Игра с летальным исходом
Шрифт:
Он постоянно проверял связь с постами, группами задержания и слежения. Дергал Коробова, допрашивая о готовности его людей применить стандартные разработки по задержанию опасного преступника в многолюдной городской среде. Герасимов, сидевший рядом с ним в кабинете начальника вокзала, из которого хозяина они просто выгнали, усмехался себе в реденькие усы и говорил, что сейчас бы поспать не мешало, встали-то рано, а Иван, мол, все равно раньше полудня не появится. По его предположениям, Иван должен был отсыпаться сейчас где-нибудь в укромном месте.
Никитин посылал его каждый раз по новому адресу, обобщающей чертой которых
К десяти наступила естественная психологическая реакция. И самим Никитиным и всеми его людьми овладела какая-то апатия, желание послать всю эту затею к черту, а затем закинуть туда же свою пушку или автомат и завалиться спать. Герасимов же давно уже воплотил это всеобщее желание реальность, растянувшись на составленных вместе стульях и мирно и умиротворяюще посапывая. Никитин жутко ему завидовал, но воспользоваться его примером все не решался. Он лишь подошел к прихрапывающему во сне Герасимову и зажал ему нос пальцами. Тот проснулся, послал Нитинина на хрен, повернулся на бок и вновь заснул.
Да, собственно, около двух часов все и дремали, или почти дремали, потеряв ощущение реальности и вконец растеряв боеготовность. К двенадцати начали потихоньку просыпаться и приходить в себя, с ужасом осознавая свое предыдущее состояние.
Нельзя сказать, чтобы выспавшись, но немного вздремнув, никитинские оперативники привели себя в полную боевую готовность. Проснулся и Герасимов. Он поглядел на часы, встал, расставил на места стулья и заявил Никитину, что самое время подкрепиться, ну хотя бы кофейку с бутербродами. Теперь Никитин послал его на хрен. Однако Герасимов на хрен не пошел, а пошел в одну из вокзальных забегаловок и накупил целую гору бутербродов и десятка два одноразовых пакетиков растворимого кофе.
Никитин не спал, он сидел за столом начальника вокзала и грыз ногти. Его начали посещать сомнения, что Иван вообще сегодня придет на Казанский вокзал. Герасимов же, напротив, был абсолютно спокоен и уверен в успехе. Вскипятив воды в найденном шкафу у началбника вокзала сувенирном электрическом самоваре, сплошняком изукрашенном какой-то финифтью, и заварив кофе, Герасимов принялся за бутерброды.
– Никитин, вынь пальцы изо рта, руки-то грязные... Между прочим, тащить грязные руки в рот – верный способ подхватить желудочно-кишечное заболевание. А то и глистов... Представляешь, Никитин, у тебя – глисты? Проводишь ты, к примеру, совещание с нами, а сам места себе не находишь – ни сесть, ни встать... Ну, натурально, ты прерываешь совещание и вызываешь секретаршу, чтобы она срочно сделала тебе клизму... Ну, она, само собой, делает, приказ есть приказ. И совещание ты все-таки проводишь. Правда, предварительно сбегав в сортир. Но на следующий день секретарша начинает распространять слухи, что вставила тебе клизму. И все начинают думать, что она твоя любовница, а ты у нее под каблуком. Хотя на самом деле она – моя любовница...
– Хватит трепаться, – сказал Никитин. – Лучше объясни мне, почему он не идет?
– Знаешь, Никитин, в чем разница между нами с тобой? У тебя – сильно развита интуиция, у меня – логика. С помощью интуиции хорошо предугадывать ситуации и понимать мотивы. Но объяснять себе что-нибудь с помощью интуиции – это гиблое дело... Кстати, если ты мне сейчас не поможешь справиться с этими бутербродами, я объемся и потеряю способность соображать.
–
Никитин достал из кармана фляжку, отвинтил крышку и хорошо приложился.
– В кофе плеснуть? – спросил он у Герасимова.
Тот помотал головой.
– Мы к этому делу не привычные. Работаем только по трезвянке.
– Ты ничего не напутал, Ген?
Никитин с сомнением посмотрел на Герасимова. Он сам был уверен, что ничего тот не напутал. Но Иван-то все не появлялся... В чем же дело?
– Может, это не он писал записку?
Герасимов задумчиво поднял глаза к потолку.
– Может, и не он. Теоретически можно допустить, что эту записку написал, например, ты – генерал Никитин, особенно учитывая твои контакты с криминальным миром...
– Хватит паясничать, – разозлился Никитин. – Или ты сейчас выкладываешь свои соображения, или идешь на хуй писать рапорт об увольнении.
– Ну, ладно, ладно... Мы же шутим... Соображения тут простые. Записка была странной. Время встречи в ней указано не было. Только день – четверг. Конечно, время встречи могло быть оговорено заранее, поэтому оно и не указано в записке. Думаю, однако, что это не так. Если заранее договорились о времени встречи, чего уж было не договориться о месте тоже заранее? Ведь проще же простого. И все же в записке было обозначено место встречи, а о времени не было ни слова.
Герасимов запихал себе в рот еще один бутерброд и жуя его пытался продолжить говорить.
– Согласись... Странная манера... Назначать встречу.
Он запил бутерброд кофе и вновь обрел нормальный дар речи.
– Человеку, встретиться с которым горишь желанием, так встречу не назначают. Такую записку можно написать человеку, с которым не хочешь встречаться, или опасаешься встречаться, да обстоятельства тебя вынуждают. Например, с врагом. Что за враги могли быть у Ивана Марьева в ресторане «Берлин»? По этому ресторану у нас информации очень мало, вернее сказать – совсем ничего. Об убитом Иваном портье по фамилии Прошкин удалось выяснить, что никакой он не Прошкин, а Гапоненков по кличке Игла, поскольку он заядлый морфинист. Гапоненков фигурирует в трех делах как исполнитель заказных убийств. Скрывается уже больше года...
– Это что же выходит? – почесал затылок Никитин. – Киллеры друг друга что ли мочить начали?
– Выходит. Что у них там за разборки, нам не известно. Кто был в «Берлине» кроме Гапоненкова – не известно. Кому адресована записка – не известно. Кто придет на встречу с Иваном – не известно. Судя по тому, как Иван обошелся с Гаоненковым, вряд ли встреча обещает быть дружеской. Кроме того, придут ли на встречу те, кого жаждет увидеть Иван, я тоже не уверен.
– Они меня мало сейчас интересуют. Мне нужен Иван. Он постоянно оказывается у меня поперек дороги...
– Думаю, напрасно ты пренебрегаешь и другими... Но об этом чуть позже. Итак, Иван назначил здесь встречу со своими врагами или врагом. Раз так, он примет меры предосторожности и вряд ли заявится сюда открыто. То же касается и его врагов. Они обязательно будут скрываться и всячески маскироваться. Кстати, возможно они тоже здесь, причем – тоже с раннего утра. Как и мы. Если, конечно, стремятся встретиться с Иваном, а не бегают от него.
– Да хрен с ними. Уже пол дня прошло, а его все нет. Почему?