Идущие следом
Шрифт:
Когда он в очередной раз обозначил выпад, то я не стал ждать более удобного случая. Парировал удар, полоснул по запястью, а затем резким броском разорвал дистанцию и нанёс ему удар в грудь!
Глава 26
Полагаю, что описание этой стычки могло показаться вам чересчур холодным, но должен заметить, что после неких событий, случившихся в моей жизни, я стал иначе смотреть на такие вещи. Если вы лицезрели оживших мертвецов, кои стараются разорвать вас в клочья, то пьяный бездельник – пусть и недурно фехтующий –
Я вытер клинок от крови и повернулся к шевалье де Брегу, который к тому времени уже разделался со своим противником и молча наблюдал за моим поединком. Он перехватил мой взгляд и подкинул на руке кошелёк, найденный на теле убитого:
– Однако мы славно провели время! Эти господа настолько любезны, что заплатят за наш ужин. Надо бы кликнуть стражников, но этим пусть займётся Гай Григориус. Будь я на его месте, свалил бы этих дохлых пропойц в сточную канаву, но это грозит лишними хлопотами нашему радушному хозяину.
– Орландо, у вас на рукаве кровь.
– Пустое! – отмахнулся де Брег. Он тряхнул рукой и поморщился. – Царапина.
Городские стражники, за которыми был послан слуга, пришли через полчаса. Не знаю, о чём они беседовали с шевалье де Брегом, но никаких действий, направленных против нас, не последовало. Один из стражников остался дожидаться повозки, чтобы увезти трупы, а другие продолжили обход улиц, позвякивая монетами, полученными от Орландо.
Судя по всему, я поторопился, причислив убитых к людям благородной крови. Скорее всего, они принадлежали к многочисленной братии наёмников, которые в мирное время страдали от безденежья и не гнушались грязными делишками.
– Господь Всемогущий! – позади нас раздался знакомый голос.
Обернувшись, мы увидели Даниэля Сагальского, стоявшего подле ворот «Королевской охоты». Священник обвёл взглядом двор и сделал несколько шагов, аккуратно огибая тела убитых. Вздохнув, он молитвенно сложил руки, будто собирался вознести молитву Господу, и покачал головой:
– Дети мои! Вы опять обагрили руки кровью своих ближних?
– Как бы не так, святой отец! – отозвался де Брег. – Эти господа не принадлежат к тем, кои достойны этой чести. Обычные бездельники, какими полны трущобы Баксвэра.
– Неужели это было единственной возможностью усмирить заблудших? Будь вы чуточку мудрее, то не забыли бы что сказано в Священном Писании: смиренных возвышает Господь!
– Вы уж цитируйте сей псалом до конца! – усмехнулся Орландо. – Смиренных возвышает Господь, а нечестивых унижает до земли! Что, как вы изволите видеть, и произошло!
– Вы неисправимый грешник!
– Увы… – Мой друг развёл руки в стороны. – Чертовски жаль, что вы не пришли чуточку раньше! Я бы с радостью уступил это сомнительное удовольствие, а сам бы занялся ужином.
– Уже в который раз удивляете меня поспешностью своих решений.
– Ваше появление, отче, удивляет ничуть не меньше! – парировал де Брег. – Скажите, что привело вас в сей храм чревоугодия?
– Искал вас, Орландо де Брег, – склонил голову священник, – и вас, Жак де Тресс.
– Вот это новость! Что же произошло? Решили воздать должное Филиппу де Камрону?
– Боже вас упаси! Его преподобие запретил и думать об этом!
– Тогда в чём же дело?
– Хотел с вами попрощаться.
– Неужто уезжаете?
– Через несколько дней я покину этот гостеприимный город и, согласно поручению отца Раймонда, отправлюсь в одну из монастырских обителей, расположенных на востоке.
– Жаль! – сказал де Брег и вздохнул. – Нам будет вас не хватать! Кто, как не вы, оценит букет вина, поданного с приличествующей ему закуской, да ещё и подберёт цитату из Библии, дабы придать трапезе византийского великолепия, но в то же время и христианского смирения…
– Оставьте, шевалье, – мягко перебил отец Даниэль и улыбнулся. Он сделал небольшую паузу и ещё раз обвёл взглядом двор таверны, задержавшись на телах убиенных.
– Может быть, зайдём и выпьем? – почти искренне предложил де Брег.
– Нет, благодарю за ваше радушие, но мне пора. Прощайте, дети мои.
– Прощайте, святой отец! Не забывайте поминать нас в своих молитвах! Это не принесёт большой пользы, но нам будет приятно.
Даниэль Сагальский, пусть и обиженный этими словами, горестно вздохнул, но не стал попрекать шевалье за опасное многословие. Кивнув, он повернулся и ушёл.
К моему великому удивлению, таверна быстро опустела. Даже самые завзятые бражники не стали дожидаться завершения этой истории и убрались прочь. Мастер Григориус, судя по его виду, был огорчён, но не показывал виду. Он взял кувшин вина и присоединился к нам.
– Мне это не нравится, – заявил Григориус.
– Простите, мастер Гай, но они сами напросились на эту трёпку.
– Я говорю не про убитых, – сухо заметил он и поджал губы, – а о самом происшествии.
– Что вас так удивляет?
– Вы можете мне не верить, господа, но это похоже на умышленно затеянную ссору. К сожалению, я был на кухне, где поварёнок, чёрт бы его побрал, едва не испортил каплуна под белым соусом, а посему не успел вас предостеречь от поспешных решений.
– Вы хотите сказать, мастер, что эти бездельники замышляли нечто дурное? – хмыкнул де Брег и удивлённо заломил бровь.
– Эти господа заявились сразу после вашего появления, – многозначительным тоном заметил Григориус.
– Вы держите их за наёмных убийц?
– Почему бы и нет? Орландо, разве это первый случай покушения на вашу жизнь?
– Нет, но это выглядит немного странным. Они могли подстеречь нас на улице или рядом с моим домом, где рядом не оказалось бы Жака.
– Могли, но что за удовольствие торчать в тёмном переулке, если можно спокойно сидеть за столом? Здесь, улучшив момент, гораздо проще затеять ссору. Тем паче, сударь, зная ваш вспыльчивый нрав и… – мастер Гай посмотрел на меня. – Нрав этого юноши, которого, при всём желании, образцом милосердия не назовёшь. Вы опять во что-то ввязались, господа?