И тогда мы скоро полетим на Марс, если только нам это будет нужно
Шрифт:
– А Вы знаете, кто сейчас сидит в кабинете напротив меня? Алёша!-и передаёт мне трубку.
После взаимного приветствия тётя Надина мне говорит, что всё заказанное мной в разговоре с ней по мобильному телефону она уже готова нести на почту, чтобы отправить мне посылку. И тут я вспоминаю, что я как всегда заказывал сало (мясом-то в больнице не кормят!):
– Тётя Надина! Выложите сало! Когда придёт Ваша посылка, мне больше нечем будет отгрызать корочки с него!
– это было главное, что мне сейчас нужно было сказать моей тёте. Я передал трубку обратно Анне Ивановне, и что я слышу!:
– Надежда Викентьевна! У Алёши компьютер в очень плохом состоянии, в нём не только программы надо налаживать, но и "железо" менять: в его нетбуке USB-порты
Тётя Надина спросила:
– Сколько? Хватит ли 15 тысяч рублей?
– А Вы не могли бы прислать Алёше 20 тысяч?
Тётя Надина ответила типа: "Ну, если надо столько, то пришлю 20".
Вот такая у меня тётя! А ведь для неё это совсем не маленькие деньги. Она же пенсионерка! Сам бы я и не смел подумать просить у неё таких денег. Вообще никаких денег. Она ведь мне и так шлёт посылки, купила радиоприёмник, mp3-флешку, телефоны (два, потому что у одного сломался аккумулятор от редкого использования), двое наушников (тоже ломаются), несколько микрокарт SD, флешку (флеш-накопитель), четверо джинсов (потому что всегда было не ясно, когда меня выпишут, и они понадобятся; а я в больнице всё толстел и толстел, и не влезал в купленные ею джинсы, хотя тётя Надина меня обмеряла, когда приезжала ко мне на свидания с большими продуктовыми передачами. Но вот, в четвёртые джинсы, наконец, я влез, и они мне понадобились ещё до моей выписки из больницы и отправки в интернат, чтобы ездить в Сиверский в платную стоматологию. Но теперь я замечаю, что попав на 8-ое отделение, я начал худеть! Так что, возможно, скоро влезу в третьи штаны.)
Также в телефонном разговоре Анна Ивановна сказала тёте Надине, что отпустит меня с ней в Петербург в недельный отпуск, когда та заедет за мной в больницу в середине лета (Раньше тётя не сможет вырваться ко мне, потому что сейчас она в Москве у своей дочери Анки занимается внучкой Александрой, Анкиной дочерью, которую водит в школу; а в первой половине лета тётя Надина объединит всех своих трёх внуков, двое из которых в Петербурге, и куда-нибудь уедет отдыхать с ними).
В середине апреля пришли бумаги из медико-социальной экспертизы (МСЭ). Согласно им мне была присвоена бессрочно вторая нерабочая группа инвалидности, причём я признан дееспособным. Как же это плохо для меня - нерабочая группа! Это означает, что я не смогу устроиться на нормальную работу! За что? За что? За что же мне такое наказание?! За боязнь экспертов медико-социальной экспертизы (МСЭ) принять ответственное решение. Неужели всю оставшуюся жизнь мне придётся провести в каком-то интернате без работы! Разве это справедливо? Это же нарушение моего конституционного права на труд! Неужели из-за этого запрета на работу я не смогу зарабатывать деньги и не смогу завести семью! Разве это справедливо! Разве это справедливо! Разве это справедливо! Как же так!
Сволочи
14 мая 2014 года подъём на отделении состоялся, как обычно, без пятнадцати 7 с открытия окон в палатах для проветривания, хотя официально он в 7.00. В помещение с раковинами для умывания я пошёл не сразу после подъёма, а в 7.03, но умывальник оказался уже закрытым. Я попросил санитарку открыть мне его, на что она мне сказала, что мне надо было раньше идти мыться, что она уже его намяла (полы). На самом деле мыл пол пациент. То есть для пересменки, так как медсёстры и санитары с санитарками заступают на суточную смену в 8.00.
– Ещё только семь часов! И мне необходимо умыться!
– повторял я, настаивая на открытии санитаркой умывальника для меня.
