Шрифт:
Друзья!
Это история непростых, болезненных и очень ярких отношений.
Здесь будет:
– очень откровенные и иногда жесткие постельные сцены
– непростые и совсем не «няшные» герои
– нецензурная, но «запиканная» лексика
– много переживаний, очень эмоционально
– хэппи энд, само собой
Кто не любит:
– грубость
– жесткие постельные сцены
– нецензурную лексику
НЕ ЗАХОДИМ,ЧТОБ
НЕЖНЫЕ ФИЯЛКИ – МИМО!
НЕ НАДО ЖРАТЬ КАКТУС!
ВСЕМ ОСТАЛЬНЫМ – ВЕЛКАМ!
ПРИСТЕГНУЛИСЬ…
И ПОЕХАЛИ!!!
1. Керри
Уокер молчит.
Керри, собственно, и не ждет душевной беседы после секса. Только не от него.
Он молчит, закуривая, выдыхая дым в потолок ее маленькой комнаты, и Керри думает, что запах опять впитается намертво в занавески на окнах, и тете нужно будет что-то врать…
Но, само собой, эти проблемы не заботят Уокера.
Его вообще, похоже, не заботит ничего, связанное с ней.
Кроме секса, конечно.
Он докуривает, поворачивается к ней, все так же, молча, тянет на себя.
Он жесток.
Не целует – кусает, оставляя приметные следы по всему телу, которые с трудом удается скрывать. Пока удается.
Не ласкает – мучает. Поворачивает подчиняющими грубыми движениями так, как ему удобно, не заботясь о том, что она чувствует, хорошо ли ей, плохо ли? Больно или сладко?
Ему плевать.
Керри уже давно не задумывается над тем, кто она для него. Незачем ломать голову.
Зато она прекрасно знает, кто он для нее.
Ее кошмар.
Ее непрекращающийся кошмар.
Последние несколько месяцев она живет в таком кошмаре.
С таким кошмаром.
Иногда только вспоминая, с чего все началось, удивляясь самой себе.
Как она позволила? Как допустила?
Ведь чувствовала, ведь понимала…
Хотя…
Что она понимала тогда, оглушенная новой смертью в своей такой короткой жизни, новой реальностью, новым домом, новыми людьми?
Она автоматически улыбалась, вяло и извиняющееся, как-будто была виновата в том, что случилось. Как-будто она могла вылечить бабушку, но не сделала этого почему-то…
Как-будто это она сидела за рулем того грузовика, что три года назад унес жизни ее родителей.
Как будто это она, а не опека и родственники, приняла решение и подкинула ее мертвым грузом на плечи вечно занятой тетки, дальней родни, до этого виденной лишь единожды.
Конечно, лучше бы жить в общежитии, но среди года… О чем вы вообще?
Да и восемнадцать ей только исполнилось, до двадцати одного далеко, и дотация на содержание сирот неплохая, поэтому тетка возражать не стала и комнату в своем доме освободила.
Керри не противилась, потихоньку подбирая себе пути отступления, ведь для сирот и места в университетах могли быть. Хотя в тот, куда она хотела, поступить совсем не просто. Даже и по льготе.
Поэтому пока надо пересидеть и хорошенько подготовиться.
Она приходит в новый колледж, спокойной серой тенью, никого не заинтересовав, не вызвав ни в ком каких-либо эмоций. И радуется этому. Ей не нужны новые отношения с людьми. Ей нужно только спокойствие. Возможность выдохнуть.
Конечно, поначалу однокурсники недоуменно косятся, но, занятые учебой и личной жизнью, очень скоро перестают обращать на нее внимание.
Керри учится, записывается на несколько дополнительных занятий, в том числе и спортивных, потому что, увлекаясь когда-то в другой, счастливой жизни, художественной гимнастикой, соскучилась по интенсивной физической нагрузке.
В библиотеке колледжа, где она стала частой гостьей, висит объявление о поиске помощника.
Теперь у нее есть свой уголок, куда можно забиться и тихонько посидеть, наслаждаясь любимыми книгами. Улетая в другой иллюзорный мир.
Загрузив себя всем, чем можно, Керри возвращается в свой новый дом только ночевать, что всех полностью устраивает.
Занятая собой, своими переживаниями, Керри не особо обращает внимание на происходящее вокруг, не замечая никого.
Зато ее все-таки замечают.
В первый раз натолкнувшись во время обеда в столовой на тяжелый изучающий взгляд Уокера (она тогда не знала, кто это такой), Керри даже не задумывается. Даже не отмечает для себя ничего.
Все, как всегда, проплывает мимо.
Мыслями она там, в маленьком библиотечном закутке, где ждет ее недочитанная книга.
На следующий день Керри сталкивается с Уокером возле шкафчиков. Она, мимолетно все-таки удивившись тому, что раньше никогда его здесь не видела, достает учебники, осторожно косясь на темную мрачную фигуру, застывшую неподалеку. Он ковыряется с дверцей. Никак не может открыть?
Керри идет на урок, так и не увидев, что парень, бросив возню с замком, шагает за ней.
– Мне книгу, – Керри поднимает глаза на посетителя, вопросительно изогнув бровь, ожидая продолжения заказа.
Но Уокер молчит.
И смотрит. Тяжело смотрит, выжидающе.
От всей его фигуры, высокой и худощавой, упрятанной в безразмерное грязноватое худи с надвинутым до глаз практически капюшоном, веет чем-то непонятным, никак не осознаваемым.
Керри только много позже понимает, чем.
Опасностью.
Молчание затягивается, натягивается, как готовая лопнуть нить, и Керри, чуть вздрогнув неизвестно отчего, решает уточнить:
– Какую? Поконкретнее, если можно.