Игра престолов. Часть II
Шрифт:
– ...хочешь разбудить дракона...
Призраки выстроились в коридорах, одетые в линялые облачения королей. В руках их бледным пламенем полыхали мечи. Волосы их были как серебро, как золото и как светлая платина, а глаза - как опалы, аметисты, турмалины и яшма.
"Быстрее, - кричали они, - Быстрее, быстрее". Она бежала, и ноги ее плавили камень. "Быстрее!" - единым голосом вскричали призраки. И она рванулась вперед. Боль ножом вспорола ее спину; она ощутила, как расторгается ее кожа, ощутила запах горячей крови и увидела под собою тень крыльев. Дейенерис Таргариен летела.
– ...разбудить
Дверь возникла перед ней - красная дверь - так близко, так близко. Стены коридора летели назад. И холод остался сзади. И вдруг камень исчез. Она летела над дотракийским морем, поднимаясь все выше и выше; внизу по зелени ходили волны, и все живое в ужасе бежало от тени ее крыльев. Она ощущала запах дома, и она видела его там, за этой Дверью: зеленые поля, великие каменные дома и руки, которые согреют ее. Она распахнула дверь.
– ...дракона...
И увидела своего брата Рейегара верхом на вороном жеребце, черном, как его панцирь. Узкая прорезь забрала горела красным огнем.
– Последний дракон, - слабым голосом шепнул сир Джорах.– Последний, последний.
Дени подняла полированное черное забрало. На нее глядело ее собственное лицо.
А потом - долго - с ней оставались лишь боль, огонь, сжигавший ее недра, и шепот звезд.
Она проснулась, ощущая пепел во рту.
– Нет,- простонала она, - не надо, пожалуйста.
– Кхалиси?– Чхику склонилась к ней испуганной голубкой.
Шатер утопал во мраке, спокойном и тихом. Хлопья пепла поднимались от жаровни, и Дени провожала их взглядом до дымового отверстия. Летят, подумала она; У меня были крылья, я летала. Но это был только сон.
– Помогите мне, - прошептала она, пытаясь подняться.– Принесите мне... Больно было даже говорить, и Дени не могла понять, чего она хочет. Откуда такая мука? Словно бы тело ее разорвали на части и сшили заново.– Я хочу...
– Да, кхалиси.– Чхику мгновенно исчезла, выбежав из шатра с криком. Дени нуждалась... в чем-то... в ком-то... в чем же? Это было важно, она понимала это. Ей было нужно то, чего нет важнее на белом свете. Она перекатилась на бок и попыталась, оперевшись локтем, сдвинуть одеяло, запутавшее ее ноги. Оно оказалось неимоверно тяжелым. Мир плыл вокруг нее.– Мне надо...
Ее нашли на ковре... она ползла к драконьим яйцам. Сир Джорах Мормонт взял Дени на руки и положил в ночные шелка, она и не сопротивлялась. За плечом рыцаря она увидела трех служанок, Чхого с крошечными усиками и широкое лицо Мирри Маз Дуур.
– Я должна, - попыталась сказать она.– Мне надо...
– ...спать, принцесса...– продолжил за нее сир Джорах.
– Нет, - сказала Дени.– Прошу вас. Прошу.
– Да.– Рыцарь прикрыл ее шелком; тело Дени горело.– Спи и набирайся сил, кхалиси. Возвращайся к нам.– Тут Мирри Маз Дуур оказалась рядом, мейега приложила чашу к ее губам. Из нее пахло кислым молоком и еще чем-то горьким. Теплая жидкость побежала по подбородку. Каким-то образом Дени умудрилась проглотить питье. Шатер отступил, и сон вновь овладел ею. На этот раз Дени не видела снов. Она тихо и мирно плыла по поверхности не знавшего берегов черного
Спустя какое-то время - через ночь, еще через день или через год, она не знала - Дени проснулась снова... В шатре было темно, шелковый полог хлопал как крылья, пропуская рвущийся снаружи ветер. На этот раз Дени не стала пытаться подняться.
– Ирри, - позвала она, - Чхику, Дореа.– Они немедленно оказались рядом. Принесите пить, горло пересохло, - сказала она.
Ей принесли воды, она оказалась пресной и безвкусной, но Дени жадно выпила ее и послала Чхику за новой порцией. Ирри увлажнила мягкую тряпку и промокнула ей лоб.
– Я болела?– спросила Дени. Дотракийка кивнула.– Долго?– Влажная ткань успокаивала, но Ирри казалась такой печальной. Дотракийка кивнула.
– Долго, -прошептала она. Когда Чхику вернулась с водой, вместе с ней вошла Мирри Маз Дуур, глаза которой еще были полны сна.
– Пей, - проговорила она и, приподняв голову Дени, снова приложила к ее губам чашу - на этот раз только с вином. Сладким-сладким. Дени выпила и откинулась назад, прислушиваясь к звуку собственного дыхания. Она ощущала тяжесть в конечностях, и сон вновь овладел ею.
– Принесите мне...– проговорила она неразборчивым сонным голосом, принесите... я хочу подержать...
– Да?– спросила мейега.– И чего же ты хочешь,
кхалиси?
– Принесите мне... яйцо... драконье яйцо... пожалуйста...– Ресницы ее обратились в свинец, и не было сил, чтобы поднять их.
Когда Дени проснулась в третий раз, луч золотого света пробивался сквозь дымовое отверстие в шатре, и она лежала, обнимая драконье яйцо... бледное, с чешуйками цвета сливочного масла, пронизанное золотыми и бронзовыми вихрями. Дени ощущала исходивший от него внутренний жар. Под постельными шелками тонкий слой пота покрывал ее кожу. Драконья роса, сказала она себе. Слабые пальцы ее прикоснулись к поверхности скорлупы, к золотым завиткам, и где-то в глубине камня что-то пошевелилось, вздрогнуло, отвечая. Это не испугало ее. Все ее страхи сгинули в огне.
Дени прикоснулась ко лбу. Покрытая путом кожа показалась под рукой слишком холодной, но лихорадка исчезла. Она заставила себя сесть. Голова ее закружилась, и острая боль пронзила ее между ногами. И все же она ощущала в себе силу. На зов прибежали служанки.
– Воды, - сказала она.– Холодной, если найдете. И фруктов, лучше фиников.
– Как тебе угодно, кхалиси.
– Мне нужен сир Джорах, - сказала она вставая. Чхику подняла халат из песчаного шелка и набросила ей на плечи.– Потом теплую ванну, еще Мирри Маз Дуур и...
Память разом вернулась к ней, и она осеклась.
– А кхал Дрого?– с ужасом проговорила Дени, глядя на их лица.– Он уже...
– Кхал живет, - спокойно ответила Ирри... но Дени заметила мрак в ее глазах; едва выговорив два этих слова, служанка бросилась за водой.
Дени повернулась к Дореа:
– Скажи мне.
– Я... я приведу сира Джораха, -- потупилась лисенийка и, склонив голову, выбежала из шатра.
Чхику тоже бы побежала, но Дени поймала ее за запястье и удержала на месте.