И королевство впридачу
Шрифт:
Аристарх, словно только этого и ждал.
— С вашего позволения, мой принц.
Дворецкий подошел к моему сопернику и поднес ему два кубка. С виду совершенно одинаковых.
— Выбирайте, сударь. Ваше право…
Похоже, парень только теперь осознал, что подошел к черте, переступив которую, уже возврата не будет. А результат совсем неочевиден. Он даже попятился, как человек, неожиданно увидевший перед собой змею. И оглянулся растерянно, словно хотел увидеть потайную дверь, в которую можно убежать. Но, вместо двери, взгляд его наткнулся на все еще открытые сундуки с золотом.
— Эх,
— Выбрали? — бесстрастно осведомился дворецкий.
— Да…
— Ваше высочество… — оставшийся кубок перешел ко мне. — Пить желаете по очереди или одновременно?
— Без разницы… — ответил я.
— Одновременно и до дна… — настоял соперник. Видимо, опасался, что если выпьет и останется жив, я могу отказаться.
— Ладно… Тогда пейте… — волшебница сделала какое-то движение, и моя рука сама начала подносить кубок ко рту. Судя по удивленному лицу бастарда, с ним происходило то же самое. — Это не насилие… Только для синхронности, — объяснила метресса. — Достаточно сказать нет и чары исчезнут.
Не знаю, как сопернику, а мне эта возня уже изрядно надоела. В конце концов, по большому счету, я уже мертв. Для того мира, из которого исчез. А то и по-настоящему. Черт его знает, как на самом деле обстоят дела с Раем или Адом? Может, это именно один из них и есть? Я никуда не переносился, а склеил ласты и… В общем, относительно все. И ни капельки не страшно.
Поэтому, когда кубок прикоснулся к губам, я не стал отворачиваться, а спокойно выпил до дна. И стал ждать результата. Сказано ж — яд мгновенного действия.
Дождался… Зазвенел выпавший из рук кубок, а следом послышался звук падения тела.
— Поздравляю, мой принц, — вывел меня из оцепенения голос Корнелии. — Вы победили.
— Спасибо… всем… — пробормотал я невнятно. Бравада закончилась и судорога все же стиснула горло.
Потом поглядел на соперника.
— Он точно мертв?
— Да, ваше высочество. Не сомневайтесь.
— Тогда, распорядитесь повесить его тело на стене, рядом с воротами.
— Как? — вытянулось лицо Аристарха. Мэтр Игнациус и волшебница тоже выглядели несколько изумленными. — Мой принц, осмелюсь напомнить…
— Что я обещал покойному королевские почести? Будут и почести… Как только уедут кредиторы… Друзья мои, не знаю, что вы себе надумали, но я не маньяк и не изверг… Чтобы получать удовольствие, издеваясь над трупом врага. Это глупо… Мертвые не только не имут сраму, но и боли не чувствуют. Я всего лишь пытаюсь избежать повторения инцидента… Ведь вам, так же как и мне, понятно, что парень не сам за наследством пришел. Его кто-то надоумил. Мол, не бойся. Ничего не будет. Просто так взашей не выгонят, что-то да обломится… Так вот, я хочу, чтобы подобная мысль больше ни у кого не возникала, даже если покойному королю ловля девиц была больше по душе, чем охота на зверей. И если подобная мысль придет в голову очередному «братцу», то лучше, чтобы претендент сразу понимал, во что ввязывается. Авось, поостерегутся… Ну, а через день-другой, похороним в склепе. Как и обещано. Кстати, никто не знает, как его звали? А то
Присутствующие неуверенно переглянулись.
— М-да… Как говорили древние: «Sic transit gloria mundi*» (*лат., — так проходит слава земная). Жил в безвестии и умер бесславно. И все же, если есть возможность, узнайте его имя. Не писать же на саркофаге: «Неизвестный бастард». Перед потомками неудобно получится… Смеяться станут.
Я представил себе археологов, наткнувшихся на такую надпись, и тихонько хихикнул. Не, ну реально ж смешно.
Маги снова переглянулись, а дворецкий заботливо взял меня под руку и повел к выходу.
— Конечно, конечно… ваше высочество… как прикажете. Все сделаем в лучшем виде. А сейчас не желаете ли глоток вина?
Тут он явно перестарался, потому что меня немедля скрутил мощнейший рвотный позыв, и я выблевал все, что имелось в желудке со вчерашнего ужина. Подумал немного, и повторил попытку. В этот раз менее удачно. Нет, недоедаю я, последнее время. Совсем не по-королевски живу.
— Вот и отлично… — Аристарх подал влажное полотенце. — Сейчас отпустит. Это с непривычки.
— Но, почему? Я же не трус. Да и не первый поединок провел. Еще немного, и только за последние дни счет на десятки пойдет.
— О, мой принц, — потащил меня опять куда-то дворецкий. — Смерть в бою — не так страшна. Потому, что там вы с ней сражаетесь. Бьетесь за жизнь до последнего вздоха. И, даже, если проиграете, то лишь в самом конце. А поставить жизнь на кон, смотреть беззубой Старухе в глаза и добровольно отдавать себя в ее руки, полагаясь лишь на везение — тут совсем иной характер нужен. И либо беспредельная вера, либо… даже не знаю… безысходность, что ли? Пан или пропал. Так что стыдится нечего… К примеру, я бы точно не отважился.
Говоря все это, Аристарх завел меня в трапезную, усадил за стол и таки сунул в руку кубок с вином.
— Пейте, пейте… Надо… Полегчает… Вот увидите… Обязательно надо выпить. И поесть тоже не помешает. День только начинается. И сегодня вам еще много силы понадобиться. Мой, принц.
* * *
Прежде, чем начали прибывать кредиторы, вернулся Лавр Тулий. С отрядом латников-ветеранов, закованных в тяжелую броню по самую макушку. Кирасы и нагрудники воинов, как художественная насечка, украшали бесчисленные следы от битв и сражений. Тщательно заделанных, но так, словно бронник нарочно оставлял отметины. А, может, именно так и было? Своего рода визитка ветерана. Чтобы каждый сразу мог увидеть, что имеет дело не с желторотым бойцом, надевшим свой первый в жизни доспех.
Я обрадовался им, как новогоднему подарку. Даже больше, чем куче денег. Золото, оно, конечно, необходимая в хозяйстве вещь. А то и почти что незаменимая. Но, если рядом нет людей, готовых помочь, подставить плечо в трудную минуту… никакое богатство не спасет. Наоборот, еще скорее утащит на дно.
— Доброе утро, ваше высочество! — Лавр Тулий выступал впереди отряда, как пресловутый дядька Черномор во главе богатырей. Только не тридцати трех, а всего лишь дюжины.
Видимо, что-то выдало мои мысли, поскольку капитан поторопился объяснить: