Игра

Джойс Бренда

Она так же долго обдумывала, как ей отрекомендоваться. Если только Лэм не сказал кому-нибудь об их браке, все считают, что она жена Джона Хоука. Катарина сама не собиралась никому сообщать о своем втором замужестве. В этом не было смысла, потому что она не намерена снова жить с ним, если ему удастся выпутаться из этой переделки. Где-то в глубине души Катарина все еще глупо, бессмысленно любила Лэма, и всегда будет любить. Но она никогда больше не сможет доверять ему.

Его предательство оставило на ее сердце шрам, который никогда не исчезнет.

На пороге холла

Катарина остановилась. Огромное помещение было полно народа. Придерживая капюшон у шеи, Катарина пыталась высмотреть знакомое лицо. Она заметила несколько фрейлин, которых знала, включая Энни Гастингс, с которой больше всего подружилась.

— Подождите здесь, — негромко сказала она Мак-грегору и Ги.

Катарина протиснулась сквозь толпу и подошла к баронессе сзади.

— Энни, — негромко прошептала она.

Энни повернулась. Увидев Катарину, она широко раскрыла синие глаза.

— Клянусь всеми святыми! Катарина! Как вы здесь очутились? — Ее глаза раскрылись еще шире, когда она что-то сообразила, что — Катарина не знала.

— Я должна поговорить с королевой, — сразу сказала Катарина. — Но позже мы еще побеседуем, — добавила она, зная, что Энни очень хочется узнать все о ее пребывании у знаменитого пирата.

— Ее величество сейчас в приемной, — быстро сообщила Энни.

Катарина сжала ей руку и хотела уйти, но Энни воскликнула:

— Подождите, Катарина, вам надо еще кое-что узнать!

Катарина, не слушая ее, сделала знак Макгрегору и торопливо прошла через холл, расталкивая джентльменов и дам, низко опустив голову и глядя в пол. Ее сердце оглушительно колотилось. Только подойдя к приемной королевы, она осмелилась поднять голову и осмотреться. Ее сердце забилось с перебоями. Массивные деревянные двери были закрыты, и перед ними толпились придворные вместе с дюжиной королевский гвардейцев: королева давала кому-то личную аудиенцию.

Ей придется ждать. Катарину охватило неудержимое беспокойство — и страх.

Двери вдруг открылись. Придворные замерли. Наступило молчание. Гвардейцы подошли к дверям, словно готовясь сопровождать просителя, с которым беседовала королева.

На пороге появился Лэм, оборванный, нечесаный, со скованными за спиной руками и с невероятно гордым видом.

Катарина ахнула. В полной тишине это прозвучало громко и неуместно, и все взгляды обратились к ней.

Словно узнав ее голос, он сразу нашел ее взглядом. В его глазах заблистали молнии.

Она встретила его взгляд. Несмотря на предательство Лэма, ее сердце сжалось от его страданий, глаза налились слезами. Уже не беспокоясь о том, что ее могут узнать, Катарина медленно опустила капюшон, позволив ему упасть с головы.

Ее узнали. Раздались изумленные восклицания, сразу сменившиеся возмущенным приглушенным перешептыванием.

Только теперь Катарина увидела королеву, стоявшую сзади Лэма, глядевшую на нее так же ошарашенно, как и все остальные. К Лэму подошел мужчина в алой форме, и ее сердце упало. Это был не кто иной, как Джон Хоук.

Глава тридцатая

Взгляд Катарины остановился

на Хоуке, лицо которого окаменело от неожиданности. Она снова взглянула на Лэма. Если и его удивило ее появление при дворе, то по нему этого не было заметно.

Катарине хотелось провалиться сквозь землю. Ей было стыдно смотреть в лицо Джону Хоуку. Она бессовестно жила с Лэмом, хотя до того, как они обвенчались, ее настоящим мужем был Хоук. Она даже помыслить не могла, что встретится с ним вот так, на людях, окруженная хихикающей толпой, когда он будет конвоировать Лэма в Тауэр. И сейчас она собиралась выступить в защиту человека, который похитил ее из брачной постели, человека, которого весь свет считал ее любовником.

Катарина старалась больше не смотреть на Лэма. Она решила не обращать на него внимания, остро ощущая устремленные на нее взгляды и слыша возбужденное перешептывание. Говорил ли Лэм кому-нибудь, что они женаты? Она украдкой снова взглянула на Джона. Считает ли он все еще себя ее мужем? Что бы он сказал и сделал, если бы знал правду? Во всяком случае, Катарина была вполне уверена, что все до единого считают ее шлюхой и глубоко презирают. Это был, без сомнения, самый ужасный момент в ее жизни.

Хуже того, теперь Катарина увидела графа Лечестера, стоявшего сзади Джона с тем же удивленным выражением на лице, что и у всех остальных. Но его удивление очень быстро сменилось чем-то другим. Он буквально сверлил ее взглядом. Катарина быстро отвела глаза, успев заметить, что ее брат, граф Ормонд, тоже был здесь и что он выглядел очень мрачно. Мысли Катарины путались.

Королева протиснулась между Хоуком и Лэмом. Катарина сразу же опустилась на колени.

— Какое невероятное совпадение, — резко сказала королева.

— Ваше величество, — пробормотала Катарина. Ее сердце колотилось с бешеной силой.

— Встаньте, нам надо поговорить наедине. Сейчас же. Это приказание Катарина была готова выполнить с радостью. Не только потому, что хотела побыстрее уйти отсюда, от этих разинувших рты дам и кавалеров и от своих двух мужей, но и потому, что за этим она и приехала ко двору. Очень неловко и очень осторожно Катарина поднялась на ноги. Кто-то, кажется, Макгрегор протянул руку и помог ей встать. Она придерживала края плаща. Ее беременность оказалась бы для всех еще одним потрясением.

— Отведите заключенного в караульное помещение, — приказала королева Хоуку.

Хоук кивнул, не спуская глаз с Катарины. Он явно не понимал, как она могла явиться ко двору, и не скрывал своей ярости. Догадывался ли он о ее намерении? Или возлагал на нее вину за потерю чести? Какова бы ни была причина его гнева, его гнев был праведен, и Катарина не могла его обвинять. Когда он узнает, что она носит ребенка Лэма, он разъярится еще больше.

Хоук повернулся и подтолкнул Лэма. Сердце Катарины снова екнуло, и мгновение она смотрела им вслед. Если бы только Лэм не предал ее, если бы он ее любил, насколько легче было бы ей вымаливать его жизнь, его свободу. Но если бы так было, то он не стал бы узником короны. И ее сердце не было бы разбито и не болело бы так сильно.