Идя сквозь огонь
Шрифт:
— А есть ли нужда оправдываться? — вопросил его Бутурлин. — Королевич — зрелый муж, способный сам отвечать за свои деяния.
— Однако ныне сей зрелый муж не встает с ложа, а мы вынуждены топтаться под стенами Самбора, вместо того, чтобы идти на приступ… — развел руками старик. — Горячность Наследника сыграла со всеми нами злую шутку!
— Королевича извиняет то, что он хотел избежать людских потерь, — заметил Дмитрий, — ты ведь сам, Княже, говаривал, что споры по возможности нужно решать миром. Можно ли осуждать Принца за то, что он внял твоим уговорам?
— Я его не осуждаю, — грустно вздохнул Сапега, — а вот Королева, да и сам Король, не оставят поединок с Рарохом без наказания…
Из беды, в коей мы оказались, есть лишь один выход. Нужно чтобы войско возглавил иной полководец, не связанный клятвой отвести от Самбора войска в случае его поражения в поединке.
Посему я отправил в Краков гонца с посланием Государыне, в коем прошу направить к нам, одного из тамошних Воевод. Надеюсь, Королева не откажет мне в сей просьбе…
— Глядите, прибыл гонец от пана Прибыслава! — прервал речь старого Князя смотревший вдаль Газда. — К тому же, не с пустыми руками!
Жолнеж, въехавший в польский стан, действительно держал в руках предмет, больше всего походивший на свернутое знамя. Подъехав к шатру Принца, он спешился и, встав на колено перед Сапегой, отдал свою ношу пажам Князя.
— Какие вести ты привез от Прибыслава? — обратился к воину старый Канцлер.
— Отрадные вести, Княже! — гонец и впрямь лучился радостью. — Нашествие с моря захлебнулось!
— Захлебнулось? Чем? — удивленно поднял седые брови Сапега.
— Морской водой, Княже! Три корабля с наемниками, идущие к жмудскому берегу, сели на мель!
— Сами сели? — недоверчиво прищурился старик.
— Или же кто-то посадил, — предположил вестовой. — Пан Прибыслав говорит, что крушение не могло быть случайностью…
— Знать бы, кто нам так помог! — усмехнулся Сапега. — Уж я бы не поскупился на награду для сего молодца. О подобном союзнике можно лишь мечтать! Говори же, что сталось дальше?
— По словам самих наемников, на когах их было не меньше трех сотен, но до берега добралась только горстка воинов. Остальные пошли на дно с кораблями или погибли, сражаясь за челны.
Тех, кому удалось спастись, пан Прибыслав взял в плен.
У наемников с собой было знамя, кое они должны были доставить в Самбор мятежнику Рароху!
Он дал знак жолнежам развернуть свой трофей, и все присутствующие узрели на нем вычурный герб Недригайлы.
— Искусная работа! — по достоинству оценил труд вышивальщиц Сапега. — Любопытно, сколько времени ушло у шведов на создание сего дива?
— Сколько бы ни ушло, их труды пропали даром! — насмешливо фыркнул Самборский Воевода. — Рарох не дождется ни военной помощи, ни стяга!
— Верно, одной бедой у нас меньше! — согласился с ним Канцлер. — Однако отдыхать еще рано. Рарох по-прежнему сидит в Самборе, и с каждым днем его пребывания там возрастает гнев Государыни. Как мыслишь, пан Кшиштоф, на чьи головы он падет, если мы не выкурим мятежника из острога?
— На наши, Княже! — хмуро усмехнулся рыцарь. — Больше ни на чьи!..
Едва он успел договорить, за спиной у шляхтича раздался звук горна. Обернувшись на него, Канцлер и Воевода увидели тройку въезжающих в лагерь всадников, один из коих был одет в кафтан королевского гонца.
Еще раз протрубив в горн, посланник спешился и, поклонившись Князю, вручил ему скрепленую печатью грамоту. Торопливо сломав сургуч, Сапега пробежал глазами ее содержимое.
— Радуйся, пан Воевода! — поднял он на Кшиштофа просветлевший взор. — Отныне ты — командующий осадой!
— Я? Командующий? — не поверил услышенному старый шляхтич. — Ужели в Кракове не нашлось более достойных воителей?
— Значит, Государыня сочла тебя достойным! — усмехнулся Сапега. — Или ты хочешь оспорить королевский указ?
— Что ты, Княже! — помотал головой изумленный Кшиштоф. — Но справедливо ли это по отношению к Королевичу?..
— Утешение Королевича — моя забота, — холодно улыбнулся Князь, — твое же дело — выбить из Самбора Рароха!
— Да я готов хоть сейчас идти на приступ! — воинственно сверкнул глазами старый рыцарь. — Велю лишь жолнежам подтянуть к замку штурмовые орудия!
— Вели, — коротко кивнул ему Сапега, — теперь это — твое законное право. Но сперва нам нужно будет еще раз встретиться с Рарохом. Хочу дать ему последний шанс решить дело миром!
— С чем пожаловали, господа послы? — насмешливо обратился к Воеводе, Сапеге и Бутурлину Рарох, встретившись с ними на месте недавней схватки. — Какие вести от Королевича? Он уже пришел в себя?
— Принц по-прежнему нездоров, — ответил за всех парламентеров Сапега, — и, боюсь, в себя придет нескоро…
Однако новости у нас имеются, и тебе они будут не по сердцу!
— Не томи, Князь! — поморщился мятежник. — Говори, чего мне ждать!
— Видишь сей указ? — Канцлер вынул из сумы и развернул грамоту с печатью Королевского Двора. — Мне его доставил гонец из Кракова.
В нем сказано, что Государыня освобождает Принца от должности главы войска и передает командование осадой Самборскому Воеводе…
— Вот как! — яростно тряхнул головой Рарох. — Узнаю семейку Ягеллонов! Узнав, что ее сын утратил право осаждать Самбор, госпожа Ядвига решила заменить Командующего войском!
— Как бы там ни было, штурмовые отряды теперь подчиняются мне! — мрачновато заметил Кшиштоф. — И если ты, пан Рарох, не сложишь оружия, я буду вынужден взять Самбор приступом!
— Твое право, пан Воевода! — уважительно кивнул ему потомок Недригайлы. — Я готов к штурму. Можешь начинать!