Идущие на смерть
Шрифт:
Две недели - это как раз тот минимум, который необходим человечеству в лице русского адмирала для того, чтобы разобраться в ситуации. Что будет потом вообще неясно. Притом что на своих надежды мало - прошла уже куча времени, но ни испанских, ни французских, ни каких-либо еще кораблей здесь так и не появилось. Выводы? А вот это будет интересно, какие выводы она сделает, что за идеи возникнут в этой очаровательной головке и как она попытается сподвигнуть сурового русского парня претворить их в жизнь. Так что Костин откинулся на спинку дивана и, полуприкрыв глаза, начал ожидать продолжения разговора.
А девушка
Каталина заговорила, когда лейтенант уже потерял надежду услышать что-то осмысленное и начал тихонько задремывать. То ли молчать надоело, то ли решила, что сделала уже достаточную паузу. А может, и впрямь только-только в голову мысль пришла, кто знает.
– Я знаю, как отправить сообщение.
– Вот как? Слушаю тебя внематочно.
– Что?
– Внимательно. Это я оговорился.
Каталина дернула щекой, но смолчала. Вместо этого встала, тронула рукой сенсор и зажгла над столом голографическую карту системы. С теми немногими системами, к которым у нее был здесь доступ, она уже освоилась и управлялась вполне уверенно. Легкими движениями пальцев покрутив карту, она, наконец, выбрала наиболее удобный, с ее точки зрения, ракурс и вновь коснулась клавиатуры, на сей раз куда аккуратнее. Зажглась крошечная голубая точка, замигала... Не так и далеко, кстати.
– Резервный флотский ретранслятор. Мы сможем к нему подключиться?
– Думаю, да. Если знаешь код, разумеется.
– Не знаю.
– Придется порыться в нашей базе данных. Или взломать, это дольше, - Костин задумался.
– Штука наверняка секретная, а?
– Я - штурман, - сухо ответила девушка.
– Имею доступ к картам любого местного уровня. Под подписку о неразглашении, конечно, но, думаю, на это сейчас можно наплевать и забыть.
– Понятно. А почему расположили так близко к центру системы?
– Не знаю, меня это не касалось. Это как-то меняет дело?
– Не то чтобы... Просто так у противника больше шансов нас обнаружить, а они ведь один раз уже как-то сделали это.
Они вновь замолчали. Костин потому, что уже принял решение, Каталина... Ну, она, скорее всего, думала, как убедить его. В конце концов, не факт, что русские вмешаются, но если это произойдет, то результат гарантирован. Малыми группами имперский флот обычно не работает, а значит, сюда придет ударная эскадра, и кем бы ни был враг, ему не поздоровится. Орудийные башни линкоров в два счета способны вбить в голову любого: с Империей конфликтовать смертельно опасно. И шанс, что имперцы вмешаются, намного лучше, чем гарантированное невмешательство европейских государств. Она это понимала, а Костин понимал, что она понимает. Такой вот каламбур. А потом Каталина сказала:
– Прости. Мне нечего тебе дать, нечего пообещать, нечем убедить. Заставить... не хватит сил. Поступай, как знаешь...
Шесть часов спустя. Резервный стационарный ретранслятор испанского флота
Убить
Почему ретранслятор находился здесь, а не в паре световых часов дальше, он понял с первого взгляда. Тот, кто создавал эту конструкцию, старался совместить в одном флаконе цену и возможности. И, разумеется, не преуспел.
Ничего удивительного в этом, кстати, не было. Хорошие антенны дальней связи производились в Империи и в Альянсе. Янки были традиционно чуть сильнее в элементной базе, русские - в умении выжать максимум из имеющегося оборудования. Результаты выходили схожие, при аналогичных возможностях аппаратура Альянса была ненамного, процентов на десять-пятнадцать, компактнее, имперская - заметно дешевле. Все остальные, даже Британское Содружество, как правило, закупали аппаратуру у лидеров и тихо завидовали им.
Но, что вполне логично, грамотные военные хотят получать технику отечественного производства. Хотя бы потому, что в этом случае могут быть уверены - никто в нее без спросу не залезет и что не надо не подслушает. В эпоху высоких технологий весьма спорные постулаты, но, тем не менее, это хоть какой-то шанс. Неудивительно, что европейцы, тоже обладающие необходимыми технологиями, периодически пробовали делать антенны собственной конструкции. Выходило дорого и не очень надежно, хотя, конечно, работало, куда ж оно денется.
Те, кто создавал данный конкретный ретранслятор, выбрали для себя именно европейскую продукцию. Учитывая, что Испания - это все же Европа, логика в таком выборе имелась. Но, так как руки, скажем, немецкого рабочего стоят очень немало, даже если он держит их в карманах, то и оборудование получалось чересчур дорогим. И чтобы вписаться в бюджет требовалось искать модели подешевле, за счет характеристик, разумеется. Вот и получилось то, что получилось - конструкция, стоящая дороже аналогов из того же Альянса, и обладающая при этом весьма скромными возможностями. Если по-простому, ее разместили здесь, над плоскостью эклиптики, потому, что с более удаленной точки она до планеты попросту не добивала. Для резервной станции, может, и пойдет, но все равно Костину она категорически не нравилась.
Одно хорошо - взломать ее и впрямь оказалось довольно просто. Европейцы традиционно считали, что все, сделанное ими, самое-самое. Имперцы на это бахвальство лишь пожимали плечами и молча работали. Службы технической и электронной разведки у них были сильные, и неудивительно, что в базе данных "Стилета", в длиннющем списке паролей, нашелся и тот, что давал доступ к местной аппаратуре связи. Час работы - и информация ушла. Теперь оставалось только ждать.
Отведя корабль от ретранслятора, Костин включил автопилот. Программа, заложенная в него, была сейчас проста и недвусмысленна - достичь крайней точки, в которой можно вести стабильный обмен данными, и лечь в дрейф. Чем дальше - тем меньше шансов, что их обнаружат, все просто. Космос велик, и найти в нем маленький... да хоть бы и большой корабль, не зная его траектории, намного сложнее, чем пресловутую иголку в стоге сена. Там хоть стог можно сжечь, здесь же и это недоступно. Космос лишь посмеется над потугами людей и в очередной раз прикроет шкатулку с тайнами.