Игра в жизнь
Шрифт:
Какая нелепость, какая выспренность, с точки зрения нормального человека любого века, хоть сейчас, хоть тогда, человека, который ест, пьет, удовлетворяет естественные желания и справляет естественные надобности. И таковы все люди. Во всяком случае, большинство. И однако... однако споткнулся мир. И, хотя бы формально, принял отмену «суеты сует», и Пасха стала Воскресением. И начался новый счет времени. Хоть формально, но все люди живут две тысячи лет по этому новому счету времени. Во всяком случае, большинство.
Уже сто с лишним лет назад то, что набухало в умах, в сердцах, у кого с ужасом, у кого с радостью, было произнесено гениально безумствующим Фридрихом
Теперь сияют подновленные купола и колокольный звон несется над Casinos и Night clubs. Наука жизни откровенно исходит из постулатов Мамоны. Без всякой насмешки повторю: «В конечном счете нашу жизнь определяет объем продаж!» И действительно так! «Sic!», как отмечал Владимир Ильич. И на этом фоне повторяется, что было при царе Давиде, и при Соломоне, и в империи Древнего Рима, и в переломе Средних веков, вдруг блеснувших Возрождением. Взятки, воровство в масштабах целою государства — было! Мошенничество, которое приводит к верховной власти, — было! Запредельное богатство и запредельная нищета — было! Похоть и извращения как ведущий стимул существования — было! Жестокость, войны, кровь, голод, доводящий до людоедства, — было!
А вот — (документальная информация) — бабушка и папа с мамой продали своего пятилетнего внука и сына за 100 000 долларов «на органы», на расчленение, «на запчасти». Такого не было! Такое только теперь есть.
Военные из регулярной армии великой державы — (документальная информация) — продали боеприпасы воюющей с ними стороне, договорившись, что те будут стрелять мимо, надеясь и деньги заработать, и потребовать у начальства новые снаряды, потому что «боекомплект истрачен», «война идет». Такого не было.
Заговор 11 сентября ноль первого года с уничтожением нью-йоркских небоскребов и нападением на вашингтонский Пентагон — такого не было до этого! И не только в невероятности масштаба разница. Это осуществляли небывалые ранее люди. Может быть, даже не люди, а другие существа. Они воспитанники нашей цивилизации, они технически подготовлены и обучены. В их адском разрушительном акте нет даже гордыни Герострата, желающего вписать свое имя в историю, потому что имена изменены и потому что их много. В них нет горячечной истерики фанатизма, потому что в горячке нельзя столь точно координировать свои действия При этом они знали (не могли не знать!), что ни у кого из них нет ни микроскопического шанса на спасение. Одновременное самоубийство нескольких групп в целях уничтожения громадной массы людей
HF БЫВАЛО ТАКОГО...
ИЛИ БЫВАЛО?
Назовем две фамилии — Гриневицкий и Штауфенберг. Попробуем сравнить. (Важно, очень важно понять, длится еще время вместе со всеми его радостями и ужасами, с шекспировским «Мир вывихнут в суставах», но вывихнутые суставы это все-таки хоть и больной, но тот же организм мира, или время сломалось и мы, осколки прежнего мира, уже находимся в ином измерении.)
Бомбист Гриневицкий покушался на очень прогрессивного (как выясняется) русского царя Александра II. По заданию террористической партии он рассчитывал убить царя и смертельно рисковал сам подорваться на собственной бомбе. Он шел на это во имя идеи. «За народ, против самодержавия» — так думал он, и гак нас учили
Однорукий Штауфенберг, блестящий офицер генерального штаба, взял на себя осуществление заговора генералов и уничтожение Адольфа Гитлера. Он тоже смертельно рисковал, пронося бомбу в ставку фюрера и ставя механизм убийства на взвод. Идея спасения Германии от «бесноватою ефрейтора» вела его. Он был горд взятой на себя миссией и знал, что им гордятся единомышленники. Он был готов к возможной собственной смерти, но все же был шанс спасения. В случае успеха заговора Штауфенберг вошел бы в новое руководство страны.
Оба тираноборца взорвали свои бомбы. Оба уцелели при взрыве. И оба были казнены. Александр II и Гитлер не имеют между собой ничего общего, но заметим, что и русское самодержавие рухнуло, и Третий рейх рухнул. По формальным признакам оба взрыва были актами индивидуального террора, совершенными по заданию боевой группы. Исполнитель — жертвенный герой, цель узко очерчена.
XX век потрясли не раз волны массового, государственного террора. Это были чудовищные «чистки» на национальной или этнической почве под названием геноцид — прежде всего и страшнее всего Холокост, Но не только Холокост. Далее — это были самые кровавые, государственно-террористические периоды гражданских войн — Советская Россия. Испания, Индонезия, Камбоджа, Бангладеш, Судан.
В этих невероятных по масштабам акциях уничтожения людей рациональные цепи борьбы за власть, за жизненное пространство, за передел собственности перемешивались с мистическими проявлениями энергии зла. Насилие порождало всеобщий страх. Всеобщий страх порождал насилие. Круг жертв и круг палачей мог произвольно расширяться, доходя до абсурдной цифры — пятьдесят процентов населения. Дьявол, вселившийся в людей, выступал в разных обличиях, прикрывался разными масками и назывался разными именами.
«Я, такой-то, готов умереть, но убить такого-то во имя справедливости» — это XIX век, это давно отошло в область романтических преданий.
«Мы, такие-то, хотим убить всех тех, чтобы нам было лучше. Имеем право, потому что натерпелись!» — это уже XX век.
А вот XXI век предъявил нечто непостижимое. Нет «я», нет «мы», и никто не взял на себя ответственность. Безымянные существа в облике людей без малейшей надежды на собственное спасение без каких бы то ни было объявленных целей уничтожили массу абсолютно им неизвестных и разнородных человеческих особей. У акции нет ни имени, ни лица, ни лозунга. Потрясенный мир пытается ввести ужас случившегося в рациональную сферу. Злу стараются придать лицо Бен Ладена. Но это не очень получается. Организатор и спонсор международного терроризма мог бы сказать — это сделал я! Терять ему все равно уже нечего, а поддержку мусульманских экстремистов он и так имеет. Сказав: «Моя работа», он добьется своей (казалось бы!) главной цели — расколет мир надвое, одни против него, другие за. Но он не говорит этого.