Игры для мужчин среднего возраста
Шрифт:
— Понял, как надо?
— Ага, — радостно закивал племяш.
— Пошли перекусим. — За делами они забыли про еду.
Кушать сели не в машине, насквозь пропахшей бензином и службой, а за остановкой, в нескольких метрах от своего передвижного поста, прямо на взгорке, поросшем зеленой, не загаженной дорожной пылью травкой.
Машин шло мало, сказывался предстоящий выходной день. Заканчивали маршрут большегрузы-дальнобойщики, ехали к семьям экипажи легковушек.
И так славно было Равилю сидеть на теплой земле, на аккуратно подостланном полиэтиленчике и кушать из бутылки с широким
Равиль тепло подумал о своей супруге. Ничего, еще три часа — и он направит острый нос своей «девятки» в сторону дома, к деткам и жене. И там уже его ждет не перекус, а еда. А потом, после домашней работы, которая тоже не в тягость, его ждут и прочие, совсем еще не надоевшие радости.
— Смотри, Равиль! — с набитым ртом пробубнил племяш, показывая направо. Оттуда со стороны Москвы по большой дуге некрутого виража шел черный «Опель Омега», попыхивая на пологом подъеме сизоватым дизельным выхлопом.
— Молодец, — похвалил инспектор. Мозги у племяша все-таки есть. Машина из того же лакомого разряда. Но вставать было лень, а главное — если «Опель» и нарушал скоростной режим, то ненамного: наметанным глазом Равиль видел, что вряд ли его скорость была больше 60 километров в час. Специально же злить человека никогда не надо, это инспектор знал точно. Тем более с этими долбаными телефонами доверия. Ну его, пускай себе едет.
Минуты три со стороны Москвы машин вообще не было, даже для такого спокойного времени случай нечастый. Затем протащился, тяжело вздыхая и на такой некрутой горке, «КамАЗ» с огромным тентованным прицепом.
А вот за ним гнала машинка, которая требовала вмешательства со стороны органов правопорядка. «Шестерка» летела явно больше сотни, будто догоняя кого-то. И «КамАЗ» обогнала грязновато, заставив встречную машину правой «ногой» встать почти на обочину.
А главное — Равиль уже заканчивал свой нехитрый перекус и снова был в боевой готовности.
Племяш пошел к машине, зафиксировать показание радара, а инспектор, не торопясь, подошел к краю дороги и повелительно взмахнул жезлом.
«Шестерка» послушно остановилась и, пролетев по инерции вперед, вежливо сдала задним ходом, окончательно остановившись напротив их «девятки», только с другой стороны трассы. С водительского места сразу вылез невысокий улыбчивый мужчина лет тридцати. Равиль пошел ему навстречу, неторопливо переходя шоссе.
— Что-нибудь нарушил, командир? — заулыбался тот, протягивая инспектору бумажник с правами.
«Здесь проблем не будет», — понял Равиль и, не удостоив нарушителя ответом, лишь сообщив свое имя и место работы, углубился в изучение документов.
С бумагами все было чисто.
— Да видел я знак, командир, — нетерпеливо мялся водитель. — Просто тороплюсь очень. Давай сразу штраф уплачу, я же не спорю. — И протянул инспектору три сотенные бумажки.
Равиль легким движением сгреб их в карман и возвратил документы. Но машину не отпустил, а, движимый каким-то профессиональным чутьем, еще раз скользнул взглядом по «шестерке».
— Не в угоне, не бойся, — снова заулыбался водитель. —
— А кто в машине? — спросил инспектор.
— Мой брат двоюродный, — снова улыбнулся тот. — Я за него ручаюсь.
Равиль понял, что его насторожило. В речи парня пробивался северокавказский акцент, которого он по полной программе наслушался во время недавней командировки.
Он снова подошел к открытому окну и заглянул внутрь.
Пассажира узнал сразу.
И тот понял, что узнан. Не понял кем. Но что узнан ментом — понял.
Именно этого парня задержали на блокпосту с гранатометом. Не он, Равиль, задержал. Бойцы-чеченцы из спецбатальона «Восток». При парне всего было много: и автомат, и одноразовый гранатомет «Муха», и упаковка ранее невиданных Равилем «хаттабычей» — слегка сплющенных боеприпасов к подствольному гранатомету, модернизированных «духами» для метания в качестве маленьких ручных гранат.
После задержания бандита должны были передать следователям. Как же он здесь оказался?
Равиль совсем растерялся — он же не крутой спецназовец. И что теперь делать?
Попытаться задержать? Смерть и ему, и племяшу. Отпустить? Тоже плохо.
Так и не придумал ничего инспектор.
Потому что раздались три выстрела, и все три пули попали в цель. Одна, ударившая в нагрудный жетон, правда, срикошетила и со звоном улетела в траву. Но это никак не спасло Равиля: оба других ранения — в голову и в шею — были смертельными.
Водитель «шестерки» прыгнул за руль и попытался включить двигатель. Горячий мотор завелся лишь через несколько секунд, показавшихся тому и стрелявшему из «стечкина» пассажиру вечностью. Но завелся.
Водитель дал газу, и «шестерка» рванула вперед.
Может, и ушли бы без потерь, если б не заминка на старте.
Однако Нияз уже был на середине шоссе, испуганный и оглушенный происшедшим, но с автоматом «АКСУ» в руках.
Теплый июльский воздух мгновенно наполнился оглушающим грохотом и пороховой вонью, по асфальту запрыгали, сверкая боками, латунные гильзы.
Из этого «коротышки» и опытные бойцы не очень любят стрелять. Из тридцати выпущенных пуль — полного рожка — лишь две нашли цель. Одна пробила тент трудяги «КамАЗа», которого во второй раз за последние пять минут обгоняла злосчастная «шестерка».
Вторая попала в затылок водителю уходившей легковушки.
Машина крутнулась, ударилась об колеса «КамАЗа» и отскочила влево. Перелетев встречку и чудом разминувшись со встречным «жигулем», обезумевший водитель которого нажал на тормоза и сигнал лишь после несостоявшегося лобового столкновения, «шестерка» ушла с дорожного полотна и, пробив низкое ограждение моста, ухнула вниз, в овраг.
Нияз пытался сменить пустой рожок, но руки не слушались. А потом и менять не стал: снизу, с того места, куда упала машина, сначала повалил черный дым и следом, почти сразу, сильно рвануло, — даже с дороги были видны языки пламени. Конечно, это сработал не бензин. Это сдетонировали боеприпасы и взрывчатка, которой было вдоволь в автомобиле.