И возмездие со мною (Человек боя)
Шрифт:
— Подробный отчет о происшедшем — мне на стол! Крутова отпустить.
— Но он же…
— Отпустить! Но держать под контролем. Не исключено, что он — подсадная утка. Не исключено также, что он станет нам полезен. «Мстители» должны исчезнуть, тихо. Охрану объекта… заменить.
— Понял. Будет сделано.
Связь прервалась.
Мстислав Калинович подержал трубку в руке, потом набрал номер.
— Винсент Аркадьевич? Как насчет рандеву?
— Что-нибудь важное? — бархатистым раскатистым голосом отозвался председатель РВС Винсент Аркадьевич Валягин.
— Возникли небольшие
— Если только вечером.
— Где?
— Можно в сауне клуба.
— Это идея, давно не принимал массаж. Хотя есть поговорка: в баню ходит только тот, кому лень чесаться.
Трубка донесла сытый смешок, и Валягин отключил линию. Мстислав Калинович с улыбкой положил трубку и пошел обратно в ванную.
***В семь часов вечера они встретились в баре ночного стрип-клуба «Баттерфлайз»
на Садово-Каретной. Посетителей было еще мало, завсегдатаи клуба собирались позже, к девятидесяти часам вечера, но беседовать в баре все равно было не с руки, и после двух кружек пива «кайзер» обе особо важные персоны отправились в сауну.
Рядом с Валягиным Джехангир, сам в общем-то далеко не хилый человек, смотрелся, как «запорожец» рядом с «мерседесом». Винсент Аркадьевич в молодости был культуристом: рост два метра один сантиметр, плечи — метр двадцать (почти косая сажень), объем шеи и бицепсов — шестьдесят девять сантиметров, — но и к пятидесяти пяти годам не потерял фигуры, разве что мышцы подзаплыли жирком, да пропала былая легкость движений.
Посидев в парной, они нырнули в пустой бассейн с подсвеченной снизу водой и в блаженном расслаблении медленно и долго плавали от стенки к стенке, пока нервная система не пришла в состояние гармонии со всеми частями тела, потом вылезли из бассейна, завернулись в простыни и уселись в низкие удобные кресла в комнате отдыха.
— Ну, что там у тебя стряслось? — поинтересовался наконец Валягин, беря со стола уже открытую незаметной прислугой сауны бутылку пива «миллер».
— Ничего особенного, — взял вторую бутылку Джехангир. — У меня все нормально. Проблемы возникли у системы.
— Конкретнее.
— Я предупреждал, что нельзя брать на работу уголовников.
— О ком ты?
— И я был прав. Но Юрий Тарасович не пожелал тогда выслушать мои доводы, и вот результат.
Валягин вытер красное, распаренное, мясистое лицо, смерил Мстислава Калиновича насмешливым взглядом.
— Ты как тот китаец, который никогда не признается, что не знает маршрута, о котором его спрашивает случайный прохожий. Скоро мне твоя манера разговора надоест, и я сошлю тебя в Сибирь, поближе к объектам номер один и три. Что случилось?
— «Объектом No2» заинтересовалась контрразведка.
Валягин спокойно допил пиво, взял вторую бутылку.
— Ну, этого следовало ожидать. Спецслужбы не может не заинтересовать контора, я имею в виду наше управление, которую они не контролируют.
— И тем не менее эту проблему надо решать.
— Кто говорит, что не надо? Только способы решений могут быть совершенно разными. Вот как ты, например, олицетворяющий безопасность системы, собираешься ее решать?
Мстислав Калинович пососал клешню рака, понимая, что инициативу ему предоставили неспроста, у Винцента Аркадьевича явно были свои наработки и идеи.
— По-моему, решение напрашивается простое. Оперативная разработка — это агентурная и техническая разведка, слежка, проверка, инженерно-технический контроль, внедрение своих людей во все эшелоны спецслужб, выход на агентурную сеть противника. Но этот метод стар и не всегда эффективен. Могу позволить себе предложить другое решение, с одной стороны — традиционное, ему много тысяч лет, с другой — мы его еще не применяли, я имею в виду российские спецслужбы.
— Ну-ну? — благосклонно поощрил собеседника Валягин.
— Это одна из китайских стратигем, стратигема номер двадцать семь.
Звучит она примерно так: притворяться глупцом, не поддаваясь вожделениям.
— Какой в нее вкладывается смысл?
— Смысл таков, что лучше сделать вид, что ничего не знаешь и не хочешь ничего делать, чем делать вид, что владеешь знанием, и действовать торопливо и безрассудно.
Валягин разломил крупного рака, пожевал мясо, разглядывая флегматичного с виду Джехангира.
— Ты случайно не китаец, Калиныч?
— В моей крови течет кровь русских и монголов.
— Я пошутил. Ну, и как ты собираешься воплощать свою стратигему в жизнь?
— Пусть контрразведка занимается своим делом, мы же запустим в ее сеть слух о приеме на работу на интересующий их объект и проверим всех, кто захочет получить работу.
— Приятно иметь умного начальника охраны, — хохотнул Валягин, намеренно принизив должность Джехангира. — Не зря мы тогда обратили на тебя внимание. Ты прав, у меня есть ноухау, хотя ему тоже не менее тысячи лет. Допустим, некая мощная структура хочет подчитнить другую, равную себе. Как это сделать, не рискуя погибнуть? Война ведь может быть проиграна, силовое соперничество стратегически невыгодно. Между тем ответ действительно прост — сотрудничество! И последующее постепенное поглощение.
Джехангир перестал хрустеть раками, вытер руки краем простыни, не торопясь высказывать свое мнение.
— Идея неплохая… по большому счету. Однако военная контрразведка — не коммерческая фирма и даже не криминальная структура со своими методами защиты, с ней не очень-то посотрудничаешь, а тем более не заставишь работать на себя.
— Ошибаешься, Калиныч. Ты все время забываешь, над чем мы работаем.
Испытания «ЗГ» проходят успешно, скоро мы их запустим в производство, а имея генератор, можно легко заставить любого человека делать то, что нам нужно. В том числе — руководителей ФСБ и других силовых структур. А потом мы начнем работать над более глобальным проектом, над Проектом ПИ.
Джехангир промолчал. Он не был ученым и в терминологии Проекта разбирался слабо, знал только, что аббревиатура ПИ означает «психотронное инициирование», а сам Проект состоит в разработке квазиоружия на основе ПИ. Разработка и испытание «ЗГ» — зомбигенераторов «черный глаз» и псиизлучателей «удав», подавляющих волю, на «материале, то есть на людях, на „подопытных кроликах“, в качестве которых использовались заключенные, приговоренные к смертной казни или к пожизненному заключению, была лишь первым этапом Проекта.