Игра Саула
Шрифт:
Она так и не добралась до тайника – в клумбе в саду дворца Чехель-Сотун. Предполагалось, что Кэрри каждые двадцать четыре часа будет оставлять в тайнике флешку или записку, или хоть какое-то сообщение в шкатулке, зарытой в землю (под третьим слева от помеченного мелом кирпича). Если до тайника она не добралась, значит, ее схватили и в этот самый момент пытают, допрашивают. А он, Саул, сидит здесь, прохлаждается за чаем и выпечкой.
«Аж самому противно».
Все зависело от нее, от Кэрри, как всегда. Она – последняя деталь стратегии, от нее зависит судьба военной кампании в Ираке, измученной конфликтом американской нации и,
«И отправил бы снова», – подумал он. Разве есть выбор? Иначе вся война, жизни солдат, деньги – все коту под хвост. Случится бойня, самая страшная в Ираке кровавая баня. Что есть жизнь одного агента по сравнению с такими угрозами?
«Не надо мне Талмуд цитировать, папа…» Перед мысленным взором возник образ отца, когда тот лежал в гробу: в костюме и талите [50] . «Только не сейчас. Жизнь человека – что жизнь вселенной. Мира была права: надо было уходить в отставку еще в Тегеране, много лет назад. Господи, – взывал про себя Саул, оглядывая пустую чайную, – как тяжела моя игра, как тяжела жизнь!»
50
Накидка в виде прямоугольного покрывала, элемент молитвенного облачения у ортодоксальных евреев.
Подошел официант – подлить свежего чаю, но Саул жестом попросил его уйти.
Вошел подполковник Ларсон в штатском. Проходя мимо Саула, он тихо пробормотал: «Номер шестнадцать ноль пять», – и сел за соседний столик, подальше от него.
Саул отпил напоследок чаю, подождал еще немного, потом сложил доску для игры в го и камушки в «курьерскую» сумку, где также лежал ноутбук, и вышел в вестибюль. На лифте поднялся на пятнадцатый этаж, пешком – на шестнадцатый, оглядел коридор, и наконец, никого не заметив, подошел к номеру 1605, постучался.
Генерал Деметриос – тоже в штатском – открыл дверь. На столе в его полулюксе Саул заметил доску для го. За нее-то они и присели, друг против друга.
– Говорят, что математически комбинаций в этой игре больше, чем атомов во вселенной, – заметил генерал, делая ход черным камушком.
– Я тоже слышал об этом, – ответил Саул, ходя белым.
Несколько минут они играли молча.
– Ваша оперативница в Иране? – спросил наконец Деметриос.
Саул кивнул.
– Ее арестовали? Осторожнее, у вас атари [51] : еще ход, и я уберу этот камушек.
51
Угроза окружения камней противника в один ход.
– Да, – ответил Саул, переставляя еще камень так, чтобы создать «глаз» в другой позиции. – Дело не в том, кто сколько камней уберет, а в том, кто победит в итоге.
– За то, на что отважилась ваша сотрудница… у нас наградили бы медалью.
– Медалями у нас не жалуют. Только черной звездой на стене в Лэнгли, без имени. Если погибнем.
– Задумка сработает? – спросил
– Может быть, – ответил Саул. – Если Кэрри хоть немножко продержится. На это мало кто способен.
– Уже известно, кто наша цель?
– Пока еще нет. Правда, до того, как арестовали Кэрри – а ее, судя по всему, арестовали, – она успела прислать фотографии визави Робеспьера. Я немедленно отправил их Биллу Уолдену. Скоро мы что-нибудь да узнаем. Впрочем, картина слишком велика. Пока что главная цель – помимо спасения Кэрри – это война.
– Сколько у нас времени до терактов?
– Два дня.
– Вот и воюй в таких условиях, – пробурчал Деметриос, переставляя камушек.
– Просто вам так действовать непривычно.
– Да, непривычно. Когда отбываем?
– Как только я вас одолею, – ответил Саул, на последнем ходу заключив крупнейшую группу черных камушков в кольцо.
Позднее в международном аэропорту Саул заглянул в магазин «Харли Дэвидсон» и, делая вид, что рассматривает товар, подумал о Кэрри. И о Мире, о том, что она сказала тогда напоследок, улетая из Тегерана.
– Саул, настоящее библейское имя.
– Спасибо родителям, – пожал плечами Саул, думая об инфе от Джавади и в какую ловушку он угодил. Не будь она столь важной, Саул подал бы рапорт и сам бежал из Тегерана. Всей душой он хотел сесть на самолет и улететь вместе с Мирой.
– Это ведь был царь? Падший царь? – сказала Мира, буравя Саула взглядом. Нашла, что вспомнить. Недостойного царя, из ревности подвергшего гонениям угодного Богу царя Давида. Что же теперь, за его грехи расплачиваться?
– Хуже мне не будет, можешь не стараться, – вслух произнес он.
– Ты хоть понимаешь, что и ты мне нужен? – уходя, обронила Мира.
– Правда? – спросил Саул, но Мира уже показывала паспорт пограничнику.
«Только потерпи немного, Кэрри, потом можешь сдаться. Выживи, прошу тебя».
С купленного в аэропорту предоплаченного сотового Саул написал Мире эсэмэску:
«скучаю, не хватает тебя». – Отправив сообщение, подумал: хоть бы ответила, хоть бы не оставила меня.
Уже когда он поднимался по трапу, пришел ответ: «И я скучаю. Когда?»
«скоро», – написал Саул, облегченно вздыхая. Сев на свое место, выключил телефон. Оставалось надеяться, что Кэрри еще жива и план сработает.
29 апреля 2009 года
Кэрри приговорили к смерти. Казнить ее должны были во внутреннем дворе тюрьмы – там стояла виселица или где-нибудь в тесной камере – выстрелив в затылок. Офицер МРНБ дал понять: начальство уже сказало последнее слово. Не пройдет и часа, как Кэрри убьют.
Палачи узнали от нее все: о настоящей личности, о Сауле, ЦРУ, операции «Железный гром». О плане атаковать «Революционную гвардию» и «Армию Махди» в Бакуба, который, возможно, станет последним наступлением американских сил на Ближнем Востоке, ведь напасть на Бакуба и отрезать шиитскую «Армию Махди» от поддержки – не сама цель операции (это был последний секрет, который Кэрри выдала дознавателям).