыре не выходил на связь. С
– Нет, Макс не помешал. Чего тебе?
– Как мама?
– Нормально, но ты скотина.
– Знаю.
– Не стыдно, столько времени не выходил на связь. Да и не видели тебя почти год. Сёстры те хоть раз в месяц наведываются. Что тяжело встать в круг и появиться. Ты хоть и в Нью-Йоркском комплексе но…– я прервался, почувствовав, Макс сейчас рассмеётся. Сам улыбнулся. Ему девяносто лет, двое детей, но я, как и любой родитель всё ною и поучаю.
– Ладно, пап, а то сам сейчас рассмеешься. Знаю, у вас всё хорошо. Но извини, я действительно не прав. Позвоню маме и буду звонить почаще, обещаю.
– Как, у тебя дела. Ты ещё не передумал ввести себе нанороботов?
– Пап не начинай. Ты же знаешь, я иду по пути биотехнологий. У нас возможности не меньше чем у вас. Мы такие же сильные, умные и бессмертные. Разница только в нанороботах, мы используем созданные природой, вы созданные вами.
– Макс, но…
–Пап, – нетерпеливые нотки в голосе, не оставляли сомнений, доказывать что-то бесполезно, такой же упёртый как и я, – давай не будем спорить.
– Соглашайся и не будем.
– Пап!!!
– Всё молчу.
– Я к тебе по делу.
– Ну чего и следовало ожидать,– я постарался придать голосу бурчащие старческие нотки. На том конце раздался смех, шутка для смягчения неудобной ситуации была оценена. – Чего надобно сын мой.
– Отправь мне несколько фрагментов инопланетного корабля, есть одно подозрение.
– Что за подозрение?
– Пока ничего говорить не буду. Но если я прав, узнаем много нового из ряда вон выходящего.
– Насколько из ряда вон?
– Честно?… Ещё не знаю, но уверен, найду тебе ещё одну проблему.
Я вздохнул.
– Малые дети маленькие проблемы, большие – большие.
– Увы, пап. Живём в такой момент.
– Ладно, не будем углубляться в пустые разговоры, сейчас распоряжусь, Каменев лично доставит. Ты там поаккуратней. И матери позвони.
– Хорошо, пап. Счастливо.
– Давай, давай.
Максим отключился. Я невольно задумался. Вот ещё одна грань нашего нового бытия. Раньше когда родители редко доживали до преклонного возраста детей, взаимоотношения были систематизированы и легко предсказуемы. Мир вообще не менялся на протяжении тысячелетий. Уровень технологий, социальные взаимоотношения, долго топтались на одном месте. Человек не мог в одиночку обеспечить себе выживание, и семьи создавались именно для выживания. Люди выбирали супругов зачастую со знакомого окружения, зная о нём всё, о семье из которой вышел, даже меню будущего семейного стола было известно. Устойчивая связь трёх поколений была нерушима, все друг другу помогали.
Но вот грянула технологическая революция, всё нарушилось. Человек получил возможность сам себя полностью обеспечивать. Надобность в долгой опеке родителей отпала. Уже с восемнадцати-двадцати лет, а то и раньше, молодые люди начинали отдельную от родителей жизнь. Да и старость стала обеспеченной. Было кому чашку воды подать и поухаживать, стоило только на протяжении жизни не всё транжирить, а по немножко откладывать
Всё начало стремительно меняться. Человечество не успевало разрабатывать стратегии взаимоотношения родителей и детей в новых условиях. Тут ещё добавилась и катастрофа, и более мощный технологический рывок, и бессмертие. И вот новая грань. Родители бессмертные и вечно молоды, дети тоже. Я иногда не представляю как себя вести со своим девяностолетним сыном и дочерьми восьмидесяти и семидесяти восьми лет. Да и внукам по полсотни.