Игуана
Шрифт:
Капитан Лаземби взглянул сверху вниз на безбородого третьего офицера с таким видом, будто изучал строение ножек жука.
— Молодой человек, вы здесь не для того, чтобы думать, а для того, чтобы получать приказы, — заявил он. — Это вам будет стоить месячного жалованья. — Он взмахнул рукой, отправляясь назад в каюту. — Немедленно разбудите господина Гаррета, и пусть люди подготовятся к маневру. Обожаю спасать терпящих бедствие…
По прошествии нескольких минут он появился снова — безукоризненно выбритый и в форме; марсовые убирали паруса, а берег просматривался абсолютно отчетливо, можно было даже разглядеть
— Мы тебя уже заметили! Мы тебя уже заметили! — недовольно говорил капитан, принимая кружку кофе из рук матроса. — Один орудийный залп, чтобы он успокоился, — приказал он, обернувшись к первому офицеру. — Может, это англичанин.
Эхо выстрела разбудило Оберлуса.
Главные паруса были убраны, нос корабля уже не разрезал воду, а лишь мягко ее раздвигал; матросы готовились отдать якорь и спустить на воду шлюпки, и вдруг один из них вскинул руку и с тревогой произнес.
— Глядите! Глядите!
Человек на скале теперь кричал, по-видимому взывал о помощи, хотя нельзя было разобрать слов, все отчаяннее размахивая руками, а в это время по направлению к нему вниз по склону скачками несся другой человек, перепрыгивая через камни и кусты, точно взбесившаяся коза.
Что-то неминуемо должно было случиться, все сразу это почувствовали.
Спускавшийся человек держал пистолет в каждой руке; металлические части оружия вспыхивали в лучах утреннего солнца при каждом прыжке, и вскоре раздался выстрел. Восемьдесят членов команды «Искателя приключений» повернулись лицом к острову и увидели, что человек на скале пошатнулся. В это время второй человек остановился, тщательно прицелился еще раз — и они различили дымок, вылетевший из дула пистолета, намного раньше, чем звук выстрела достиг их слуха.
Раненный в спину, Себастьян Мора упал вперед, перевернулся в воздухе и навеки погрузился в море, увлекаемый на дно тяжелыми цепями.
Капитан Лаземби, который успел навести подзорную трубу на фигуру Оберлуса, прежде чем тот исчез среди кустов, словно привидение, громко закричал:
— Проклятый убийца! — Выругался и добавил: — Гаррет! Шлюпки на воду! Доставьте мне сюда мерзавца, чтобы вздернуть его на грот-мачте!..
Спустя несколько минут десятки матросов английского флота высадились на берега острова Худ, входящего в состав Галапагосского архипелага, или Очарованных островов, и начали тщательно обследовать этот крохотный каменистый участок суши.
Однако когда через полчаса они добрались до вершины утеса и оказались перед разверзающейся пропастью, они отступили и растерянно переглянулись.
Первый офицер Стенли Гаррет, который уже восемь лет служил под командованием вспыльчивого капитана Лаземби, зычным голосом прокричал:
— Всем назад!.. Переверните, если потребуется, камни, но этот тип должен появиться. Он не мог уйти вплавь.
Матросы прочесали местность в обратном направлении, на этот раз с удвоенным вниманием, благодаря чему обнаружили обе пушки и большую пещеру со стороны западной бухты, где кучей лежали товары, перенесенные туда с «Мадлен» и «Риу-Бранку». Они также нашли грот, который стал могилой Доминику Лаоса, части останков лоцмана Гамбоа и висевший на ветке дерева колокол, который принадлежал затонувшему французскому фрегату.
Капитан
— Как это нигде нет? — недоверчиво переспросил он. — Что вы хотите этим сказать? Я его видел, вы его видели. Вся команда его видела, и видела, как он убил несчастного безоружного человека, выстрелив ему в спину! Мы что, все спятили?
— Никак нет, господин капитан, — пробормотал незадачливый офицер. — Мы не спятили, но его нет.
— Ну так ищите его, ради всех чертей! — взревел Лаземби. — Я никому не позволю совершить убийство у меня на глазах и остаться безнаказанным. — Он умолк. Помолчал несколько секунд и продолжил: — И судя по всему, это не единственное его преступление. Два трупа, следы людей, вещи с затонувших кораблей. — Он в гневе вскочил на ноги. — Я желаю знать, что за чертовщина творится на этом проклятом острове. Пошевеливайтесь! Ищите!
Кроме коков, все до последнего человека с «Искателя приключений» должны были высадиться на берег и участвовать в поисках. Шлюпки кружили вокруг острова, лучшие пловцы ныряли в глубину, чтобы попытаться поднять тело Мендосы, а артиллеристы подорвали с помощью пороха камни, которые могли скрывать вход в какую-нибудь пещеру, однако напасть на след беглеца так и не удалось, хотя капитан Лаземби грозился, что никто из команды не получит обеда и не сделает глотка воды до тех пор, пока ему не доставят негодяя живым или мертвым.
Как только Игуана Оберлус выстрелил в чилийца и увидел, что тот упал в море, он бросился собирать остальных пленников, вывел их тайными тропами на вершину острова и заставил спуститься в пещеру в скале, хотя они рисковали сорваться в пропасть, поскольку ноги у них были скованы цепями.
Когда пленники оказались внутри, связанные и с кляпом во рту, он вновь вскарабкался наверх и старательно уничтожил следы, которые вели к спуску в его убежище. Замаскировал камнями и даже гнездами ступеньки, прорубленные в скале, а затем завалил камнями лаз, который вел в пещеру, завершив работу, когда уже слышались голоса матросов, взобравшихся на вершину в десяти метрах над его головой.
В неясном свете, проникающем через отверстия в стенах, он уселся в свое кресло, зажег трубку и приготовился ждать, не сводя взгляда с Малышки Кармен, которая сидела на кровати молча и невозмутимо, спокойно сложив руки на округлившемся животе.
В конце концов напряженное молчание стало почти невыносимым, так что она показала пальцем вверх и спросила:
— Кто они такие?
— Англичане. Английский военный корабль. В последнее время они всюду.
— Много?
— По моим подсчетам, человек сто. Но нас они не найдут.
— Англичане упрямы.
Оберлус пожал плечами и обвел рукой пещеру со словами:
— Мы можем продержаться здесь полгода. — Потом указал себе за спину. — А если бы нас обнаружили, через этот лаз не войдешь иначе, кроме как по одному. Не бойся.
Малышка Кармен ничего не сказала, потому что у нее и в мыслях не было бояться англичан. Все ее страхи были связаны с тем, что через два месяца ей предстояло рожать в этой самой пещере, не рассчитывая на чью-либо помощь, кроме той, которую мог оказать монстр, сидевший напротив.