И. О. темной принцессы

Ежова Лана

— В детстве я научилась покорять водяных змеев, — доверительно сообщила Шай-Шай. — Увы, доставить в Вайстал десятиметрового гада я не смогла — он не влез в чемодан.

Волна легкого смеха прошла по толпе перед храмом.

— Поэтому могу показать лишь запись. — Шай-Шай продемонстрировала черный кристалл.

Раздался, нарастая, грозный шепот прибоя. Миг — и на площадке перед храмом зазеленели воды океана, возвысилась черная скала со стройной девушкой на ней. Сиреневые волосы яростно трепал ветер. Шай-Шай в серебристом

купальнике, напоминающем рыбью чешую, была прекрасна и уязвима перед стихией.

Вскинув руки, принцесса спрыгнула в воду.

Волна тотчас подняла ее вверх. Нет, не волна… Серая спина гигантского змея.

Толпа, забывшая, что это иллюзия, потрясенно ахнула.

Сверкало сталью мощное тело, весело смеялась девушка, оседлавшая морского монстра…

Как и все вокруг, я засмотрелась. И когда иллюзия развеялась, не сразу поняла, где нахожусь.

Меня переполнял восторг. Высший балл, не меньше!.. И притом заслуженно.

Поклонившись ликующим зрителям, Шай-Шай спустилась к судьям. Забрав из ящика свой шар, с улыбкой подала королю Барику. Его величество что-то произнес и передал артефакт дальше. Последний судья, брат Себастьяна, вышел из-за стола и вернул посиневший шар в ящик.

Шай-Шай молча ушла к своим родственникам, а я не сдержала возмущение:

— А как же оценки?!

— В самом конце, — отозвалась баронесса Тильда Гристок, подтягивая платье, которое чуть съехало вниз, сильнее обнажая пышную грудь. — Утром решили, что девушки будут нервничать перед своим выступлением, зная баллы конкуренток.

— А то мы и так не нервничаем?!

Невозмутимая Гристок лишь плечами пожала и, выпятив роскошную грудь, поднялась на сцену, когда ее пригласил жрец.

Под грустную медленную музыку она создала иллюзию танцующей пары в саду. Фишкой была смена сезона.

Весна — и зеленеет трава, цветут деревья. Пара танцует в облаке розовых лепестков.

Лето. В музыку вплетается стрекот насекомых. Вокруг танцоров носится рой разноцветных бабочек.

Осень. Мощный вихрь кружит влюбленных, приподнимая над землей, осыпая желтыми и красными листьями.

С приходом зимы движения танцоров замедляются. Серебристый снег исподволь заметает, скрывая от всего мира…

И снова яркая, солнечная весна.

Иллюзия расползлась рваным туманом, открывая взорам зрителей создательницу метафоры круговорота жизни.

Искренние овации сопровождали Гристок, пока она спускалась к судьям.

Я же вновь огляделась по сторонам. Форка все нет…

Где же ты, Никлас?

Когда настало время выступать Маргуль, меня уже потряхивало от волнения.

Широкоплечие родственники северной княжны вытащили на сцену четыре запыленных ящика, больше похожие на гробы, установили силовой щит вокруг них и спустились к зрителям.

Темнота словно сгустилась, и в воздухе повисли магические светильники, имитирующие факелы.

Закинув

топор на плечо, сосредоточенная блондинка подошла к одному из ящиков. Без усилий сдвинула тяжелую крышку и принялась ждать. Зрители вместе с ней.

Вкрадчивый шорох вскоре сменился скрежетом. Хищное урчанье ударило по нервам.

Из ящика плавно поднялось нечто. Серое, костлявое, с тонкими шипами на сгорбленной спине и закрученными когтями на длинных передних лапах.

Предупреждающее урчанье — и существо прыгнуло на девушку.

Молниеносный взмах топора — и обезглавленная нечисть рухнула на сцену.

Маргуль обернулась — из трех ящиков выбрались остальные шипастые прыгуны.

— Оринаци, — зачарованно прошептала Эурика за моей спиной. — Нечисть, живущая в северных горах. Маргуль очень быстрая, раз может прикончить сразу четверых.

Я была полностью согласна с драконьей всадницей. От себя еще могла добавить, что нервы у княжны толще стальных канатов.

Предсказуемо блестяще завершив выступление, Маргуль спустилась к судьям.

Вручая шар королю, она так смотрела на него, что даже мне стало жарко.

Барик и себе не сводил с воинственной красавицы глаз. Мужчина и девушка будто говорили без слов. Несколько ударов сердца — и княжна сделала шаг назад, а король передал ее шар дальше.

Все же Маргуль не соврала, когда говорила, что Барик ей симпатичен…

Временно отвлекшись на чужие выступления, я быстро вспомнила о Форке, и мне стало дурно. Неважно, что я проиграю, страшно, что он мог угодить в смертельную ловушку!..

Четвертой выступала пустынная принцесса Тианка. Она полностью оправилась после несчастного случая на озере и сейчас выглядела, как и раньше, уверенно и дерзко.

На площадке перед храмом слуги расставили большие каменные вазоны, в которых вскоре вспыхнуло пламя.

Тианка, одетая в многослойное платье из прозрачной алой ткани, поднялась по ступеням босиком. Замерев между двумя вазонами, дождалась, когда слуга опрокинет перед ней соломенную корзину и зайцем метнется прочь. Не зря. Из плетенки вывалился клубок змей.

Толпа забурлила, гадая, что произойдет дальше.

А Тианка принялась танцевать. Браслеты из серебряных монеток, надетые на ее ноги и руки, сопровождали ее грациозные движения перезвоном.

Клубок из гадов распался — змеи расползлись вокруг танцовщицы и… тоже начали танцевать. Как земные кобры, завороженные игрой флейты, только капюшонов не было, чтобы раздуть.

Одним глазом поглядывая на Тианку, другим я высматривала мага в толпе. Увы… Никлас объявляться не спешил.

Когда перед храмом демонстрировала свой талант следующая невеста, церестанка Агния Вихрь, я уже кусала губы.

С Никласом точно что-то случилось!.. Боги, молю, верните его ко мне, необязательно до моего выступления, просто верните!..