Идентификация Борна

Ладлэм Роберт

Остальной интерьер этой небольшой комнатки был выполнен с большим вкусом: два кожаных кресла, стоящие рядом, напротив них небольшой диван, и около каждого кресла маленький изящный столик. В дальнем конце имелась другая дверь, выделяющаяся резким контрастом с общей обстановкой. Она была сделана из стали. На столиках валялись газеты и журналы на трех языках.

Борн уселся в кресло и взял в руки парижское издание «Геральд Трибюн». Он читал текст, но из прочитанного ничего не воспринимал. Визитеры могли возникнуть каждую секунду. Он мысленно пытался найти путь для маневра. Маневр

без памяти, только путем инстинкта. Наконец стальная дверь открылась, являя высокого стройного человека с орлиным профилем и тщательно ухоженной прической. Человек вежливо протянул руку. Его английский, сдобренный швейцарским диалектом, был утонченным и почти изысканным.

– Очень приятно встретить вас. Извините за некоторую задержку, которая выглядит несколько смешно.

– Почему?

– Боюсь, что вы слегка напугали нашего секретаря. Его зовут герр Кёниг. Ведь крайне редко случается, чтобы владелец счета с тремя нулями появлялся без предварительного звонка. Попробуйте представить себя на его месте – и вы все поймете. Необычные ситуации всегда заставляют человека нервничать. Но для меня день был чрезвычайно удачным. Меня зовут Вальтер Апфель. Апфель, – повторил он. – Пожалуйста, проходите, сэр.

Банковский чиновник освободил руку клиента и пригласил его по направлению к стальной двери. Находящаяся там комната имела форму латинской цифры пять и была отделана деревянными панелями. Мебель комфортабельная и дорогая, широкий письменный стол располагался перед окном, выходящим на Банкштрассе.

– Весьма сожалею, что взволновал секретаря, – произнес Борн. – Это все из-за суеты. У меня остается очень мало времени.

– Да, он сообщил мне об этом. – Апфель обошел вокруг стола и кивнул на кожаное кресло перед ним. – Садитесь сюда, пожалуйста. Одна или две формальности, и мы сможем очень тщательно обсудить ваши дела.

Когда оба сели, чиновник сразу достал несколько бланков, которые отличались от тех, что заполнял Кёниг.

– Ваш код, пожалуйста. Раз пять как минимум, и этого будет достаточно.

– Не понимаю, я только что проделал подобную процедуру.

– И очень успешно. Проверка подтвердила ее.

– А почему же теперь вы начинаете все снова?

– Поскольку ваш код является и подписью, то есть сигнатурой, он должен быть подвергнут графологической экспертизе. Это обычное правило, и оно не должно вас беспокоить. Графологическое сканирующее устройство сверит ваши записи с теми, что были сделаны вами раньше. – Апфель улыбнулся, протягивая ему ручку. – Кёниг настаивает на уточнении. Мне просто неудобно ему отказать.

– Весьма осмотрительный человек, – заметил Дж. Борн, взял ручку и стал писать. Он начинал уже четвертую группу, когда банкир остановил его.

– Достаточно. Остальное будет пустой тратой времени. – Он вставил лист бумаги с группами цифр в щель на правой стороне стола и нажал кнопку. На мгновение там возник яркий свет, который быстро погас. – Здесь у нас устройство для передачи изображения сигнатуры непосредственно в сканирующее устройство, работающее совместно с компьютером. Если к нам заявится самозванец, не знающий этой процедуры, он легко может быть обезврежен.

– Но если он все же добрался сюда? У него будет хоть какой-то шанс выбраться?

– В этот кабинет ведет лишь одна дверь и, соответственно, имеется лишь один выход. Я думаю, что вы слышали звук автоматического защелкивания замка, когда входили сюда?

– И видел армированные металлом стеклянные двери, – добавил клиент.

– Тогда вам все должно быть понятно. Самозванец угодит в ловушку.

– Предположим, что он будет вооружен?

– Вы же не вооружены, например.

– Меня никто не обыскивал.

– Эта операция производится у нас в лифте: там стоят датчики. Если клиент будет иметь при себе оружие, лифт остановится на полпути между первым и вторым этажами.

– Вы все весьма тщательно продумали.

– Пытаемся обеспечить клиентам максимальные удобства и безопасность.

Зазвонил телефон. Апфель взял трубку.

– Да? Давайте… – Он взглянул на Борна. – Сейчас ваши документы будут здесь.

Это произошло действительно быстро.

– Герр Кёниг заказал их несколько минут назад. Он просто ожидал результатов графологической экспертизы. – Апфель открыл ящик и вынул оттуда связку ключей. – Я думаю, что сейчас он разочарован. Он был уверен, что тут что-то неладно.

Стальная дверь отворилась, и секретарь внес металлический контейнер черного цвета, который он положил на стол рядом с подносом. На подносе находилась бутылка шампанского и два бокала.

– Вы довольны своим пребыванием в Цюрихе? – поинтересовался банкир скорее для того, чтобы заполнить возникшую паузу.

– Вполне. Моя комната выходит на озеро. Прекрасный вид, очень спокойно и уютно.

– Великолепно, – произнес Апфель, наполняя бокал клиента.

Кёниг вышел, закрыв за собой дверь.

Банкир вернулся к делам.

– Здесь ваш счет, сэр, – сообщил он, снимая с кольца один из ключей. – Открыть замок для вас или вы предпочитаете это сделать сами?

– Продолжайте. Можете открыть сами.

Банкир недоуменно взглянул на Борна.

– Я предложил только отпереть замок, но не открывать контейнер. Это уже не моя привилегия, не моя собственность.

– Почему?

– Поскольку теперь ваши права на счет подтверждены, я ни во что не должен вмешиваться.

– Предположим, что я хочу совершить перевод денег другому лицу?

– Это можно сделать с указанием вашей сигнатуры на бланке перевода.

– А если переслать деньги в другой банк, вне Швейцарии, но для меня же?

– Для этого уже потребуется имя. При подобных обстоятельствах идентификация является как моей обязанностью, так и моей привилегией.

– Открывайте.

Банкир открыл контейнер. Дж. Борн затаил дыхание, где-то внутри возникла резкая боль. Апфель вынул пачку документов. Глаза его были прикованы к колонке цифр в верхнем правом углу страницы. Выражение его физиономии изменилось. Его нижняя губа чуть искривилась, нарушая общую линию. Он подался вперед и протянул бумаги их владельцу. Немного ниже названия банка, которое было выведено крупными буквами по верхнему краю листа, шел текст, напечатанный на машинке английским шрифтом на языке, привычном для клиента.