И тогда мы скоро полетим на Марс, если только нам это будет нужно
Шрифт:
И вот, летом 2002 года отец, наконец, даёт отмашку приступить к размену. Но, как мне кажется, отмашка не была приурочена к чьей-либо смерти - мы бы, наверное, узнали об этом. Так что для меня остаётся загадкой, что же именно повлияло на отца так сильно, что он, розовоочкастый, наконец, надумал разменивать Кристину сейчас же. Отец пожелал в качестве посреднической организации выбрать не какое-либо из агентств недвижимости, которых в Городе пруд пруди, а Ленгоржилобмен, теперь, наверное, называющийся без приставки "Лен-", расположенный как и прежде у Сенной. Я, папа, мама, Полина и Уля, которую не с кем было оставить, то есть все, прибыли на Сенную для заключения договора с Горжилобменом о Кристине. И снова начались смотрины нашей Кристины. Но желающих посмотреть её находилось мало. Всё!
– время упущено. Да и всем агентствам недвижимости Города Кристина давно уже известна. И работающий с ней наш агент от Горжилобмена был взбешён только
И теперь тебе, мой читатель, будет понятно, почему я остался третий месяц работать на заводе: оставаться без работы/зарплаты и тратить время на поиск новой работы в период размена-продажи Кристины мне не хотелось. Но доработать июль до конца мне было не суждено. Вот по какой причине. Одна производительная машина вечно ломалась, и старые уважаемые начальством рабочие не хотели на ней работать. Но продукция этой машины ведь оставалась нужна! И начальство предложило перейти мне с тех агрегатов, на которых я работал согласно уговору при устройстве на работу, на эту часто простаивающую из-за поломок машину. А на заводе сделка, то есть сдельная оплата труда. И я не дурак как и старые рабочие, чтобы соглашаться работать на самортизированной машине - на ней не заработаешь из-за поломок-простоев. Что тут было, когда я высказал начальству свой обоснованный отказ перейти на экономически невыгодное для меня рабочее место у машины-развалюхи! Начальник цеха, в былые времена секретарь заводского парткома, после громкой ругани тихим голосом и глядя мне в глаза произнёс как заговорщик:
– Если не согласишься перейти от агрегатов к этой машине, то я найду к чему придраться в твоей работе! Ты уж поверь мне, я в этом деле мастер! Я могу даже что угодно придумать про тебя - и мне поверят, потому что меня здесь все уважают. Я не позволю тебе остаться у агрегатов! Слышишь! Бойся меня: я тебе ТАК могу трудовую книжку разукрасить!, что тебя потом уже никуда больше не возьмут!
Услышав такое пришлось мне немедленно увольняться по собственному желанию, пока не вписали мне в трудовую книжку неприличной причины увольнения.
...Но раз наш отец взялся за размен Кристины, то уж взялся. Выяснилось, что крупным агентствам недвижимости наша давно известная им квартира неинтересна. Им легче совершить десяток разменов-продаж безгеморройных квартир и цепочек из них, чем разменять-продать нашу Кристину с большущим геморроем. Поэтому нам пришлось обратиться в мелкое агентство недвижимости, которое с радостью бралось за любую квартиру, невзирая на предстоящие сложности в работе с ней, лишь бы в случае успешной сделки получить свой с потом заработанный процент. А процент в деньгах от такой большой квартиры как наша (напоминаю: 137 квадратных метров) был таким большим, и поэтому таким привлекательным, что мобилизовал это наше мелкое агентство на трудовые подвиги в поисках всех необходимых звеньев для цепочки обменов-разменов-продаж различных жилплощадей в Городе, в том числе и нашей Кристины.
Так что я понял, что мне сейчас, на данной стадии размена-продажи Кристины, устраиваться куда-либо на работу нет смысла, ведь только устроившись, мне часто придётся отпрашиваться с работы для просмотра разных комнат (теперь ведь моя доля усохла до одной комнаты). И ведь надо смотреть выставленные на продажу комнаты оперативно, пока они не уплыли в чьи-либо другие руки. И если взять за правило смотреть комнаты в удобное для меня время, то есть по выходным или после работы, то смотреть будет либо совсем нечего, либо останутся совершенно неприемлемые варианты. Ну, и, скажите, разве реальна ситуация, чтобы только взятого на работу работника, к тому же не шибко важную птицу, стали отпускать с неё часто или даже не часто, но отпускать, с первой же недели работы? То-то и оно, что нет...
...Договор с мелким агентством, выбранным отцом, был заключён нами в начале августа. Сроком на 3 месяца. То есть к началу ноября необходимо будет найти не только покупателя на нашу Кристину, но и всем нам, то есть папе, маме, Полине, Уле и мне, найти устраивающее нас жильё, и хозяевам тех квартиры и двух комнат, по которым мы разъедемся. Самое проблематичное - это, конечно же, найти желающего жить в Кристине, такого, который будет обладать соответствующими нашим жилищным запросам деньгами. И ведь мы не могли ужаться в этих своих запросах. Судите сами. Нас пятеро. И поэтому деньги от продажи Кристины должны делиться на пять частей. И одна пятая часть, то есть доля каждого из нас, оказалась равна 9.200 долларов эС-Ша-А. таким образом, мне и отцу необходимо найти по комнате на такую сумму, равную доле, не больше, а для мамы, Полины и Ули на троих двухкомнатную квартиру на сумму, равную их трём долям, то есть 27.600.
