Игры порочной крови
Шрифт:
Наконец маньяк всё-таки завозился и со своей одеждой, похоже надо мною собирались надругаться прежде чем сжигать. Счастье то какое! Я мысленно хихикнула, поняв чему именно радуюсь, и когда этот долговязый освободил мои бёдра, устраиваясь между ними — сама обхватила его ногами, притянула, буквально роняя на себя, и радуясь, что нож он раздеваясь отложил.
Сила хлынула в меня, словно сметя плотину. Наверно этот парень — стань он нормальным магом — мог быть весьма силён. Ведь даже заполнив мой истощенный на две трети резерв, он еще мог шевелиться. Даже попытался подняться. Но с грохотом распахнувший ставни вал снега вперемешку с обломавшимися сосульками сбил
Я испугано отскочила к стене, запнувшись об узкую койку. Огляделась, стянула с неё покрывало неопределенного цвета, кутаясь от холода и скрывая наготу. Внимание мне, правда, уделили не сразу. Сначала вошедший зажег магический фонарик, опасливо склонился над припорошенным снежком телом, пощупал пульс, и лишь потом пристально оглядел меня.
— Ты не пострадала?
Я лишь мотнула головой, огляделась в поисках своего неказистого, но теплого плаща. Но его первым заметил припозднившийся спаситель, поднял, отряхнул и протянул мне.
— Замерзнешь. — кивнул головой на лежащего, — Это ты его?
— Нет, снегом с крыши привалило.
Я заработала полный скепсиса взгляд.
— Ну да, конечно. Я так и подумал, — он хмыкнул.
— Тогда не задавай глупых вопросов.
Мужчина тем временем присел, обыскивая труп. Заговорил.
— На его счету не менее семи женщин. Насиловал и кромсал чем-то раскалённым тела, — меня замутило. — Третий месяц его ищем.
Мысленно застонала, сделала шажок к двери. Повезло же нарваться в один вечер на маньяка и на местного детектива. Или кто он там.
— Не особо-то вы спешили, — еще один шажок.
— Да я потерял вас из виду во дворах, сюда на грохот примчался.
— Он пользовался обычным ножом, но был магом из недопроявленных. Дар вызывался возбуждением, — решила поделиться, и еще шажок.
— Эй, ты куда, — мой маневр заметили. — Дашь показания. Что ты вообще тут делала, ведь ты же маг?
— Не дам, — уже открыто шагнула к двери.
— Постой-ка, — проход мне тут же загородили, — Ты похожа на одну ориентировку. Старую, но портрет был очень качественный. Только у тебя волосы темнее.
— Сильно старую? — я заинтересовалась.
— С год назад сняли с розыска.
— И что нужно было сделать при обнаружении?
— Показания дашь — отвечу, — в этот момент сыскарь вытащил из кармана какой-то амулет и бросил в него несколько слов.
Вот демоны, да сейчас тут будет полно его коллег. Я выругалась про себя, формируя за спиной уже привычное плетение сна, улыбнулась и шагнула к нему. Стоит отдать должное, он почти успел отступить, но, как говорил профессор Хинч, это заклинание стало у меня почти бессознательным и действовало на расстоянии. По-моему на нем была какая-то защита общего типа, но она не устояла. Вырубившийся мужчина еще только оседал на грязный пол, а я уже неслась по ступеням вниз, придерживая сползающее под плащом покрывало.
До дома добралась злющая как сто демонов. И, к тому же, замёрзшая.
Уже лёжа в горячей воде и натирая себя мочалкой я маялась мыслями от «надо было прибить и сыскаря» до «Кристон гад, но может и не выдаст, это ж его ведомство» и изредка скатывалась к неоднозначному «он меня искал целый
А утром доставили весточку, что караван, с которым ехало моё семейство, почти достиг Тариты. Настроение взлетело до небес. Уже ближе к вечеру увижусь с малышами. Я заполошно носилась по дому, под насмешливым взглядом рано появившегося Шалта Болтона. Сейчас рабочих в доме почти не было, лишь пара человек на подхвате расставляла мебель и заканчивала отделку спортзала. Я вбежала в приготовленные для меня и детей комнаты, осмотрела золотистые стены и зеленый текстиль своей спальни, заглянула в наполненный уже гардероб и вышла в детскую. Тут было светло, и тот же золотисто песочный цвет стен гармонировал с белыми шторами. Подумала, что нужно будет добавить ярких красок, но не в спальню, а в смежную комнату для игр.
Время было еще раннее и, не зная чем себя занять, я провертелась еще с час, подписала последние счета с троллем, и, тепло распрощавшись, умчалась в Академию.
Сегодняшняя заготовка была последней, так что после окончания зарядки пришлось пройти еще через несколько формальностей. С меня сняли изрядно надоевший браслет, оформили возврат амулета-капельки и сердечно поблагодарили за сотрудничество, с предложением заглядывать еще.
Домой отправилась в сопровождении старых магов. Они поджидали меня на выходе из Академии. Мне всё-таки пришлось усмирить кипучий энтузиазм, примериться к их шагу, заставляя себя идти спокойно, хотя постоянно хотелось перейти на бег.
В результате, когда мы через заднюю калитку на соседней улице попали во двор, со стороны ворот уже слышались гомон и окрики. Больше не сдерживаясь я подхватила полы плаща и припустила бегом, успев услышать, как посмеиваются мне во след маги.
На подъездной дорожке уже теснились всадники охраны и два экипажа, а еще одна грузовая телега замерла у створа ворот.
Завидев меня, уже вырвавшаяся из каретного плена, тётушка Мадлен двинулась навстречу, чтоб обнять, потом отстранившись придирчиво рассмотреть и обнять снова.
— Осунулась! — прозвучал вердикт.
Я только счастливо рассмеялась и поцеловала её в щеку. А тем временем из второй кареты выскочили два самых настоящих медведя, в которых уверенно превращались щенки, зашастали вокруг, путаясь под ногами лошадей. Кто-то на них шикнула, попытался отловить, но мохнатые зверюги только отпрыгивали игриво, да принюхивались.
Наконец показалась няня, чтоб тут же обернуться и подхватить нетерпеливых малышей, пытавшихся выбраться самостоятельно. Я невольно шагнула помочь. Однако уверенно вставшие на ножки двойняшки замерли, недоверчиво осматриваясь. Леон сразу же ухватил Лали за руку, а потом они увидели меня, я еще сделала пару шагов к ним и опустилась на колени, голоса хватило, только чтоб позвать их по именам и смотреть как недоверчивое упрямое выражение на личиках сменяется чистой неподдельной радостью узнавания.
— Мама!
Они бросились ко мне оба, так и не отпуская рук. Почти упали, утыкаясь в одежду, скользя ножками по утоптанному снегу, и пытаясь прижаться еще теснее, а потом замерли, обхватив сидящую на снегу меня. То один то другой поднимали глаза, словно убеждаясь, что мама им не привиделась, и снова упирались в меня лобиками, пряча лица где-то подмышками. Я так и сидела бы, но замша на коленях начала промокать от тающего снега. Утерев текущие по щекам слёзы, попыталась встать, но добилась лишь возмущенного писка. Пришлось усесться обратно, заглянуть во внимательные зеленые глаза, глядящие едва ли не с испугом, пообещать: