И все таки, они пересекаются
Шрифт:
— Мама, мы дома.
Женщина появилась в прихожей и ласково улыбнулась.
— Привет, доченька. Здравствуйте, молодой человек.
— Здравствуйте, — Севастьян слегка покраснел и нервно переплел пальцы.
— Ты, вероятно, Севастьян? Моя дочь говорила о тебе.
У Диатери запекло щеки, но мать лишь подмигнула ей.
— Рада наконец познакомиться лично.
Севастьян что-то прошептал, а затем протянул аккуратный букетик женщине.
— Вот, это вам.
— Спасибо, — мама кивнула. — Проходите в дом, ужин уже почти готов.
Диатери
Севастьян мысленно поблагодарил Шинду, который немного рассказал, как вести себя при родителях понравившейся девушки. Да и совет засунуть в личное пространство букет оказался не лишним. Все женщины любят цветы.
Оказавшись за столом, Суалес занервничал ещё больше. Принимать пищу при девушке, которая нравится, и её матери было сложно. Нет, они не пилили его взглядом, не провожали каждый кусок, но все равно было неловко. Одно дело обедать на полигоне или в столовой в перерыве, и совсем другое - в чужом доме.
Разговор не клеился, и Суалес был в отчаянье. Вот о чем говорить с матерью Диатери? Об уроках и тренировках? Или о Сото, который вечно портит воздух? Или, может, о своем альтер эго и отце? А ведь отец Диатери погиб во время попытки остановить Миктиана.
К счастью, мучительный ужин кончился, и Севастьян смог попрощаться с двумя представительницами прекрасного пола.
Уже на пороге, дико смущаясь, Суалес чмокнул Диатери в щеку. Девушка тоже заалела, но пощечиной не наградила, как боялся Севастьян, а в ответ поцеловала. Так они и стояли на пороге, красные и неспособные ничего сказать друг другу.
Шинда сидел на крыше и тихо хихикал, прикрывая рот ладонью. На пороге дома стояли два помидорчика и все никак не могли разойтись. Да уж, Севастьяну можно позавидовать, у него есть это чудное мгновение первого смущения. Сам Шинда в четырнадцать лет предпочитал снять в ночи какую-нибудь продажную девку и, приперев её к стенке лицом, сбросить напряжение. А уже позже, найдя приличную девушку, он не испытывал никакого смущения и неуверенности в себе.
Саах проследил за тем, как Суалес все же покинул дом Диатери, и растворился в тени, переносясь в лабораторию.
Отец создал воистину удобное место для тренировки и учебы. Семь метров под землей и даже демонологи не способны учуять магию. Здесь можно совершенно спокойно творить почти любые ритуалы. Исключением являлись лишь те, для которых необходим солнечный или лунный свет, а таких было не настолько много.
Любые чары, даже самые разрушительные никак не влияли на подпорки и стены с потолком. Облицованные серым гранитом, с многочисленными руническими символами, они не разрушались, а впитывали в себя силу и только становились крепче. Ещё пару десятилетий использования некоторых чар, и гранит превратится в магический алмаз, совершенно прозрачный, и его стоимость будет настолько высока, что за десять грамм можно будет спокойно купить небольшой домик примерно в центре города. Здесь же его будет столько, что страну
Шинда сплел пальцы в нужную фигуру, и хлесткий кнут воды ударил по стене, совершенно её не испортив. Хмыкнув, Саах прошептал заклятье, и водяные щупальца обрушились на стену, будто намереваясь уничтожить её полностью. Круговая атака водой была хороша против средних противников, которые не владели огнем, но при должном старании и силе водяной кокон мог скрыть Шинду, а одна половина щупалец утолщиться, тогда как вторая превратиться в нити. Так можно уничтожить даже сильных врагов одной техникой. А если не уничтожить, то значительно ослабить.
Шинда крутанулся на месте, и тонкие нити воды со свистом разрезали несколько каменных манекенов, стоящих по периметру залы. Отпустив воду, Саах прошелся по полу огнем, моментально получая густой пар. Эти действия лишь на одну сотую опустошили резерв, а его нужно вычерпать до потери сознания. Что ж, пришло время самых энергоемких техник.
Шинда прикрыл глаза и с долгим выдохом сплел пальцы в очередной жест, главное, не уничтожить творение отца.
Кореан перебирал свитки на столе Севастьяна. Почти все были написаны от руки тем самым почерком старшего Суалеса. Ни одной книги из академии или ритуальных свитков из той лаборатории, о которых говорил один из Севастьянов.
Мастер растрепал короткий хвост. Он не понимал, что же происходит, и как появился старший Севастьян.
Шаги за дверью, и Кореан сплетает пальцы левой руки в полное заклятье невидимости. Старинное, которым уже долгие годы никто не пользуется.
Скрипнула дверь, и в квартиру входит Севастьян. Вот только, какой из. Суалес ставит чайник и принимается разбирать сумку. Очередной свиток ложится на кровать, а сумка летит в угол.
В центре комнаты сгущается тьма, и из неё появляется старший Суалес с седой прядью в волосах.
— Вы были похожи на два помидора, — свиток спихивается на пол, и взрослый Севастьян падает на кровать. — Ох, как же хорошо.
— Ты подглядывал? — возмущается младший. — Зачем?
— Ну, я должен был быть уверен в том, что ты не потащишь милую малышку за угол и не задерешь ей юбку.
— Это был бы твой поступок, Шинда, а не мой.
— Мелкая она для меня, — скривился старший. — Совсем ещё ребенок.
— Ага, тебе вон Киаков подойдет, все равно с отцом спутал.
Шинда скривился и достал из-за пазухи флягу.
— Не напоминай, я все ещё хочу избавиться от этого мерзкого ощущения.
— А мне какого его видеть каждый день? — взвился Севастьян. — Если не забыл, ты ещё и спроецировал его мысли мне.
— Ну прости, зато ты теперь знаешь все о сексе мужчин, а с женщинами я могу тебе свои воспоминания скинуть.
— Вот когда потребуется, тогда и скинешь, — Севастьян заварил чай. — Хватит пить, опять разбуянишься.
— Неа, — Шинда отпил из фляги. — Я резерв почти на ноль опустошил.
— Лаборатория цела? — всполошился Суалес.