Илион. Город и страна троянцев. Том 1

Шлиман Генрих

Грот [1052] также считает важным доводом в пользу отождествления Нового Илиона с гомеровской Троей вышеупомянутую периодическую отправку локрийских дев в Илион для того, чтобы они делали там черную работу в храме Афины в качестве искупления греха локрийского героя Аякса, сына Оилея. Он полагает, что этих девушек не могли начать посылать во времена господства персов, как говорит Страбон [1053] ; напротив, он находит в этом доказательство, что Илион существовал всегда и, следовательно, что он никогда не переставал быть обитаемым. Я могу добавить к этому то, что, согласно другому пассажу у Страбона [1054] , илионцы говорили, что ежегодная отправка локрийских дев в Илион началась вскоре после падения Трои, и что город не был ни полностью разрушен осаждавшей его греческой армией, и что он никогда не был (полностью) заброшен. Историю города никто не мог сохранить лучше его обитателей.

1052

Grote G.Op. cit. I. P. 282.

1053

«Однако посылка локрийских девушек последовала впервые уже при персидском господстве»

( Страбон.XIII. С. 601).

1054

«Современные илионцы

утверждают даже, что город при взятии его ахейцами не был целиком уничтожен и никогда даже не был покинут жителями. Во всяком случае, немного времени спустя после падения Илиона начали посылать туда каждый год локрийских девушек»

( Страбон.XIII. С. 600).

Поскольку холм Гиссарлык, в каком бы отношении его ни рассматривать, отвечает указаниям «Илиады» касательно положения древнего Илиона, и тот факт, что город с тем же названием существовал здесь в позднейшие времена, скорее подтверждает, чем ослабляет его права на то, чтобы считаться тем самым городом, который прославил поэт. Единство имени – сильное доказательство в пользу единства места. Следует принять во внимание и то, что интерес, который испытывали древние к гомеровской Трое, был гораздо больше нашего; у них было множество источников информации, которые для нас утеряны; и они гораздо лучше были подготовлены к исследованию вопроса о том месте, ubi Troja fuit, чем мы с вами. Илионцы были эолийскими греками [1055] , которые переселились в Троаду [1056] и, несомненно, смешались с оставшимися троянцами; они с горячим благочестием почитали Афину Илионскую и героев, которые пали в войне, которым, как мы уже видели [1057] , они совершали заупокойные богослужения еще во времена императора Юлиана. Таким образом, все здесь стремилось к тому, чтобы сохранять память о Троянской войне и месте, где она происходила.

1055

«(Гимей)… оставил Пропонтиду, повел свое войско в Геллеспонт и захватил все эолийские города в Илионской области; подчинил он также и гергифов – остаток древних тевкров»

( Геродот.V. 122).

«А относительно присуждения оружия я слыхал такой рассказ от эолийцев, заселивших впоследствии Илион…»

( Павсаний.I. 35. 4).

«Правильность этого сообщения подтверждают те из эолийцев, которые до моего времени занимают Илион»

( Павсаний.VIII. 12. 9).

Грот (Grote G.Op. cit. I. P. 296) также приводит , титул, который провозглашали на Олимпийских играх ( Павсаний.V. 8. 3); как и , из Мирины в более южном регионе Эолиды, которых мы находим в списке победителей в Харитесии в Орхомене в Беотии ( Boeckh.Op. cit. № 1583).

1056

См. гл. III, § 1 дан. изд.

1057

См. гл. IV дан. изд.

На Гиссарлыке стоял не просто древний и почтенный город; этот город был столь богат и могуществен, что на долине Трои вряд ли мог быть еще один столь же важный город; таким образом, его следует считать столицей Троянской земли [1058] .

«Эта легендарная вера (в отождествление Нового Илиона с гомеровским Илионом) жила раньше и продолжала существовать, – как говорит Грот [1059] , – и позднее, несмотря на топографические трудности. Гелланика, Геродота, Миндара, проводников Ксеркса и самого Александра они не смущали: случай с Александром – самый сильный довод, поскольку он получил лучшее образование своего времени под руководством Аристотеля; кроме того, он был страстным почитателем Гомера и постоянно перечитывал «Илиаду»; более того, он был лично знаком с передвижениями армий и жил в то время, когда карты, которые начались с Анаксимандра, ученика Фалеса, были известны, по крайней мере тем, кто хотел получить образование. Так что если, несмотря на все эти свои преимущества, Александр вполне верил в отождествление Илиона с Троей, не принимая во внимание топографические трудности, то, конечно, еще менее вероятно, чтобы пятью веками раньше, в эпоху сравнительной грубости и невежества, когда записи в прозе, как и географические карты, были совершенно неизвестны, на них бы обратил внимание сам Гомер или его слушатели». Далее Грот цитирует аргумент майора Реннелла [1060] : «Говорят, что Александр был страстным поклонником «Илиады» и у него была возможность решить на месте, насколько топография соответствует рассказу Гомера. Если бы ему показали место, где находится Бунарбаши, вместо того, где стояла Троя, он, возможно, усомнился бы в том, насколько можно верить или исторической части поэмы, или своим гидам. Невозможно поверить, чтобы человек со столь верными суждениями, как Александр, мог восхищаться поэмой, которая содержала долгую историю с подробностями военных действий и других дел, которые физически не могли иметь места в действительности. Какое удовольствие мог бы он получать, принимая за исторические события происшествия, которые не могли произойти? Однако он восхищался поэмой и, следовательно, должен был считать, что топография ей не противоречит;и это, безусловно, значит, что ему не показывали Бунарбаши в качестве Трои».

1058

Christ W.Op. cit. // Quarterly Review. April 1874. P. 559. «Если это не Троя, то что такое этот город, как не ее двойник?»

