Игры для мужчин среднего возраста
Шрифт:
Единственное, чего Шаман ждет не дождется, так это чтобы скорее его крошечный «внук» Серенька подрос. Потому что Шаман, пожалуй, единственный из всех жителей поселка, кто не считает Шамана бессмертным.
Хотя
Уже немножко считает.
Раз уходящего деда Сережу заменит мальчик Сережа, значит, какой-то элемент бессмертия он все-таки создал. Теперь бы успеть побольше в мальчонку вложить.
А вот с Доком — беда.
Он уехал в Ирак. Долго отсутствовал. Потом приезжал, созванивался с Ефимом. Не застал, оставил запись на автоответчике. Просил обязательно позвонить.
Береславский, вернувшись, долго набирал номер — в ответ только длинные гудки. Док уже умотал обратно.
Ефим не особо напрягся: мужики, даже друзья, редко встречаются. Главное — знать, что друг есть.
Вот он и знал.
Оказалось — ошибался. Позвонив в очередной раз проверить, не приехал ли Док на побывку, наткнулся на заплаканную жену.
Точнее, вдову.
Док приехал в цинковом гробу. Убитый не пулей или снарядом, а прошедшим в сердце оторвавшимся тромбом.
Вокруг были врачи, хирурги. И дело-то было в госпитале. Однако смерть была мгновенной.
Береславский слегка ошалел от такого известия. Потом заставил себя об этом не думать. А потом оказалось — все равно думает.
За год — два друга.
И раньше знакомые умирали. Даже друзья. Но переживалось легче.
Сейчас как-то было понятнее, что на Николо-Архангельском и Митинском кладбищах похоронили и маленький кусочек его самого.
И все же Ефим не был настолько тонко организован, чтобы перестать быть Ефимом. Он вполне плотоядно улыбнулся, когда ему на электронную почту пришла картинка с бегемотом, удивительно напоминавшим самого профессора.
Под картинкой был московский телефон. Как оказалось, шикарного номера в шикарном отеле.
И ведь отменил-таки все встречи — даже со стратегическим инвестором на новый проект — и поперся в эту гостиницу.
И что характерно — ни на миг не пожалел.
Только купил на обратном пути красивое и дорогое кольцо Наташке — его совесть дешевых отмазок не принимала…
В общем, время идет, а люди — если, конечно, не умирают — живут дальше.
Но, может, это и к лучшему? А иначе — если перестанут происходить новые события, — о чем будут писать в новых книжках?