Игра сэра Валентайна

Герасимов Алексей

Явившийся на утренний прием -- хотя тут уместнее было бы сказать, по утреннему приказу -- к командиру бар-заленской эскадры сэр Валентайн чувствовал себя ничуть не лучше. Лицо его в бою не пострадало, чего нельзя было сказать о всем остальном теле. Перетружденные и отбитые неоднократными падениями и ударами мышцы нестерпимо ныли, неглубокие но многочисленные ранения саднили, да еще растянутая при высадке в порту лодыжка болела как проклятая. Однако, в сложившейся оперативной обстановке у него шансов отлежаться и отдохнуть было ничуть не больше, чем у Мидар-паши.

– -

Присаживайся, Валентайн-бей.
– - возлежащий на подушках тай Зарив указал Виризгу на место с противоположной стороны дастархана.
– - В ногах, говорят, правды нет. Раздели со мной утреннюю трапезу.

Не успевший позавтракать аазурец прикинул, где по мнению Крокодила султана должна располагаться правда, однако ничего не сказал, а с поклоном и кряхтением занял указанное место и взял в руки пиалу со щербетом. Солнце еще только взошло, но жара уже стояла просто удушающая.

"Как они умудряются всю жизнь жить в такой духоте и пекле, эти южане?" -- подумал разведчик, прихлебывая холодный от добавленного снега напиток.

– - Принц Байасит, да будет он славен в веках, высоко оценил твое искусство владения клинком, о Лев Севера.
– - неторопливо проговорил Мидар-паша, ухватил полную пригоршню жирного плова с бараниной и отправил в рот.

– - Куда мне, недостойному, до тебя, Гроза морей, Крепостная стена Имладонских морских рубежей?
– - потупился благородный Виризг, привыкший к несколько более цивилизованному поеданию жирной пищи и взял небольшой кусочек пахлавы. Несмотря на отсутствие завтрака, есть в такую жару совершенно не хотелось -- Я лишь жалкий подмастерье пред тобой, эфенди.

– - Однако, Великого Кормчего сразил именно ты.
– - невозмутимо ответил Крокодил султана, когда прожевал плов.
– - Скромность, конечно же, добродетель истинно доблестного мужа, но излишняя скромность, как и любое излишество, становится пороком.

"К чему, интересно, он ведет? Неужто завидует? Странно, но тогда он не должен бы был говорить об этом так прямо -- не в характере южан это", подумал аазурец.

– - Однако сын Солнцеликого в должной мере оценил твою доблесть и просил вручить тебе от его имени подарок.

Мидар тай Зарив хлопнул в ладоши и в комнате, склонившись в глубоком поклоне, появился слуга с сундучком в руках и поставил его у ног сэра Валентайна.

"Взятка.
– - понял благородный Виризг.
– - Давно ли я точно так же давал бакшиш Гафару тер Гийюну? Однако, что же меня попросят сделать?"

С подобающей случаю скромностью и видом собственной малозначимости сэр Валентайн приподнял крышку и едва не присвистнул. Принц Байасит не поскупился -- изукрашенные золотой кубок и драгоценный пояс, лежавшие в сундучке, стоили едва ли не больше, чем его засиженная мухами барония со всеми жителями, включая самого барона.

"Это что ж я такого для них должен сделать?" -- подумал он. В то, что имладонцы могут благодарить за то, что уже получили, он не верил.

Впрочем, внешне ре Котль оставался все столь же невозмутим.

– - Передайте благодарность Его Высочеству от меня, недостойного.
– - с поклоном произнес он.

– - По заслугам и награда.
– - ответил Крокодил султана.
– - То оружие, что ты привез на "Летней ласточке" позволило абад-паше вооружить ополчение, так что штурм, буде высадившиеся пираты решатся на него, мы отобьем. Да и не так уж их много осталось, в общем-то -- около четырех тысяч легких пехотинцев, у лучников почти не осталось стрел... Конечно, нервы нам они помотают, но, думается мне, дня через два-три Касим ар Хызр принудит их сдаться или разгонит.

– - Лучше бы, чтоб принудил, несравненный Мидар-эфенди.
– - заметил барон.
– - Лови их потом по всему Мазандрину, если разбегутся.

– - Твоя правда, досточтимый Валентайн-бей.
– - флотоводец вновь запустил руку в чашу с пловом.
– - Однако это дело будущего недалекого, а нам надо зреть с учетом дальних перспектив.

"Ну вот, кажется начинается деловой разговор", подумал благородный Виризг.

– - Нет никаких сомнений в этом, о великолепнейший.
– - при слове "великолепнейший" барон ре Котль невольно покосился на адмиральский фингал.
– - Ибо сказано было, что умный смотрит в будущее, а мудрец прозревает грядущее.

Мидар тай Зарив глубокомысленно кивнул.

– - Ты уже многое сделал для Имладона, отважнейший и хитроумнейший Валентайн-бей.
– - важно произнес Крокодил султана.
– - Однако мой господин, принц Байасит, просит тебя еще об одном одолжении.

– - Я верный слуга Его Высочества.
– - склонил голову Виризг.

– - На самом деле, у сына Солнцеликого, да длятся дни его вечно, даже две просьбы. Одна касается тебя, как дипломата, умудреннейший, а вторая -- как представителя короля Оттона. Повелитель наш, увы нам, болен, и, пользуясь этим, недостойные его сыны начали грызню за будущий трон. При живом-то отце.
– - Мидар-паша осуждающе вздохнул и покачал головой, показывая как его огорчает столь недостойное поведение братьев Байасита.

– - Воистину, неслыханные дерзость и непочтение.
– - согласился аазурец.

– - А что будет, если недостойный сын великого отца унаследует трон?
– - задумчиво вопросил тай Зарив и облизал жирные пальцы.
– - Что будет с Тарком благословленным Имладоном? Что будет с пастухами, воинами, хлебопашцами? Что -- тон голоса флотоводца принял трагический оттенок, -- будет с купцами? Под противной Всевышнего властью не родится хлеб, не плодятся стада, хиреет торговля и болеют добрые люди.

– - Воистину, недостойный правитель есть горе для страны и народа.
– - согласно кивнул резидент, который начал, кажется, понимать, к чему клонит Крокодил султана.
– - Черной неблагодарностью я отплатил бы этой стране, где приняли меня словно родного, если бы не стремился помешать таким воцариться на престоле Имлада Великого. Да и не я один -- все аазурцы разделяют это мое убеждение, эфенди!

– - Как отрадно слышать это моим старым ушам.
– - прослезился Мидар-паша.
– - Истинно, сердца северян полны благородства.