И жизнь, и слезы, и любовь
Шрифт:
– Знаю, знаю, поэтому считаю, что тебе нужен не Кучерена, не Генри Резник, не Добровинский, а кто-нибудь попроще. Тот, кто когда-либо реально сталкивался с такими делами – о расторжении брака – и более-менее представляет, что и как надо делать. И в какой последовательности. – Она постаралась улыбнуться, – Правда на твоей стороне, не надо так бояться Аллы.
– Ты ее не знаешь! – вдруг воскликнул Андросов.
– Увы, знаю. И ожидаю от нее любых подлостей, – тихо ответила женщина.
К сожалению, предчувствия
– Как? Кто? – удивилась Даша.
– Очень красивая женщина, яркая блондинка. Такая милая, такая нарядная, – с восторгом воскликнула воспитательница. – А Костик бросился к ней на шею, крича: «Тетя Алла пришла! Тетя Алла!» Вот я и отпустила его. До вашего же дома рукой подать.
– И что дальше? – голос Даши предательски дрогнул.
– Они сели в ее маленький автомобиль, такой красный, иностранный, и поехали к вам. – Казалось, воспитательница влюбилась в Аллу.
– Это она сказала? – яростно прошептала Даша.
– Да, ваша тетя сказала, что вы слегка приболели и попросили ее помочь. А что, я неправильно что-то сделала? – даже слегка обиделась воспитательница.
– Я не знаю, – и Даша повернулась, чтобы идти домой. Но идти не получилось. Она плелась, спотыкаясь, по знакомой улочке, которая вдруг стала словно непроходимой.
Воспитательница что-то кричала ей вслед, но Даша ее не слышала. Потом затрезвонил мобильник, но она его тоже словно не слышала.
Вот и сбылась угроза Снежной Королевы. Что делать? Даша страшно побледнела, на лбу выступила испарина.
Во-первых, надо немедленно связаться с Андреем, во-вторых, с полицией. Нет, во-первых, с полицией, во-вторых, с Андреем, в-третьих… Она вдруг почувствовала себя совершенно беспомощной и старой, и в этой веселой толпе, в центре бурлящей Москвы, в ярком солнечном блеске Даша испытала такую неприкаянность, такое горькое одиночество, будто весь мир отрекся от нее.
У Даши вдруг отчаянно закружилась голова, и она бессильно опустилась на тротуар.
– Девушка, что с вами? – бросился к ней какой-то молодой человек. Но Дашу так мутило, что она не могла сказать ни слова. Молодой человек смотрел на нее испуганно.
– Ничего, видимо, давление подскочило, – через силу прошептала Даша. – Сейчас я немного отдышусь и пойду…
– Нет, я вас не брошу и провожу до дома. А вообще-то вам нужно вызвать «скорую», – решительно сказал молодой человек. Похоже, это был один из бывших волонтеров эпохи борьбы с коронавирусом, привыкший помогать людям в сложной ситуации. И он, поддерживая Дашу под локоть, повел ее вверх по Якиманскому переулку. Казалось, вся жизнь вытекла из молодой женщины за последние пять минут. И вместо цветущей, уверенной в себе Даши Елагиной по переулку
Но когда они вошли в ее квартиру и молодой человек бросился было к городскому телефону, чтобы звонить в «Скорую помощь», раздался пронзительный звонок. Даша вздрогнула.
– Я… сама возьму трубку, – произнесла она слабым голосом. И на негнущихся ногах приблизилась к телефону.
– Алло, это Алла, – услышала она ненавистный голос. – Приказываю: всех посторонних из квартиры убрать, никакой полиции, никаких шуток. Будем решать это дело между собой: только ты и я. Поняла? Ответь!
– Да, – еле слышно ответила женщина.
– Тогда всех прогони. Останься одна. Я жду у телефона. Даю тебе одну минуту.
Даша как безумная бросилась к молодому человеку и бормоча какие-то извинения, буквально вытолкала его из квартиры. И тут же кинулась обратно к телефону.
– Я – совершенно одна.
– Тогда слушай. Костик – в моих руках. Слышишь, как он плачет? Он боится, что ему будет больно. – В трубке раздался крик сына: «Мама, мама, я боюсь!»
Даша не могла дышать. Ей стало дурно.
А Алла продолжала:
– Ты помнишь, что я училась на ветеринара? Так вот, я могу холостить не только бычков. У меня в руках специальный инструмент. Чик – и твой сын, когда вырастет, если вырастет, никогда не будет мужчиной. Да и сейчас ему будет ой, как больно… Возможен болевой шок, и даже внезапная смерть… Ты понимаешь, о чем я говорю?
– Да, – Даша беззвучно глотала воздух.
– Отчего же не просишь, не умоляешь? – жестко допрашивала Алла.
– Я прошу, я умоляю, – как в бреду повторила Даша. – Вы же любили моего сына!
– Я?! – Снежная Королева расхохоталась. – Хочешь знать правду? Я вообще не люблю детей. И если бы забеременела еще, то опять бы сделала аборт. Красивая женщина – вот самый желанный ребенок для мужа, ребенок, которого надо холить и лелеять всю жизнь. И любить. А дети – что? От них может испортиться фигура, они пищат, кричат, писаются, спать не дают. А вырастут – опять же проблемы… Их непутевые жены или мужья, их беспутные дети и так – до бесконечности. Нужно любить себя, милочка, и тогда все будет хорошо, – назидательно произнесла мучительница.
Даша поняла, что Снежная Королева просто свихнулась на собственной красоте. Но ей-то, ей надо спасать сына!
– Скажите, Алла, что я должна сделать, чтобы вы вернули мне сына? – дрожащим голосом произнесла она.
– Вот так-то лучше, – решительно сказала Алла. – Ты – а отныне я буду говорить тебе только «ты» – должна слушаться меня во всем. Поняла?
– Да.
– Тогда слушай: я знаю, ты – женщина порядочная, и слово свое держишь. Я верну тебе сына живым и невредимым, если ты поклянешься, что… Ты внимательно меня слушаешь?