Ильич
Шрифт:
*Система обязательной последипломной подготовки врачей.
*
Это было обычное рядовое дежурство. Вечером, в начале девятого, на пульт дежурного «Скорой помощи» поступил вызов от случайного прохожего, который сообщил, что наткнулся возле станции «Маленковская» на лежащую в кустах у обочины парковой дорожки девушку – то ли мёртвую, то ли находящуюся в бессознательном состоянии: медбригада немедленно выехала на место.
Девица – на вид ей можно было дать не больше двадцати – находилась в состоянии глубокого шока, вызванного передозировкой какого-то наркотического препарата; врачи немедленно преступили к реанимационным мероприятиям. Машинально, краем сознания, Пётр отметил: одета девушка так, что нет и тени сомнения в её принадлежности к элитарному кругу «золотой молодёжи» – к нему ещё недавно принадлежал и он сам.
«Скорая помощь» оперативно доставила пациентку в стационар, после чего бригада отправилась на базу.
Прошло две недели. В тот день Пётр снова дежурил. Вернувшись на базу с очередного вызова, неподалёку от служебной автостоянки неожиданно для себя он заметил давешнюю знакомую. Словно пацанка – в мальчишеской куртке и бейсболке – стояла она, расслабленно прислонившись спиной к дереву, и держала руки в карманах. Бывшая пациентка слушала плеер и слегка покачивала головой в такт мелодии, однако было заметно, что она кого-то ждет.
– Вы – Дымов? – осведомилась девица, подойдя к Петру.
– Ну, я. А ты, вижу, совсем оклемалась. Повезло!
– Я хотела вас поблагодарить. В больнице сказали, что ещё минут двадцать, и вместо реанимации меня можно было отправлять в морг.
– Считай, что уже, – усмехнулся врач. – Но вы, наркоманы, всё равно не жильцы. Не начнёшь лечиться, в следующий раз за тобой точно «труперы» приедут, чтобы с головой в целлофановый мешок зачехлить*.
– А я только три месяца назад из американской клиники вышла, – весело, с вызовом глядя на врача, призналась девица. – Родители пятьдесят штук зелени отдали, и всё зря.
– Ну и дура! – мрачно бросил Дымов и направился к зданию подстанции, однако собеседница крепко ухватила его за рукав форменной куртки, а потом, понизив голос и осмотревшись, быстро заговорила:
– Послушайте, перебиться мне надо… Поставщика моего постоянного менты замели… А снова на неизвестной точке отовариваться боюсь, опять убойную дрянь могут подсунуть, твари, как в прошлый раз…
Девица вытащила из кармана две скомканные купюры по пятьдесят евро и протянула их Дымову:
– Мне бы «чек»** или ампулку, а? Если мало, ещё бабла достану…
– А ну, пошла отсюда! – Дымов гневно схватил провокаторшу за шиворот и, оттащив за пределы автостоянки, отвесил на прощание хороший пинок по упругой заднице. – И чтоб я тебя здесь больше не видел, поняла?!
* «Зачехлять» (сленг врачей «Скорой помощи») – констатировать смерть.
** «Чек» – граммовая доза наркотического вещества.
Однако вышвырнуть девчонку с территории подстанции было проще, чем выкинуть её из головы. Весь остаток дежурства Дымов не мог отделаться от мысли, что мог легко заработать сразу четверть своей зарплаты – или даже больше. Так получилось, что в служебном сейфе у Петра как раз скопилось несколько неучтённых упаковок с сильнодействующими препаратами. Вообще, в конце смены у него нередко оставалось несколько ампул промидола, морфина, анапона или одна-две упаковки таблеток сильнодействующих транквилизаторов. На самом деле, по инструкции их полагалось сразу же сдавать под роспись, но не всегда до этого доходили руки. А учёт неиспользованных по разным причинам наркосодержащих препаратов у них на станции был поставлен из рук вон плохо – вот и получалось, что у Дымова сам собой образовался приличный запас ценного актива, от которого он мог либо честно избавиться, либо рискнуть попробовать обратить его в наличные деньги. Вообще-то до появления этой девчонки молодой врач даже не задумывался о возможности такого промысла. «Вот ведь искусительница, мать её так!» – выругался про себя Пётр. Подставляться под уголовную статью не хотелось, и в то же время на эту «сотку» он мог уже завтра купить на распродаже новые фирменные кроссовки, на которые пока лишь облизывался в ожидании получки.
