Их позвал Ашт
Шрифт:
Девчонка ойкнула от неожиданности, ведь учитывая несовершенное человеческое зрение, появление Аоллара выглядело возникновением из воздуха. А парни, презрительно окинув взглядом сутулые плечи и худобу невесть откуда взявшегося защитника, довольно загоготали.
Им повезло: и бока намнут городокскому щеголю, и девку помнут. А после драки еще и слаще будет!
Почти синхронно парни принялись закатывать рукава на могучих ручищах. Просто они ни разу не видели Аст-Асар. И, тем более, Аст-Асар в деле.
А ведь старый и больной Аоллар не воспользовался и десятой частью Силы.
Негромкий, но
Поняли. И брызнули с поляны со скоростью чуть ли не самого Аст-Асар.
Восхищение, граничащее с животным восторгом в светло-серых глазах рыжеволосой поселенки. Стремительно расширяющиеся зрачки, сбившееся, потяжелевшее дыхание. И запах… Как быстро улетучились горьковатые нотки страха, сменившись чем-то сладким и густым, напополам перемешанным с мускусом…
Аоллар знал, какое впечатление на самок производят Аст-Асар. В своих многочисленных путешествиях давно привык. И относился к неконтролируемым инстинктам с немалой долей презрения и даже брезгливости, как и подобает истинному сыну Вершины мира.
Но эта золотистая россыпь веснушек на пухлых, почти детских щеках, стремительно наливающихся малиновым румянцем. Хищно расширяющиеся крылья тонкого, задорно задранного, носа. Рыжее сияние на макушке… Неожиданно посетила мысль о Пламени… Но была она как давний, успевший забыться, сон. Он подумал даже, что хорошо бы найти Пламень сейчас, и сам улыбнулся собственной глупости и наивности.
Девчонка истолковала улыбку по-своему.
Тряхнула пушистыми рыжими лохмами, и, зазывно улыбаясь, медленно задрала цветастую юбку прямо к пышной, тяжело вздымающейся груди. Открыла розовые раковины колен, несколько синяков на молочно-белой, алебастровой коже пышных бедер, каштановую поросль под округлым, упругим животиком с аккуратной пуговкой пупка.
Бросила из-под длинных медовых ресниц взгляд на спасителя, потом медленно, с нажимом, указала глазами вниз.
Аст-Асар Аоллар никогда так близко не видел самку. Женщину. Нововведения типа Домов си-тэль, Академии он презирал всей душой. А обнаженные идолы и Лики не в счет. Те всегда были твердыми, холодными. Недоступными, недосягаемыми в своей красоте. А эта маленькая похотливая самочка, призывно скалящая белые зубы, живая, теплая и мягкая.
Сам не заметил, как это произошло – и вот Аоллар уже стоит на коленях перед поселенкой, осторожно протягивает палец и гладит каштановые завитки.
Запах сумасшедшего желания самки мгновенно усилился, обволакивая Аст-Асара теплым, благоухающим облаком меда и мускуса.
Аоллар не видит, но чувствует, девка запрокинула голову, и довольно смеется. А потом бесстыдно раздвинула ноги.
Аст-Асар Аоллар провел в поселении Какилея луны Сьерра-Алквиста три года.
***
То, что с Кэтти ему не светит даже подобие того, что нашел на ледяном пике Арктшассы, Аоллар понял в первый же месяц совместной жизни. Застал стоящей у забора, с заведенными за голову руками – в жесте, выставляющим пышные вершины полных грудей в самом выгодном свете.
А по этим самым вершинам бесстыже, и как будто нехотя, гуляла грубая лопатообразная ручища давнего знакомца – того самого, кто при встрече с Аст-Асар отделался лишь броском о землю, без переломов.
Кэтти тихо, призывно хихикала, и этот смех напоминал нежное ржание кобылы перед случкой. Неужели он ошибся, и самка – это и правда, некое подобие домашнего животного, которое, как и любая скотина, нуждается в твердой руке и хорошем уходе?
Но ведь тогда, на Арктшассе, и близко не было ничего подобного. Та девочка даже не пыталась скрыть обожания, щедро льющегося из глаз, купая сердце счастливого избранника. Тех двоих, объединяло не только желание? Что же еще? Неужели все-таки та самая болезнь, романтично именуемая любовью?
Аоллар вынужден был признаться: он действительно заболел рыжеволосой Кэтти. Заболел настолько, что забыл о Долге перед миром Ашт, о Чести Аст-Асар, даже о собственном Достоинстве.
Да что там забыл – Аст-Асар потерял голову.
Тогда, у забора, стоило выйти из тени, и незадачливого ухажера как ветром сдуло.
А испуг в бесстыжих глазах Кэтти мгновенно сменился призывной усмешкой. В воздухе привычно запахло похотью, и Аоллар ощутил жар и пульсирующие толчки внизу. А Кэтти расхохоталась, медленно опустилась на колени, словно ненароком поведя полной грудью по выступу его штанов, ловко обхватила умелыми пальцами пульсирующую плоть, пристраиваясь поудобнее.
Три года.
Боль разочарования чуть не заставила Аоллара покинуть Сьерру-Алквисту уже на четвертый месяц, но застала врасплох заметно покруглевшая фигура Кэтти. Шанс, что обычная самка так легко забеременеет от Аст-Асар, один на миллион. И Аоллар отнесся к неожиданному подарку, как положено. Как к благословению и чуду Ашт.
Он даже мечтал, старый дурак, как вернется в Ашт с женой и сыном, словно забыв, что возвращение невозможно без Пламени. Но в ожидании чуда Аоллар поглупел и совсем забыл о миссии.
Одна слабость влечет за собой другую, сплетаясь, они мнут друг друга, накладываясь новыми неровными дорожками, образуя «снежный ком». И вскоре Аоллару пришлось убедиться в справедливости древней мудрости. Может, Аст-Асар покинул бы Какилею раньше, но розовый пищащий комок с пухом бело-голубых, как у него, волосенок, комок, оказавшийся дочуркой, растопил остатки льда мудрого и некогда рассудительного сердца основа, истинного Аст-Асар.
Аоллар назвал дочку Раки, в честь ее родной системы.
Выкупил солидный участок земли поселения, и почти собственноручно построил на нем небольшой, но двухэтажный деревянный дом. Думал, сможет держать подругу в узде, надеялся, старый романтичный дурак, что материнство ее образумит.
И вскоре узнал имя следующей слабости. Имя этой слабости было Малодушие.
Стоны Кэтти услышал, подходя к дому, и даже решил, что готов к тому, что сейчас увидит. Но оказалось, что к этому невозможно подготовиться. Невозможно подготовиться к виду спущенных, несвежих портков, к потной, лоснящейся плоти, к неровным прыгающим толчкам, к запрокинутой голове в каскаде светло-каштановых кудрей. Кшетти громко стонала, подбадривая того, что трудился на ней, и, увидев на пороге Аоллара, стонать не перестала.