И будет светлым мир
Шрифт:
Я вздохнул, вернулся за стол. Ладно, об этом подумаем, когда всё закончиться. А сейчас надо продолжать следующий блок расчётов.
Спустя одиннадцать часов, цифры, формулы, графики, схемы и прочая милая мне научная мишура начала раздражать. Такому состоянию давно не удивляюсь, так во всём. Если голоден и хочу кушать, первые куски дарят удовольствие, последующие насыщают а когда уже перебор наступает отвращение. Первый секс за ночь в удовольствие, второй так себе, третий – да ну его, четвёртый – как бы сбежать. Вот и любимая работа без перерыва, стаёт поперек. Я встал из-за
Направился к кругу. Светлана вопросительно посмотрела.
– Я в муравейник. Ты со мной?
– Нет, только, только во вкус вошла, – ответила улыбнувшись.
– А я немного зависаю. Надо переключиться.
– Давай, давай, – Светлана сложила губки трубочкой отправив несколько воздушных поцелуев в мою сторону. На ходу ответил тем же, и стал в круг.
Сошёл на красивую поляну, уютно умостившуюся на небольшом холме в прекрасной роскошной долине. Высоко в голубом небе несколько белых драконов, повинуясь медленными порывами ветра, превращаются в прекрасные парусники. Под ними играя в свадебные догонялки носятся юркие птицы. Далеко на горизонте блестят белые шапки гор опоясывающих плотным кольцом долину и подпирающих небесный свод. Россыпь зеркал озёр соединённых хитрой паутиной рек и ручейков прекрасно гармонируют с красивыми лесными массивами. В долине в удобных и красивых местах расположены беседки, прогулочные тропинки, лавочки, столики для шахмат и многое другое для отдыха. Огромное количество животных от ёжика и лисицы до буйвола и льва свободно бродят, без опаски подходят к людям чтобы почесали за ушами или угостили вкусным. Не убегают и не нападают. Однажды лев напал на маленькую девочку, ничего сделать не смог, та же от испуга сломала зверю лапу. Со временем животные привыкли к людям, не видели в них ни угрозы, ни жертвы.
Такая долина есть под каждым городом, их планировали как место отдыха. Многие из поживших до катастрофы грустили за открытыми просторами, за чистым небом, лесом, степью. Жизнь в подземных комплексах, хоть и красивых, комфортных и уютных, всё равно на них сказывалась негативно. Молодёжи было без особой разницы, родились и жили под землёй.
Когда построили первую долину, от посетителей не было проходу. Людей пришло столько, что кто-то из новостников сравнил долину с муравейником. Это прошлось по всем новостным каналам. Название зацепилось, и все подобные комплексы для отдыха стали называться муравейниками.
Поначалу название мне не понравилось. Но со временем, понял, как удачно угадал новостник. Муравейник, это не хаотическое движение, а чётко взаимодействующая и отлаженная система. Каждый муравей ежесекундно обменивается информацией и опытом с другими. Так и здесь место для отдыха превратилось в место для обмена информацией.
Люблю сюда спускаться, можно встретить такого же с зависшим мозгом, выслушать, он выслушает. В общении с другими информация в голове структурируется, становятся видны недоработки, прорехи, намечаются новые интересные, а главное действенные способы решения задач.
С холма
Повинуясь командам компьютера, беседка прибыла к берегу синхронно со мной. Ступая в неё и протягивая руку для приветствия, уже знал кто собеседник Михаила.
– Дима познакомься, Константин Кальченко.
– Знаю, знаю, знаком с вашими работами.
Константин привстав и подав руку, улыбнулся глазами и усами.
– Дмитрий, судя по рассказам Михаила, обо мне знаете не по моим работам, – в голосе не было ни капли обвинения или осуждения.
Я попытался сделать смущённый вид. Они переглянулись, засмеялись.
– Дима, да брось ты… – смеясь сказал Михаил. – Все понимают, что все всё о всех знают. Мы с Костей полностью согласны и поддерживаем, хоть и древние.
– Думал, Константину может не понравиться, – оправдываясь ответил я.
Константин отмахнулся, доброжелательное лицо, не выражало ни тени недовольства. Казалось родился с доброй улыбкой и никогда не злился.
– Не важно, нравится или нет, – ответил он, – важно, что под постоянным присмотром человек сам начинает присматривать за собой, своими словами, поступками. Хошь не хошь а надо становиться лучше.
– Хм, интересно,– присаживаясь на красивый с резными подлокотниками стул, согласился я. – Мы больше думали, с точки зрения безопасности, а не воспитания. Признаю, это приятный побочный эффект.
– Что тебя занесло сюда, – спросил бесцеремонно Михаил. – Я думал ты весь в делах, в заботах.
Я упёрся спиной о спинку, вытянул ноги, положил руки на подлокотники. Стул услужливо принял удобную форму.
– Немного зависаю, голова не варит.
– У тебя и не варит? У кого у кого, а у тебя варит ещё как. Ещё до катастрофы с обычными мозгами та соображал лучше всех. Что за думу думаешь если улучшенные мозги не справляются.
– Спасибо Миш, спасибо, – улыбнулся я, – потешил самолюбие, потешил. Ничего особенного не думаю. Те же формулы и расчёты, только объём в сотни раз больше.
– Почему не считает компьютер?
– Считает…, и трое помощников считают. Они делают девять десятых работы, я занимаюсь только самым, самым. Но всё равно голова устаёт. Точнее не устаёт…, даже не знаю, как сказать….
– Отказывается,– подсказал Константин.
– Вот, вот, – кивнул я. – После долгой работы приходит состояние «а на кой мне всё это надо», и что бы не делал и как не мотивировал, голова упирается «а на кой…». А здесь после общения с другими, эта мысль уходит. Мозг как то сам находит мотивацию.
– Увы, сегодня тут не густо, – сказал Михаил.
– Сто семнадцать вместе с нами,– уточнил я, – некоторые в горах, с десяток под водой, остальные разбрелись по долине…
– Дима, отключись от Сети, – посоветовал укоризненно Санилевич, – сам знаешь здесь лишнее.
– Согласен. А вы о чём здесь…, гутарите?
– О смысле жизни.
–Хм. Абстрактный разговор, – со смешком кивнул я, – ну что ж, возможно лёгкая сказка как раз и нужна. Можно присоединиться?
Константин улыбнулся.