Игровая площадка для грешников
Шрифт:
Он бросил на меня нервный взгляд в зеркало. — Не знаю, смогу ли я…
— Поверь мне, когда начнут поступать предложения и ты изголодаешься по деньгам, ты поддашься искушению. Так что лучше установить границы дозволенного сейчас.
Техас опустился на сиденье с другой стороны от него, его темная кожа блестела от детского масла, а огромные мышцы напряглись под военной формой, в которую он был втиснут. — Мы обсуждаем правила? — Он ухмыльнулся, как щенок. — Я не трахаюсь ни с кем старше сорока пяти.
— Это потому, что ты идиот, — заметил я, натирая руки миндальным маслом — оно стоило дороже, но мне нравился его запах, да и кожа от него становилась мягкой. — Чем
— Я думаю своим членом, а ты — своим банковским счетом, — сказал Техас, пожимая плечами.
— Так ты делаешь это просто ради удовольствия? — С любопытством спросил Адам у Техаса.
— Да, когда ты поймешь, что горячая киска платит за хороший член, ты также поймешь, что с таким же успехом можешь трахаться и в свое свободное время за деньги.
— Да, а когда ты поймешь, что горячая киска будет платить больше за лучший член, ты будешь уводить клиенток Техаса у него из-под носа, как это делаю я. — Я подмигнул здоровяку, и он сердито посмотрел на меня, но ничего не сказал, потому что знал, что это правда.
Адам рассмеялся, улыбаясь мне, и, клянусь, в его глазах зажглись маленькие звездочки. — Итак, каково третье правило?
Я фыркнул, хлопая его по плечу. — Всегда надевай презерватив, братан. Всегда, всегда. Надевай два, даже три, если нужно. Просто никогда не снимай хотя бы одного из этих плохишей. Если тебе понадобится, у меня здесь заначка. — Я потянулся к своему комоду и выдвинул ящик, показывая организованные ряды презервативов всех видов.
— Так ты никогда не снимаешь их? — Спросил Адам, и я предположил, что мисс Денежные Сиськи, вероятно, принимала таблетки.
— Никогда, — серьезно сказал я. — В этом месте можно подхватить ЗППП при легком дуновение ветерка. Особенно когда Техас находится так близко.
— Пошел ты, — проворчал Техас, но при этом ухмыльнулся.
Музыка в баре сменилась на низкий, оглушительный ритм, и публика начала кричать. Это был наш сигнал. Адам и Техас встали, и мы встретили Рубена и Олли у выхода на сцену, они вручили нам наши шляпы, и я надел свою. Заиграла «The Saints» Andy Mineo, и я ободряюще кивнул Адаму, прежде чем первым выйти на сцену, низко надвинув шляпу, когда в ушах у меня звенели крики.
Сцена простиралась до зрительного зала, и я вышел в самый ее центр под музыку, а ребята выстроились позади меня в идеальной синхронности. Когда ритм стих, мы все отдали честь и бросили свои шляпы в толпу под взрыв криков. Зеленые огни взметнулись, освещая глаза каждой жаждущей девушки в клубе, и я дерзко ухмылялся, танцуя, и наслаждаясь ощущением, что нахожусь в центре внимания.
Мое тело двигалось в такт музыке, и каждое движение моих бедер притягивало все больше девушек к сцене, пока они не начали давить друг друга, пытаясь дотянуться до меня. На следующем такте мы все сорвали с себя рубашки, а у Адама застряла последняя пуговица, и я сорвал ее с него, вызвав для нас одобрительные крики. Заметка для себя: всегда подыгрывать.
Остальные танцоры начали вытаскивать девушек из толпы, и я сам охотился за своей жертвой, когда мой взгляд зацепился за радужные волосы на фоне толпящихся женщин у сцены, и мое сердце забилось сильнее. Я ухмыльнулся, когда мой взгляд остановился на Роуг, которая, очевидно, пришла посмотреть, как я танцую. Как, черт возьми, ей снова удалось выбраться из дома?
