Игра в кроликов
Шрифт:
Да уж, не знаю, кто эта женщина, но точно не продавщица из бутика Тиффани. Я продолжаю выстукивать игру. Третий сет, 5:0 в пользу Штеффи Граф, ее подача.
– Мы с мистером Скарпио встретились в зале игровых автоматов через дорогу. Потом пришли сюда, немного посидели, и он попросил проводить его до машины.
Она задумывается на пару секунд.
– Он играл в игры?
– В смысле?
– В зале игровых автоматов. Он во что-нибудь играл?
– Э… ну да. Как минимум в «Роботрон».
– «Роботрон: 2048»?
– Да.
Она
– Простите, а вы кто? – спрашиваю я.
Она смотрит на меня взглядом задолбавшегося тайного агента, который вот-вот перейдет от цивилизованного допроса к избиению телефонным справочником.
– Я работаю на мистера Скарпио.
– И все?
– Что дальше? – спрашивает она, игнорируя мой вопрос.
– Простите?
– Что было дальше?
Такое ощущение, что в закусочной вдруг похолодало градусов этак на десять и даже свет чуть угас.
Возможно, стоит рассказать ей о звонке, из-за которого Скарпио вдруг сорвался с места, но женщина эта кажется невероятно опасной. Мне хочется побыстрее закончить наш разговор.
– Ничего, – качаю головой я.
И вдруг происходит нечто неожиданное.
Штеффи Граф проигрывает в финале Уимблдона.
Это немыслимо.
Их матч проходил у меня в голове тысячи раз. Я знаю каждую подачу, вижу их четко и точно, все до одной. Штеффи Граф побеждает. Она победила. Это исторический факт.
Ничего подобного со мной еще не случалось. Матчи всегда заканчивались так же, как и в реальности, не расходясь ни на одно очко. Меня трясет. Руки начинают дрожать.
– Все в порядке? – спрашивает женщина.
– Да, – вру я и стараюсь взять себя в руки. – Вы не знаете, мистер Скарпио придет?
– Сомневаюсь, но если он появится – передай, чтобы позвонил домой. – На этом она встает и уходит.
Проследив за ней взглядом, я вижу, как она переходит улицу и скрывается в зале игровых авто- матов.
Чуть позже я схожу узнать, не сказала ли таинственная женщина чего интересного, но пока есть другие дела. Мысленно я быстро прокручиваю теннисный матч.
Штеффи Граф побеждает, как и должна была.
Слегка расслабившись, я заказываю завтрак.
Есть хочется невыносимо.
– О, да это же ваш друг вчера просил сэндвич с фрикадельками.
Я доедаю остатки омлета с сыром и встречаюсь взглядом с серо-зелеными большими глазами официантки, которой пришлось мириться со Скарпио, бросающимся цитатами, за что ей досталось немало чаевых.
– Было такое, – сознаюсь я.
– Погодите, я сейчас вернусь, – говорит она и уходит в подсобку.
Понятия не имею зачем.
Где-то через минуту она возвращается и вручает мне телефон Алана Скарпио.
– Вот, вы забыли, – говорит она, а потом поспешно уходит к другому посетителю.
Либо Скарпио случайно оставил телефон на столе, когда включал мне звуки ревеня, либо он вывалился у него из кармана.
Какое-то время я просто смотрю на заставку с песиком, а потом понимаю, что экран не заблокирован. Стоит всего раз провести пальцем, и данные с телефона Алана Скарпио станут моими.
Через несколько минут я снова подзываю к себе официантку и объясняю, что телефон не мой, а друга и что я обязательно передам, где его искать, если смогу с ним связаться. Она отвечает, что пока отнесет его в служебное помещение.
Потом я снова звоню на номер, который дал Алан Скарпио, но в этот раз никто не берет трубку – даже автоответчик.
Дождавшись, пока таинственная женщина уйдет из зала игровых автоматов, я перебегаю улицу, чтобы узнать у Хлои, не упоминала ли женщина Алана Скарпио.
Как-то раз мы с Хлоей чуть не начали встречаться – по крайней мере, так я считаю.
На тот момент мы были знакомы всего пару недель, и ни она, ни я не состояли в отношениях.
У нашего общего друга открылась выставка, и мы решили сходить туда в компании ребят, с которыми познакомились у Фокусника.
Не знаю, что она ко мне чувствовала, но мне она понравилась с первого взгляда. Умная и веселая, она интересовалась тем же, что и я, хотя любой нормальный человек счел бы мои хобби смертной скукой. И хотя иногда казалось, что ей на все глубоко наплевать, меня было не обмануть. Вовсе ей было не плевать. Наоборот, она ныряла в свои интересы с головой и уделяла им много внимания, просто нужно было узнать ее поближе.
Себя она называла музыкантом в отставке. С шестнадцати до девятнадцати она вела совершенно другую жизнь – писала и пела песни в относительно популярной инди-рок-группе.
Как и в случае песен «Cut Your Hair» у Pavement и «Creep» у Radiohead, у группы Хлои, Peagles, тоже был один-единственный хит, переплюнувший признанный критиками альбом. Песня называлась «MPDG (Маниакальная девушка-мечта)».
В клипе Хлоя играет на укулеле и делает это просто охренительно. Классное видео.
Хотя Peagles успели выпустить всего один полноценный альбом и один мини, «MPDG» выстрелила и так часто использовалась в кино и на телевидении, что ближайшие двадцать лет Хлоя могла не работать.
После выставки друзья предложили собраться у меня и отметить. Квартира у меня была большая, других квартирантов не было, а идти до нее было всего ничего – к тому же алкоголь у меня всегда имелся.
В компании нас было шестеро, но большую часть вечера мы провели втроем: я, Хлоя и ее подруга Аманда. Мы разговаривали: обсуждали игры, фильмы, комиксы, сериалы и все, что приходило в голову. А когда вспомнили про время, был уже час ночи и остальные давно разошлись.
Когда Хлоя с Амандой тоже собрались уходить, наши взгляды пересеклись. Хлоя едва заметно улыбнулась, заправляя волосы за ухо, и по телу вдруг пробежал электрический разряд. Дыхание сбилось, и восстановить его никак не получалось.