Идеальная ложь
Шрифт:
— Я не помню выражения ее лица.
— Не помните? Но вы же утверждали, что видели ее лицо, когда она оглянулась и подняла взгляд на дом. Вы запомнили следы побоев на ее лице. Вы запомнили, что у нее в чем-то была перемазана грудь. Вы столько всего запомнили, а вот выражение лица забыли?
— Оно было мимолетным.
Кажется, что мистер Новак очень доволен собой. Вон какое слово пустил в ход.
— Что значит «оно было мимолетным»? На лице была мимолетная улыбка? Она смеялась?
— я…
— Может, она плакала?
— Нет.
— Она выглядела напуганной?
— Я не помню.
— Встревоженной?
— Протестую. Ваша честь, это давление на свидетеля.
— Протест принят. Мисс Дельгадо, давайте вы ограничитесь вопросами и ответами. Продолжайте, прошу вас.
Карла кивает.
Она оглядывается на стол, некоторое время собирается с мыслями, а потом поворачивается ко все еще смущенному мистеру Новаку.
— Мистер Новак, когда моя подзащитная выбежала из дома, вы смотрели на нее в бинокль?
— Да.
Тишина. Потом по залу проносится вздох.
Мистер Новак выглядит так, словно он готов проглотить свой язык.
Обвинитель Робертс упирается взглядом в стол, не смея поднять глаза.
Я как-то в шутку говорила Карле, что у мистера Новака, наверное, есть подзорная труба.
Сторона обвинения совершенно очевидно знала о бинокле, но эту деталь не упомянула. Намеренно.
Карла не теряет голову от маленькой победы:
— Мистер Новак, на ваш взгляд, какого роста Эрин Кеннеди?
— Не знаю.
— По вашим прикидкам, рост мужчины, который вошел в дом, был около метра восьмидесяти. Итак, как вы думаете, какого роста Эрин Кеннеди?
Мистер Новак пристально смотрит на нее, а потом на меня.
— Я бы сказал, метр шестьдесят.
— Вы попали в точку. Именно такой рост у Эрин. Я бы не сказала, что она крепкого телосложения, вы со мной согласны?
На меня смотрят все присутствующие, и я пытаюсь сдержать дрожь.
— Да.
— Прекрасно. Она нормального телосложения. Весит примерно шестьдесят килограммов. Вы говорите, что видели, как вечером из вашего дома выбежала женщина самого обычного телосложения со следами побоев на лице, и при этом утверждаете, что беспокоились за мужчину, который, с вашей точки зрения, все еще находился в ее квартире. Как вы думаете, что с ним могло приключиться? Почему вы за него волновались?
— Ну… там ведь было тихо. Она могла его чем-то ударить.
— Как же вы пришли к такому выводу?
Мистер Новак открывает рот, собираясь что-то сказать, но передумывает.
— При этом в полицию вы звонить не стали, — говорит Карла.
— Ну, у людей случаются ссоры…
— В таком случае, — продолжает Карла, — возможно, вас волновало лишь ваше собственное благополучие? А, мистер Новак? В ваш дом зашел высокий сильный мужчина и через какое-то время избил женщину. Может, вы опасались, что он заглянет и к вам? Может, вы опасались, что он, устроив в той квартире погром, потом переключится и на коридор? Или вы сожалели, что не вмешались раньше, до того, как женщину избили, и теперь начали переживать, что о вас будут говорить люди?
— Нет, — отвечает мистер Новак, и его голос звучит тверже, чем я ожидала.
— Нет?
— Я как-то не думал обо всем, что вы сейчас перечислили. Мне казалось, что Эрин Кеннеди будто от чего-то убегала. Она ведь знала, что я живу в квартире напротив. Она была знакома кое с кем из соседей снизу. Если бы ей нужна была помощь, она бы могла обратиться к кому-нибудь из нас. Но она сбежала из своей квартиры, из дома… Я нутром чуял — она от чего-то убегает.
— От кого-то, — поправляет Карла.
— Нет, от чего-то.
Карла на это не реагирует, но в восторг ее реплика моего соседа явно не приводит.
Она думала, что сломала мистера Новака. Но он сумел взять себя в руки.
Теперь я понимаю, почему обвинение вызвало его свидетелем.
Может, он и гадкий, мерзкий старикашка.
Но он прав, и он знает, что прав.
Эрин
Тогда
Вечер накануне отъезда Тани выдается тяжелым.
Да, пока сестра рядом, но я-то знаю, что завтра она улетит, и я останусь в квартире одна. Я пытаюсь как-то отвлечься от мыслей об этом.
На обратном пути мы обсуждаем сказанное Кайлом Хоули, после чего я принимаю решение хотя бы вечером не думать об этом. По большому счету я узнала от него немного. Сказав, что Лорин приходилась ему приемной сестрой, он замкнулся — и только обмолвился, что Дэнни пытался добиться для нее правосудия. Я вполне резонно заметила, что для начала мне неплохо было бы узнать, что случилось с сестрой Кайла. Но он заявил, что детали принципиального значения не имеют. Важно, что Дэнни пришлось пойти против своих коллег.
Я принимаюсь уламывать Кайла встретиться со мной снова, и он с неохотой соглашается.
— Давайте завтра? — с надеждой в голосе предлагаю я.
Он еще некоторое время мнется, но все же в итоге уступает. Затем я вспоминаю, что мне нужно везти Таню в аэропорт, а Кайл спохватывается, что вечером у него деловая встреча. Словом, похоже, наша встреча не состоится.
— Может, я вас сам подкину до аэропорта? — внезапно проявляет инициативу он.
Я хватаюсь за это предложение.
Малознакомый мужчина, который несколько минут назад сообщил, что моего мужа подставили, потому что тот вел в тайне от всех какое-то расследование, предлагает отвезти нас с сестрой в аэропорт имени Кеннеди? Ну а почему бы нет?
Я и так в последнее время живу в каком-то бреду.
Карла очень заинтригована. Вопреки тому, что я узнала от Бена, она до сих пор не получила из девятого участка подтверждения, что по Дэнни велось расследование и даже якобы был выдан ордер на его арест. Мы обе уверены: что-то в рассказе Бена является правдой — в противном Случае на похороны Дэнни пришел бы хоть кто-нибудь из его сослуживцев, но мне хочется знать, есть ли у полиции реальные доказательства вины моего мужа или это только досужие домыслы.