И однажды они постучатся
Шрифт:
– Да.
– А если тебе придется выбирать между шхуной и мной, ты откажешься от шхуны ради меня?
Он не колебался ни секунды.
– Нет. Я рискую своей шкурой ради этого. Ты будешь со мной на шхуне, или же я дам тебе денег, и мы расстанемся.
Она покачала головой.
– Хорошо. Я тебе уже говорила и скажу еще раз. Ты настоящий мужчина, и я пойду за тобой и буду помогать тебе на шхуне.
– Если они найдут меня, то могут убить.
– Если я буду делить с тобой деньги, Джонни, вполне естественно, что я разделю с тобой и опасность. Не так ли?
– Подумай хорошенько. Поговорим об этом завтра. Сначала нужно забрать деньги.
– Где ты их спрятал?
Он улыбнулся.
– В таком месте, где они никогда не найдут их.
– А не опасно ли тебе возвращаться туда?
– Чрезвычайно опасно.
– Но я могла бы пойти туда, они ведь не знают меня.
В голове Джонни загорелась красная лампочка. Опасность. Предположим, он скажет ей, где спрятаны деньги. Отдаст ключ от камеры хранения. Она сможет нанять машину, поехать в Ист-сити, взять деньги, и он больше не увидит ни ее, ни денег. Как можно доверять кому бы то ни было, когда речь идет о такой сумме? Она говорила, что любит его, и сумела убедить его в этом. Но не растает ли ее любовь, как дым, когда она вытащит мешки из камеры хранения? Она говорит, что он настоящий мужчина. Но он старше ее на четырнадцать лет. А с такими деньгами и при такой внешности она сможет жить, как королева, имея сколько угодно молодых и красивых мужчин. Послышался шум приближающегося грузовика, и он уклонился от ответа.
– Поговорим об этом завтра.
– Ладно.
Она поднялась и пошла на кухню.
Скотт выкупался, выразил восхищение уловом Джонни и присоединился к своему постояльцу на палубе, пока Фреда готовила ужин.
– Вы хорошо провели день? – спросил он, закуривая.
– Прекрасно, а вы?
Эд искоса посмотрел на Джонни.
– Как обычно, – сказал он, стряхивая в воду пепел. – Ну и как она?
Джонни напрягся:
– О чем вы?
– Вы ее обработали уже или нет?
– Хватит, Эд! Мне это не нравится, ведь она ваша жена!
Скотт саркастически улыбнулся.
– Я вам уже сказал, что мне в высшей степени наплевать. Я просто спросил, как вы ее обработали?
– Я вам повторяю: достаточно.
Скотт посмотрел на него.
– Может быть, вам нужно что-нибудь поинтереснее? Я люблю фантазию. Если хотите поразвлечься, поедем в Ричмонд. Я знаю двух девочек…
– Я немного старше вас, Эд. Организовывайте свою сексуальную жизнь, как вам нравится, а меня оставьте в покое. Договорились?
Скотт внимательно посмотрел на него и пожал плечами.
– Да ладно. Я думаю, что в вашем возрасте уже не буду этим заниматься, – он насмешливо улыбнулся. – Бедная Фреда, должно быть, разочарована.
– И кто, по-вашему, должен удовлетворять ее? – Джонни старался говорить спокойно, но гнев клокотал в нем.
– Только не я.
Джонни вдруг возненавидел этого человека, как никого в жизни. Он поднялся, и в этот момент на палубе появилась Фреда.
– Идите ужинать, – сказала она.
Когда они заканчивали ужин, Эд спросил:
– У вас есть братишка, Джонни?
Джонни сразу же насторожился. Он медленно дожевывал кусок рыбы и покачал головой.
– У меня никого нет.
– Я просто так, – Скотт отодвинул тарелку. – В ричмондской газете есть странное объявление. Я его принес, – он отодвинул стул, нашел сложенную газету и положил на диван. Джонни и Фреда обменялись быстрыми взглядами. – Вы понимаете… десять тысяч долларов!
Джонни притворился, что читает объявление, пожал плечами и вытащил пачку сигарет.
– Забавно, – продолжал Скотт, – чем больше я на вас смотрю, тем больше нахожу сходство с этой фотографией. Я подумал, что, возможно, это ваш младший брат.
– Я единственный сын, – сказал Джонни и передал газету Фреде.
– Тебе не кажется, что этот тип похож на Джонни?
Фреда взглянула на Джонни.
– Возможно, – сказала она безразличным тоном, потом поднялась и начала убирать посуду. Джонни помогал, затем оба вышли на кухню. Когда они вернулись в гостиную, Скотт все еще изучал объявление.
Фреда вышла на палубу, и, когда Джонни собирался последовать за ней, Скотт произнес:
– Тем не менее, это объявление забавно.
Джонни вернулся и сел за стол.
– Да, забавно. Как вы думаете, почему они предлагают столько денег за какого-то типа, страдающего потерей памяти?
– Богатые родители, желающие найти его…
Скотт еще раз посмотрел на фотографию.
– Непохоже, чтобы у него были богатые родители, – он посмотрел на Джонни. – У него физиономия, скорее, бедняка… Как у вас или у меня. Это точно. Десять тысяч долларов! С такой суммой я мог бы купить три грузовика и заняться транспортными перевозками, – лицо Скотта оживилось. – Найти водителей довольно легко, гораздо труднее найти деньги.
– А вы никогда не пытались увеличить свои доходы, не покупая другой грузовик? – спросил Джонни, стараясь отвлечь его мысли от объявления.
– Каким образом?
– Вы перевозите креветки в Ричмонд, так?
– Ну и что?
– Возвращаетесь порожняком. А не могли бы вы брать что-то в Ричмонде?
– Представьте, я уже об этом думал, – сказал Эд неприязненно. – Идите понюхайте грузовик. Он провонял креветками. Никто не хочет грузить свои товары в коробку, в которой так воняет. Я пытался, но, во всяком случае, в Ричмонде нет никого, кто интересовался бы Нью-Семором.
– Эта идея пришла мне в голову так, – Джонни поднялся. – Я думаю, пора ложиться спать. До завтра.
Скотт в ответ кивнул. Джонни оставил его одного, и тот вновь взялся за объявление.
Лежа в своей кровати и глядя на луну, Джонни размышлял. Он думал о Фреде. Она ничем не рисковала бы, идя за деньгами на вокзал. Но можно ли ей доверять? Его мысли переметнулись на Скотта: удалось ли его убедить, что он, Джонни, не имеет ничего общего с этим объявлением?
Джонни закрыл глаза и попытался уснуть, но вдруг услышал, что Фреда вошла в соседнюю комнату. Какая женщина! Он вспомнил, как они занимались любовью. Внезапно ему захотелось пойти к ней и овладеть ею. В этот момент легкий шум заставил его насторожиться. Дверь осторожно открылась. Он машинально сунул руку под подушку, где лежал револьвер. Лунный свет, проникающий через иллюминатор, падал на его грудь, и через приоткрытые веки он увидел Скотта, который осторожно прикрыл дверь и ушел. Теперь, окончательно лишившись сна, Джонни терялся в догадках, что бы все это означало.