И дочка в подарок
Шрифт:
– Бабуль, - настойчиво потрясла она бабушку за плечо.
– А? Ты почему не в кровати?
Бабуля вернула на место сползшие до зубов очки и строго посмотрела на Машу. Но Маша знала - на самом деле бабуля намного добрее, чем хочет всем казаться.
– Мне лучше, - заявила Маша и, положив голову бабушке на плечо, ласково добавила:
– Твои травяные настои творят чудеса, ба.
В ответ та потрепала ее по голове и Маша поняла, что бабуле приятно было это слышать.
– А пойдем гулять?
–
– Не могу больше сидеть в этой комнате! Я как будто задыхаюсь!
Последние слова Маша проговорила таким драматичным тоном, какому позавидовали бы героини любимых бабулиных сериалов на «Домашнем».
– Нельзя, ты болеешь, - попыталась твердо возразить бабуля.
– А мы недолго! Ну пожааалуйста!
Через двадцать минут они уже выходили из дома на свежий морозный воздух.
Часть 10
– Константин Павловиииич!
– заголосила и бросилась мне на шею Арбузова, едва я вошел в офис.
Черт, а я ведь уже забыть забыл о ее прелестях, подстерегающих меня на каждом углу рабочего места. Отлепив от себя рыдающую секретаршу, я отстранил ее на вытянутых руках и грозно спросил:
– Что случилось? Налоговая? Пожар? Инопланетяне?
Арбузова шмыгнула носом и вдруг выдала:
– Почему мне так не везет с мужчинами?
Это дезориентировало, как шумовая граната, заброшенная через дуло танка. В любой другой момент я погнал бы секретаршу куда подальше с ее вопросами из передачи «Психология - советы по пятьдесят рублей», но не сейчас.
Вздохнув, кивнул Лидии на кресло и, отойдя к шкафу, где была припрятана бутыль Мартеля, задумчиво сказал:
– Не только тебе не везет с мужчинами. Но еще… и мне.
Меж нами в кабинете повисла тишина. Я не сразу сообразил, что именно ляпнул, а когда повернулся к застывшей в моем кресле секретарше, поправился:
– И мне - с женщинами, я имел ввиду. Вернее, со вполне конкретной женщиной.
Приняв на грудь порцию Мартеля, я налил в бокал еще одну и, подойдя к Арбузовой, что снова зашмыгала носом, протянул напиток ей. Она опрокинула его в себя. Сразу и целиком. Похоже, офис сегодня останется без секретарши, если так пойдет и дальше.
– Ну и что у тебя случилось?
– спросил я более предметно.
Не то чтобы меня интересовали любовные похождения Лидочки, остающиеся без хэппи-энда, однако в этот момент я почувствовал в Арбузовой родственную душу. Конечно, это было весьма опрометчиво, ведь Лидия имела обыкновение видеть какие-то намеки там, где их отродясь быть не могло. Но и сейчас бросить товарища на поле боя отношений я был не в праве.
– Коля… Коля не звонит мне уже который день. Ну, точнее, второй. А ведь вчера мы… мы…
Она залилась слезами, и я мысленно возблагодарил этот поток жидкости, беспрестанно льющейся из глаз Арбузовой. Примерно понимая, что они с Пол-Литрой не в шашки играли, я, тем не менее, совсем не желал выслушивать, в каких там позах не перезванивал Коля.
– То есть, вчера вы… а сегодня он не перезвонил?
– нахмурился я, припомнив, что видел Николая в офисе.
– Ну, да, - откликнулась Арбузова и покосилась в сторону Мартеля.
– Вообще-то он на работе, - озвучил я интересный факт.
– Знаю… Но он меня избегает!
Я тяжело вздохнул. Пол-литру я примерно понимал. Ну как, понимал? Сам не раз скрывался от Лидочкиных притязаний, бегая от нее по всему офису. Однако же Коля с Арбузовой переспал. И решил сразу же бросить?
Я посмотрел на несчастное лицо секретарши. Родственная душа - и впрямь. Как можно спокойнее и увереннее сказал:
– Николай просто выполняет мои особые указания.
Лидия посмотрела на меня с ужасом, отразившемся и на лице, и на ее поникших прелестях.
– Вы отдали ему указание меня избегать?
– неверяще прохрипела секретарша.
Пришлось закатить глаза - как я ни старался, сдержаться не получилось. После я все же подошел к Арбузовой, и, взяв ее за плечи, понудил встать из моего кресла.
– Я отдал указание по работе. Поэтому Николай очень занят. Но как только он освободится, я уверен, обязательно тебе позвонит. Или напишет. Ну, или пришлет почтового голубя. А сейчас - работать!
Да! Именно это желание меня и накрыло с головой и прочими частями. Уйти в дела и не думать о несносной, а также о Малиновском, вьющемся возле Алины на манер плюща.
Подтолкнув Арбузову к выходу, я проследил, чтобы секретарша исчезла в недрах офиса и, устроившись за столом, попытался вникнуть хоть в какой-нибудь из документов. Однако, это занятие оказалось бессмысленным почти что сразу. А всему виной - какие-то тревожные мысли, которые я никак не мог идентифицировать. Однако знал точно - волнение есть, но с чем оно связано, понять я не в силах.
«Снова Цветкова», - дошло до меня и я, заставив себя разозлиться на эту вероломную, все же переключил внимание на работу.
– Константин Павлович!
Я вскинул глаза, не веря своим ушам. Теперь ко мне взывала вовсе не секретарша, а Алина Цветкова собственной персоной. Причем ворвавшаяся в мой кабинет безо всякого стука.
По правде говоря, на работе я планировал ее избегать, не желая делать из нашей истории то, что стало бы достоянием для офисной общественности. И был уверен в том, что Цветкова желает того же самого. Так что такое нашествие стало для меня весьма неожиданным.