Поздно вечером Дымов вновь увидел девчонку. Настойчивая стервочка заняла прежнюю выжидательную позицию вблизи автостоянки – смотрела с опаской, но и с надеждой. «Ладно, чёрт с ней! – решил Пётр, отбросив сомнения и страхи. – Один раз можно рискнуть». Он сходил в дежурку, незаметно для коллег достал несколько ампул из сейфа и направился к покупательнице. Ещё издали Дымов жестом показал девице, чтобы она не подходила к нему, а шла за угол котельной: там и состоялся обмен.
– На, держи, камикадзе! – Пётр быстро сунул ампулы в карман ее куртки. – Цени мою щедрость – «последний патрон»* отдаю!
Получив деньги, Дымов вновь строго предупредил просительницу:
– Но чтоб больше я тебя здесь не видел! Ты поняла? Я из-за тебя в тюрьму садиться не желаю.
*Наркотики (сленг работников «Скорой помощи»).
С того дня Света – так звали девчонку – стала регулярно наведываться к нему за дозой. Дымов сам не заметил, как «подсел» на лёгкий вид заработка. Первые два месяца клиентка щедро платила новому поставщику, но потом родители спохватились и лишили её карманных денег. Тогда она стала рассчитываться с Петром «натурой»: Света была юна и весьма хороша собой – точёная фигура, простое, и в то же время очень миловидное, лицо… Сексом она занималась с удовольствием, неистово, полностью отдаваясь процессу. На первых порах это очень заводило Петра. Обычно они «любили друг друга» в прилегающем к больничному комплексу парке – впрочем, через некоторое время чувство остроты и новизны прошло: однажды, утратив интерес к слишком доступному развлечению, Пётр отказался давать «клиентке» заветные ампулы.
– Иди лечиться, раз денег нет, – жёстко сказал он в ответ на мольбы девицы, у которой вот-вот могла начаться ломка.
Вообще-то Петру было немного жаль запутавшуюся в жизни дурёху, но он никак этого не показывал, отлично понимая, что вытащить её из ямы, куда она забралась по собственной воле, вряд ли возможно, а проявлять к наркоманам сочувствие глупо, ибо если дело касается дозы, все «святое» перестает для них существовать: не моргнув, обманут и продадут.
Тогда Света, в качестве оплаты очередной дозы, предложила Петру устроить его в элитный бизнес-клуб, где, по её словам, «можно быстро сделать большие бабки» – отец наркоманки был как-то связан с руководством этой «конторы». Что тут скажешь! Работа на «Скорой» приносила Дымову сущие гроши: сколько-нибудь серьёзных карьерных перспектив по медицинской линии впереди тоже не просматривалось, поэтому он и ухватился за предложение.
В назначенный день Пётр отправился на собрание новых членов бизнес-клуба «Платиновая лига». Организаторы мероприятия арендовали на выходные концертный зал. В фойе молодой человек сразу попал в некую праздничную атмосферу: звучала громкая энергичная музыка, а стены были увешаны фотографиями улыбающихся клиентов компании – здесь висели даже портреты «звёзд» кино, эстрады, популярных писателей и влиятельных политиков. На презентацию пришли ещё несколько сотен, пока ещё не до конца поверивших в своё счастье, людей: для гостей были накрыты столики с бесплатным угощением.
К Петру сразу же подошла обворожительная девушка необычной восточной внешности – на её бедже значилось: «Менеджер бизнес-клуба». Очень милым голосом, ни на секунду не прекращая улыбаться, она начала рассказывать новичку о многочисленных приятных сюрпризах, ожидающих новых членов клуба.
«Обработка» продолжилась в лекционном зале. На сцене появился сладкоголосый ведущий-обаяшка, который безо всякого вступления начал энергично, хорошо поставленным голосом профессионального конферансье, завидовать слушателям и самому себе. Ещё бы! Разве много людей в этой стране могут позволить себе жить на широкую ног?.. Но вот ему когда-то повезло встретить Мастера, который научил его – «тёмного провинциала» – искусству эффективных инвестиций. И сокровенное сие знание чудесным образом преобразило жизнь оратора, ибо в последние годы он отлично зарабатывает и помогает делать это другим. Теперь, с его помощью, и вновь обращённые члены клуба тоже будут на каждый вложенный в дело доллар – в течение каких-то месяца-двух – получать десять, а потом и все сто!