Идентификация Борна
Шрифт:
– Дьявол!
– Тихо!
Маркиз де Шамбо отбросил обнаженную женщину, пытаясь подняться, но, зацепившись за край кровати, растянулся на полу. Он походил на персонажа из комической оперы: крахмальная рубашка, завязанный узлом галстук и черные шелковые носки. Больше ничего на нем не было. Женщина натягивала на себя покрывало, пытаясь таким образом сгладить нескромность ситуации.
Пациент доктора Восборна произнес свои распоряжения быстро и отчетливо:
– Не шуметь! Я никого не трону, если вы будете точно исполнять мои распоряжения.
– Вас наняла моя жена! – глотая слова, проговорил маркиз, уставившись на незнакомца. – Я заплачу
– Неплохое начало, – похвалил его пациент доктора. – Снимите галстук и рубашку, потом носки. – Тут он заметил блестящий золотом браслет на руке маркиза. – И часы…
Через несколько минут перевоплощение было завершено. Вещи маркиза были не совсем по размеру, но их качество было несомненным. Кроме того, часы были вполне приличной фирмы, а в бумажнике залежалось свыше тридцати тысяч франков. Ключи от машины производили потрясающее впечатление: они были на брелоке из чистого золота и снабжены предохранительным устройством.
– Ради бога, дайте мне вашу одежду! – выкрикнул маркиз, начиная осознавать нелепость своего положения.
– Весьма сожалею, что не смогу удовлетворить ваше законное желание, – ответил пациент доктора, складывая вместе со своей одеждой одежду светловолосой женщины.
– Вы не должны брать мои вещи! – завизжала она.
– Я просил бы вести себя тихо.
– Хорошо, хорошо, – вынужденно успокоилась она, – но вы не должны…
– Я должен, – он осмотрел комнату и на столике у окна обнаружил телефон. – Теперь вас больше никто не побеспокоит, – добавил он, поднимая с пола рюкзак. – Наслаждайтесь жизнью, она так коротка!
– Вы не уйдете так просто! Полиция вас поймает!
– Полиция? Вы действительно предполагаете вызвать полицию? Будет составлен протокол, будут соблюдены все формальности, и весьма подробно описаны все факты дела. Не думаю, что это хорошая идея в вашем положении. Думаю, вам лучше дождаться того парня, который должен забрать вас после обеда. Уверен, что это самый лучший выход. А потом вы придумаете гораздо более привлекательную историю, чем та, которая тут случилась. Маркиз, можете трахать ее, это позволит вам успокоиться. Желаю удачи!
Незнакомец покинул комнату, прикрыв за собой разбитую дверь.
«Вы не беспомощны. Вы должны найти свой путь».
У него были способности к выживанию, и это немного пугало. Что чаще всего повторял Восборн? Что его таланты и способности вернутся к нему. «Но вряд ли вы сможете связать их со своим прошлым». Прошлое… Какое оно было, если судить по тем способностям, которые он проявил в течение последних суток? Где он научился увечить людей ударами ног или рук? Как он узнал, куда следует наносить удары? Кто научил его убеждать окружающих соглашаться на насильственные компромиссы? Как он находил в нужный момент верный шаг в своем поведении? Где он научился тому, чтобы заметить возможность для вымогательства в простой беседе, подслушанной им в мясной лавке? Бог мой, как он мог это сделать?
«Чем больше вы сопротивляетесь происходящему, чем больше вы распинаете себя, тем хуже вы будете себя чувствовать».
Он сосредоточился на дороге и на панели управления, отделанной красным деревом. Сидя в кабине «Ягуара», ключи от которого позаимствовал у маркиза, пациент доктора Восборна рассматривал приборы управления. Расположение их было необычным. Его прошлое ничего не подсказывало о таких машинах.
Менее чем за час он пересек через мост широкий канал и понял, что почти добрался до Марселя. Маленькие квадраты каменных домов,
О боже! Останови это!
Через несколько минут он уже находился в пульсирующем жизнью центре города, проезжая по заполненной людьми улице, с одной стороны которой располагались дорогие магазины. В их зеркальных витринах отражались лучи полуденного солнца, а с другой – бесчисленные кафе, выходящие прямо на тротуар. Он свернул налево, направляясь точно к заливу, мимо больших складов и маленьких фабрик.
«Инстинкт. Нужно следовать инстинкту».
Ничем нельзя пренебрегать. Каждая возможность должна быть немедленно использована. Пациент выбрал место для стоянки, припарковал машину у обочины и вышел. Невдалеке за металлической изгородью виднелась дверь большого гаража. Вокруг сновали механики в спецодежде. Он прошелся поблизости от них, рассеянно оглядывая все, что попадалось на глаза, пока не заметил человека в халате, небрежно заколотом булавкой. Инстинкт заставил его приблизиться.
Остальное заняло менее десяти минут. Объяснения были сведены к минимуму, переправка «Ягуара» с перебитыми номерами в Северную Африку была гарантирована.
Ключи с серебряной монограммой были обменены на шесть тысяч франков, ровно одну пятую стоимости машины пациента доктора, вернее, машины маркиза де Шамбо. После этого он поймал такси и попросил отвезти его к ростовщику, репутация которого не отличалась бы особым блеском и который не станет задавать слишком много вопросов. Просьба была понятной, ведь это был Марсель. И через полчаса золотой браслет-часы уступили место на руке хронометру фирмы «Сейко» с компенсацией в виде восьмисот франков. Все имело свое значение и цену, а хронометр к тому же обладал противоударным механизмом.
Между тем время шло. Следующей остановкой был средних размеров магазин в юго-западной части улицы Каннабьер. С полок и с вешалок была выбрана одежда, оплачена и надета в примерочном помещении, взамен же оставлена немного не подходящая по размеру одежда маркиза де Шамбо. На стенде в соседнем зале он выбрал мягкий кожаный чемодан и поместил в него дополнительные покупки, вместе с брезентовым рюкзаком. Он взглянул на часы: было около пяти часов, вполне удобное время, чтобы найти подходящий отель.
Он почти не спал уже несколько суток, и перед свиданием на улице Сарацинов испытывал необходимость немного отдохнуть. Это свидание было подготовкой к более ответственному свиданию в Цюрихе.
Он лежал на кровати, уставившись в потолок, и не спал. Отблески уличных фонарей вырисовывали причудливые картины на гладкой ровной поверхности стен и потолка. Ночь в Марселе наступала быстро, и вместе с ней к нему возвращалось неосознанное чувство свободы. Это было похоже на гигантское одеяло, сшитое из тишины и темноты, заглушавшее и отгораживающее от него грубый и слепящий дневной свет. Про себя он узнал еще кое-что: ночью он чувствовал себя гораздо увереннее. Как полуголодный хищник, который предпочитает охотиться именно в это время суток. Здесь же таилось противоречие: в течение всего времени, проведенного в Порт-Нойра, он жаждал только солнечного света, и ничего больше.