Она открыла. Я быстренько ополоснул лицо. И вышел из умывальника. И слышу себе в спину громкое недовольное "Сволочи!" со стороны санитарки. Вот такое отношение к пациентам дурдома со стороны некоторых из персонала. Они нас за людей не считают!.. А в 7.33 я вижу уже переодетую и идущую по коридору отделения на выход с работы эту санитарку с сумочкой. Уже отработала!
Нет, медсёстры и санитары вообще-то приходят и уходят вовремя, в 8, но и они на работе любят отдыхать, загоняя пациентов в кровати спать на тихий час до 16.00 по возможности пораньше, то есть раньше половины второго. Но вчера обед состоялся рано, и всех уложили по кроватям без пяти час! Этим я хочу сказать, что персонал любит побольше отдохнуть от больных и не работать, а смотреть телевизор, гонять чаи или тоже поспать днём побольше...
Отбой, то есть отход ко сну на 8-ом отделении производился в 21.15-21.30. В июне-июле шёл чемпионат мира по футболу в Бразилии. Все игры группового этапа, которые начинались в 8 часов вечера по московскому времени мы на отделении смотрели. А полуночные игры группового этапа - нет. А на стадии плейофф, то есть игры на выбывание проигравших команд, мы, то есть пара-тройка пациентов и 2 санитара, а то и медсестра, смотрели по разрешению этой ответственной за смену медсестры все игры, даже полуночные. 8 июля в 24.00 должна состояться суперполуфинальная игра между сборными Германии и Бразилии. Санитары, естественно, собирались её смотреть. Остальной персонал, что работал в ту смену, тоже был не против того, что футбол посмотрят 2-3 пациента. Надо заметить, что персонал спать на ночь ложился в двух холлах с телевизорами на противоположных концах отделения на диванчиках, приставляя скамейки из столовой. Санитарка, что обозвала меня сволочью, должна была спать в противоположном крыле от того телевизора, по которому санитары собирались смотреть футбол. И когда она узнала, что два пациента, в том числе я, собираемся присоединиться к просмотру к санитарам, она стала подходить к этим санитарам, другим санитаркам и ответственной за смену медсестре со словами:
– Ишь ты, чего захотели! Здесь им не санаторий. Запретите им смотреть! Они будут мешать нам спать.
Слава Богу, ответственное решение в нашу пользу принимала ответственная за смену медсестра. Она пришла ко мне в палату и успокоила меня словами:
– Вы пойдёте смотреть футбол. Главная здесь сегодня я.
Вот какая сволочь та санитарка. А зовут эту сволочь Ирина Борисовна.
А игра между Германией и Бразилией была настоящей феерией. Закончилась она фантастично со счётом 7:1 в пользу Германии. Как бы я кусал локти, если бы пропустил эту игру, и узнал о её фееричности из спортивных новостей!
Я расстроен
Прошли годы с начала написания мной этой Книги. Теперь я пользуюсь Интернетом. На 8-ом отделении можно. Зашёл В Контакте на страницу Даши Мельниковой и узнал, что мной время упущено: она уже повзрослела и вышла замуж. Я расстроен. Сколько же времени я потерял! Но жизнь продолжается. А из Книги я обращение к Даше убирать не буду. Ведь оно отражало мой настрой в тот момент, момент написания тех строк... Значит, царицей будет другая молодая красавица. Если я не успею жениться до воцарения, то став царём я вынужден буду провести конкурс красоты среди девушек, где в жюри буду один лишь я...
Последствия моего курения
Курить серьёзно я начал в армии, ибо служил я в городе и сигарет хватало. И после службы в ней курить хватало. И в тюрьме хватало, ибо сначала в изолятор временного содержания примчались с передачкой с едой и большим количеством пачек "Беломора", который я очень любил, Мама с Полиной (встретиться-пообщаться не дали), а затем в тюрьму один раз приезжала Полина (опять без свидания со мной), привезя кружку, миску, электрокипятильник и "Беломор", а затем начался продолжающийся до сих пор период навещаний меня тётей Надиной с огромными передачками, в том числе и с сигаретами, и "Беломором". Это сейчас вам, читатели, это кажется естественным, ведь вы уже прочитали почти всю мою Книгу. Но тогда для меня это было приятной неожиданностью, такая её поддержка. Она бросилась меня поддерживать, как будто я был её родным сыном.