Игры Сатурна. Наперекор властителям
Шрифт:
Солнечный диск был большим и пылающим апельсином. Несмотря на поддержание определенной температуры в санях, Лори чувствовал, как его обдавало этим жаром через защитный корпус и его собственный скафандр. Понижающий визор представил огромные протуберанцы, лижущие языками пламени небо, и корону, от красоты которой замирало сердце. Тип К не был бы таким завораживающим взор, но в пределах видимости не было нормальных звезд — особенно с таким распределением элементов и такой орбитой.
Однако планета, к которой он направлялся, была чуть дальше. Но трение, возникшее в туманности в течение гагалет вызывало ее спиральное закручивание вовнутрь. Температура на поверхности не была слишком большой,
Его сани врезались в эту атмосферу, и некоторое время он был занят тем, что среди грома и содроганий корпуса он помогал своему автопилоту снизить свой маленький корабль. В конце концов он завис над выпуклой равниной. Голые скалы высились на горизонте. Скалы были черными и коричневыми и слегка блестели. Солнце стояло высоко в ярко-алых небесах. Он взял пробу с помощью дистанционного управления и получил подтверждение, что почва была твердой, — на самом деле чрезвычайно твердой — и приземлился.
Когда он вышел из корабля, на него навалилась сила веса. Планета была меньше, чем самая маленькая, на которой жили люди, но была такой плотной, что гравитация достигала 1,22 стандартного «g». Неожиданно сильный порыв ветра набросился на него. Хотя слой воздуха и был тонок, воздушные массы передвигались быстро. Он слышал завывание ветра в своем шлеме. Издалека послышался грохот, и он почувствовал, как почва под ногами заколебалась. Сдвиг почвы? Землетрясение? Незамеченный вулкан? Он не знал, чего можно было ожидать здесь. Даже не подозревал того, на что мог обратить бы внимание опытный палеонтолог. В такие миры не ступала еще нога человека.
Излучение от почвы было более интенсивным, чем ему бы хотелось. Лучше сделать всю работу побыстрее. Он выгрузил приборы. Электродрель для образцов — он установил ее и оставил работать, пока сам устанавливал пироанализатор и скормил ему кусок скалы, который он подобрал в этой хаотической местности. Размолотый железными челюстями, нагретый докрасна, чтобы он превратился в пар, минерал представил свой основной состав для оптического и масс-спектрофотометров. Лори изучил представленные данные и с удовлетворением кивнул. Наличие атмосферы ничего не изменило в положении вещей. Это место было нагружено тяжелыми металлами и радиоактивными элементами. Ему нужны были еще изображения молекулярных и кристаллических структур для того, чтобы убедиться, что их так же легко извлечь, как и на других планетах, но у него не было причин сомневаться в этом.
«Хорошо, — подумал он, чувствуя голод и боль в ногах, — можно расслабиться немножко в кабине, слегка перекуситъ, а потом пойти проверить несколько других мест, просто, чтобы удостовериться, что они такие же многообещающие, а уж тогда…»
Небо взорвалось.
Он лежал на животе, закрывая руками щиток шлема от этого удара, когда его мозг осознал, что произошло. Рейнджеры проходили ядерное оружие, когда учились. Но когда спустя еще одну минуту взрывная волна не накрыла его и не было никаких других звуков, кроме звука поднявшегося ветра, он осмелился сесть и осмотреться.
Небо стало белым. Солнце больше не походило на апельсин, а превратилось в раскаленный медный фонарь. Он не мог смотреть на него, не щурясь. Его окружала яркое сияние, жара возрастала, когда он с трудом поднялся. «Новая», —пронеслось
Но он остался жив, в одиночестве на равнине, которая теперь сияла светом и миражами. Ветер визжал все громче и громче. Он почувствовал его толчки, как вращается вся масса планеты, и что во рту у него стало сухо, а мышцы напряглись как для прыжка. От сияния было больно глазам, но оно не было непереносимым через защитный щиток-хамелеон, и не казалось, что оно увеличивается сильнее. Инфракрасное излучение вызвало пот на его коже, но он от него не сварился заживо.
Наступило какое-то временное равновесие. Что-то чрезвычайно странное происходило на этой планете. Однако он был еще живым. Просто для проверки, без всякой надежды он включил свой радиопередатчик. Статическое электричество зажурчало в его наушниках.
Сердце его учащенно забилось. Он не мог сказать, был ли он испуган или же просто возбужден. Ведь он был еще совсем молодым человеком. Но к нему вернулось привычное хладнокровие. Он не перестал чувствовать. За его самоконтролем кипели страсти. Но все-таки он методично стал собирать оборудование и в процессе работы рассуждал.
— Это не взрыв новой. Звезды главного порядка не образуют новых. Но они и не изменяются за доли минуты… но ведь тут каждая звезда выходит за рамки нормы. Возможно, если бы я проверил спектрэтой, я бы увидел предпосылки к тому, что она на грани следующей фазы этого неравномерного процесса. А может быть, я бы и не понял, что все это означает. Кто же изучает астрофизику в подобных обстоятельствах?
Он полагал, что то, что произошло, могло быть сродни явлению Вульфа-Райэ. Звезды вокруг не развивались обычным порядком. Начнем с того, что у них довольно необычный состав. И когда на них попадает материя из космоса, она изменяет строение звезды, увеличивая ее массу. Это может вызывать нестабильность. Каждый спектр, который он получил в сердце этого кластера, показывает на огромные турбулентные потоки в поверхностных слоях. Точно так же и во всех протуберанцах, коронах, выпуклостях и местах, которые он видел. Хорошо, очевидно, турбуленция зашла гораздо дальше, чем фотосферы. Действительные ядра звезд и их ядерные пласты могли подвергнуться этому воздействую. Вероятно, что каждое местное солнце подвергается сильным процессам изменения.
Даже в менее плотных областях звезды должны вращаться вокруг очень необычных ведомых. Очевидно, что солнце Киркасанта оставалось в стабильном состоянии в течение пяти тысяч лет — или же нескольких миллионов, скорее всего, поскольку на планете образовалась высокоразвитая жизнь. Но кто может поклясться, что все так и останется? Разрушение! Это место просто необходимо найти, чтобы люди в случае необходимости смогли эвакуироваться. Нельзя допустить, чтобы маленькие дети поджарились, как на сковородке…
Лори сверился со своим счетчиком радиации. Стрелка поползла вверх по шкале. Высоко стоящее солнце испускало рентгеновские лучи в значительном количестве, а у планеты не было озонового слоя, чтобы заблокировать их. Он будет мертв, если не найдет укрытия, скажем, в своем корабле с его защитными экранами до того, как ионы достигнут планеты. Несмотря на свою плотность, у этого шарика не было магнитного поля, о котором стоило бы говорить, поэтому задержать их тоже было нечем.
Вероятно, ядро планеты состояло из вещества, похожего на осмий и уран. Такая фатальная смесь может быть скорее твердой, чем расплавленной. Я ничего об этом не знаю. Но знаю одно, мне нужно как можно скорее уносить отсюда ноги.