Потерпи, читатель, если тебе надоело читать о наших разменно-продажных квартирно-комнатных делах. Но без их освещения в моей Книге не обойтись - ты уж поверь мне. Ну никак!
Итак, наше агентство недвижимости рассчитало-определило продажную цену Кристины, свой процент в деньгах от её продажи и долю каждого из нас. Полагаю, что на определение нашим агентством этих денежных сумм влияло и обязательное условие с нашей стороны: двухкомнатная квартира для мамы, Полины и Ули непременно должна быть либо в том же длиннющем кирпичном многоквартирном доме, что и однокомнатная квартира Марка (Полининого мужа), либо в доме-близнеце напротив на Бухарестской улице, либо совсем близко. Эти два дома насчитывают порядка тысячи квартир в каждом, и поэтому велика вероятность наличия в них выставленных на продажу квартир не сегодня так завтра.
И вот случилось чудо. Нашёлся покупатель на нашу Кристину, вопреки её сопротивлению. Случилось это в сентябре. И какое чудо, что так быстро! Теперь можно приступать к поиску двухкомнатной квартиры и двух комнат. Двухкомнатная квартира для троицы родных мне дам нашлась в доме напротив Марковского довольно быстро. И отец нашёл-таки себе комнату где-то. Осталось только мне найти подходящую комнату. Взять мне свою долю от продажи Кристины деньгами, то есть 9.200 USD, её покупатель не разрешал. Он хотел, чтобы мы, бывшие её жильцы-владельцы, обзавелись пропиской по новым местам нашего жительства. Так ему спокойней. Что все мы пристроены и в будущем уж точно не сможем предъявить ему, уже ставшему новым хозяином Кристины, никаких жилищных претензий. Так что, его, перестраховщика, понять можно. А может, это всего лишь перестраховка агентства недвижимости? Но если бы на нашу Кристину было полно желающих, то тогда мы смогли бы диктовать свои условия её продажи-размена. А так мне пришлось заняться поиском комнаты за 9.200 USD, в которой я жить не намерен, но которую я смогу быстро перепродать за наличные долл'aры. Которые, я напомню, мне нужны для поездки на учёбу в Германию. Но прежде чем описывать свой поиск и трудовую деятельность в период его и после, я поподробней освещу выбор мамы и Полины двухкомнатной квартиры для них с Улей в указанных уже мной домах - лишь бы поближе к однокомнатной квартире Марка. Итак. Точно указать, когда именно созрело в головах мамы и Полины решение о необходимости найти двухкомнатную квартиру поближе к Марковской, я не могу. Наверное, сразу же после осознания Полиной и Марком себя как отдельной семьи, то есть после установления между ними прочных семейных уз. И в головах мамы, Полины и Марка родился план дальнейшей их жизни после продажи-размена Кристины, а именно: в однокомнатной квартире Марка будет жить наша мама, а в двухкомнатной, полученной в результате размена-продажи Кристины, Полина, Уля и Марк. И в этой двухкомнатной квартире будет у Ули своя комната, в которой она будет жить не всегда, а временами, часто пребывая у воспитавшей её бабушки Эли в однокомнатной квартире Марка. Забегая вперёд скажу, что так и будет.
Теперь снова обо мне. Не афишируя своё давнишнее твёрдое намерение в конце концов оказаться с деньгами вместо комнаты, я всё же вынужден был заниматься поиском комнаты за 9.200 USD. И моим негласным критерием в выборе комнаты была её ликвидность, что означало следующее: осматривая выставленные на продажу комнаты я прикидывал, смогу ли я быстро продать осматриваемую комнату, или же я в ней надолго застряну в поисках желающих её у меня купить, или же мне придётся пойти на значительные уступки в цене в целях её скорейшей продажи. В общем, я хотел за что взять, за то быстро и отдать. И для меня было ясно, что моя будущая комната непременно должна быть в так называемом старом фонде (в старых жилых домах), что скорее всего будет означать в центре Города её территориальное расположение, или около центра. Итак, я занят осмотром комнат. Всё езжу, хожу. С агентом или без. И снова езжу, хожу. Всё смотрю да смотрю. Сквозь призму ликвидности. Но что-то всё не находится. А работать в период поиска удовлетворяющей меня комнаты и несколько после я вынужден был вот как. И вот где.
В августовской газете объявлений о приёме на работу прочитал одно, в котором обещалась оплата труда сразу после каждой отработанной смены. Естественно, что меня такое устраивало. На период моего поиска ликвидной комнаты, которая, я верил, должна рано или поздно всё-таки найтись, и следующих за её находкой её регистрации в ГБР, переезда и прописки. Но позвонив по указанному в объявлении телефону узнать о размере оплаты труда и в чём заключается работа я не получил запрошенных мной сведений, зато услышал от разговаривающей со мной попки с женским голосом приглашение явиться на проходную её предприятия с паспортом к 8 часам утра или вечера и добавление об отсутствии надобности приносить свою рабочую одежду-выдадут. Ох уж эти попки-ответчицы! Как же они все меня бесят своими приглашениями к себе без выдачи конкретной информации о предстоящей работе по телефону! Типа: приезжайте - всё расскажем, а то и покажем. Неправильно всё это. Но что поделаешь будучи без денег?