Я поднял палец, подзывая ее из глубины зала. На ней были рваная джинсовая юбка и ярко-розовая футболка, завязанная так, чтобы подчеркнуть живот. Она разговаривала с Ди, которая сегодня была барменом
Я схватил за руку девушку в первом ряду, вытащил ее на сцену и, развернув перед собой, обнял ее за талию. Я даже не заметил, блондинка она, брюнетка или чертовски лысая, пока она визжала от восторга. Мой пристальный взгляд был прикован к Роуг, когда я прижался к заднице мисс Никто в такт музыке, а затем толкнул ее обратно в зал.
Другая девушка схватила меня за руку, и я втащил ее на сцену, опустил на пол лицом вниз и навалился на нее, прижимаясь к ней всем телом в такт музыке. Она засмеялась, когда я перевернул ее, прижимаясь своими бедрами к ее, чтобы она могла почувствовать каждый дюйм моего твердого члена, который в данный момент стоял исключительно для Роуг. Мои глаза снова встретились с ее, и я хотел бы заявить, что в них была похоть и, возможно, намек на ревность, но, возможно, я просто надеялся на это.
Что она думает обо мне сейчас, когда я повзрослел и могу заставить каждую женщину в этом зале выкрикивать мое имя меньше чем за минуту? Я всегда хотел быть мужчиной, но тогда, в детстве, я хотел этого, потому что мне нужно было набраться смелости и заявить права на Роуг, поцеловать ее как следует, трахнуть ее как следует. Я был просто девственником, который потерпел чертовски сильную неудачу, когда на самом деле набрался смелости попытаться поцеловать ее. Это все еще остается одним из самых неловких моментов в моей жизни, и я не был уверен, поняла ли она вообще, что я пытался сделать.
Я вскочил на ноги, махнув девушке рукой, чтобы она убиралась со сцены, а сам попятился, чтобы присоединиться к шеренге танцоров, и мы задвигались в идеальном ритме, когда ритм перерос в воинственное крещендо. Зрители не получали полного пакета в начале шоу, но, когда мы закончили номер, все мы сорвали брюки на липучках, чтобы показать облегающее нижнее белье с американским флагом, которое совершенно не скрывало наши стояки.
Женщины закричали, а мой взгляд остановился на крупном парне, сидящем у барной стойки в очках с темной оправой, который восторженно хлопал в ладоши. Все звали его просто Том, потому что он пил только «Том Коллинз». Я догадывался, что он гей, так как бывал здесь только тогда, когда мы с командой танцевали, поэтому я проследил, чтобы его пропускали в зал, потому что его счет в баре, вероятно, мог бы оплатить колледж нескольким моим девушкам. Не то чтобы у большинства из них были какие-то планы на этот счет. Но они определенно могли купить себе первоклассный блестящий вибратор или десять штук, благодаря Тому.
Я отдал честь в такт своим коллегам-танцорам, и мы трусцой побежали за кулисы, а моя голова гудела от кайфа.
Я хлопнул Адама по плечу, и он просиял мне. — Чертовски идеально, — крикнул я, перекрикивая все еще орущую толпу в баре, когда мы направились в раздевалку, чтобы переодеться для следующего танца. Голос Джесси доносился через микрофон, так как она заполняла время пошлыми шутками и игрой «Крути колесо», где главным призом была сотня долларов.
Мое сердце бешено колотилось, и я понял, что впервые с тех пор, как я начал работать в этой сфере, я действительно на один процент нервничал из-за того, что танцевал там, зная, что Роуг находится в зале. Во мне все еще жила частичка того слишком милого маленького ребенка, которого мне нужно было задушить наволочкой и пнуть по голове. Я не был мальчиком, я был гребаным мужчиной. И мне больше, чем когда-либо, захотелось доказать ей это.