1059

Grote G.Op. cit. I. P. 305.

1060

Grote G.// Observations on the Plain of Troy. P. 128.

Далее Грот упоминает свидетельство Арриана, «который, хотя и был уроженцем Никомедии, занимал высокий пост в Малой Азии и славится точностью своих топографических сведений, описывает визит Александра в Илион, без малейшей мысли о том, что это место со всеми его реликвиями было всего лишь подделкой. Аристид, Дион Хризостом, Павсаний, Аппиан и Плутарх высказываются в том же духе» [1061] .

Глава V

Первый доисторический город на холме Гиссарлык

1061

Арриан. Поход Александра. I. 11; Аппиан.Митридатовы войны. С. 53; Aristides.Oratio. 43; Rhodiaca. P. 820 ( Dindorf.P. 369). Любопытная Oratio XI Диона Хризостома, в которой он описывает свою новую версию Троянской войны, адресована жителям Илиона. Грот добавляет к этому:

«Однако современные авторы, судя по всему, заимствуют эту гипотезу из Страбона столь же безоговорочно, как сам он взял ее у Деметрия. Они называют Илион непочтительным именем НовогоИлиона, в то время как путешествующий по Троаде ищет древнийИлион, как если бы это было несомненно то место, где жил и действовал Приам; это название даже формально нанесено на лучшие карты древней Троады».

Как я уже объяснял на предыдущих страницах [1062] , благодаря двадцати шахтам, вырытым на месте Нового Илиона, которые точно обозначены на плане эллинского Илиона [1063] , я установил,

что ни один доисторический город из тех, что следовали один за другим здесь в ходе столетий, не выходил за пределы холма Гиссарлык, который образовывал северо-западный угол города и служил его акрополем. Этот акрополь, как и акрополь старой Трои, именовался Пергамом [1064] . Здесь находились храмы богов [1065] , среди которых особенно славилось святилище Афины, богини – покровительницы города. Илионцы, которые твердо верили в древнюю традицию, что их город находится на том самом месте, что и древняя Троя, с гордостью показывали на своем Пергаме дом Приама, а также алтарь Зевса – хранителя домашнего очага, где был убит несчастный старец [1066] , и такой же камень, как тот, на котором Паламед учил греков играть в кости [1067] . Они не имели совершенно никакого представления об археологии, поскольку принимали за несомненный факт, что троянцы ходили по той же самой поверхности земли, что и они сами, и что постройки, которые они показывали, было все, что осталось от старого города. Им и в голову не приходило, что руины могут существовать где-либо еще, кроме поверхности земли. Поскольку у них не было подвалов, то им не приходилось и делать раскопок; но тем не менее один раз они определенно произвели раскопки, поскольку на акрополе существует колодец [1068] , выложенный камнями и мелом, который, очевидно, был вырыт позднейшими илионцами. Этот колодец был с большим трудом прорыт через множество доисторических стен домов. По странной случайности он, на глубине около 30 футов под поверхностью, прошел через толстые стены дома, который был крупнейшим домом сожженного города и который, как я твердо уверен, был домом вождя или царя, поскольку, как уже говорилось на предыдущих страницах, в нем или рядом с ним я нашел девять малых и больших кладов. Однако они с величайшим трудом пробились через эти стены домов, даже не заметив их, поскольку если бы они их заметили, то они могли бы решить заняться археологией; может быть, они могли бы раскопать и весь дворец и могли бы провозгласить его настоящим домом Приама – вместо того, что они показывали в 28 или 30 футах над ним, на поверхности холма. Раскапывая с тем же безразличием, пробившись через многие еще более древние стены домов, наконец, на глубине 53 футов, они достигли скалы, в которую врыли шахту достаточно глубокую, чтобы она достала до воды. Илионцы копали этот колодец сверху, в то время как в описании результатов моих раскопок я начну снизу.

1062

См. введение.

1063

Шахты помечены буквами от A до V на плане II.

1064

. ( Геродот.VII. 43). У Гомера всегда употребляется форма . Трагические поэты используют также множественное число, .

1065

Надписи свидетельствуют о существовании в Новом Илионе, кроме храма Афины, храма Зевса Полиэя ( Boekh.Op. cit. № 3599).

1066

Grote.History of Greece. i. P. 298.

1067

Perieget Polemon.Fragm. XXXI. Ed. L. Preller.

1068

Этот колодец помечен aZна плане I (план Трои).

Скала состоит из мягкого известняка.

Первые обитатели этого священного участка не стали затруднять себя и срывать черную землю, которая покрывала эту скалу на глубину 8 дюймов; они выложили фундаменты своих домов, три стены которых, состоящие из небольших необработанных камней, скрепленных глиной, можно видеть в моей большой траншее, которая проходит с севера на юг через весь холм [1069] . На некоторых из этих стен все еще сохранилась хорошо разглаженная глиняная обмазка, которой они когда-то были покрыты.

1069

См. план III (помечено f f f в разрезе Большой центральной траншеи X—Y), а также план I (план Трои), на котором они также помечены f f fв Большой траншее, X—Y.

До сих пор я приписывал огромный слой руин глубиной 23 фута, который покрывает скалу и предшествует сожженному городу, только одной нации и называл эти огромные руины первым городом на холме Гиссарлык [1070] . Однако керамика, содержавшаяся в самом нижнем слое глубиной от 6 до 7 футов, настолько радикально и полностью отличается от керамики последующего слоя глубиной 16 метров и далее (как проницательно заметил профессор Э.Г. Сэйс, который недавно посетил Троаду) и архитектура стен домов в этих двух слоях отличается так резко, что я не могу не признать, согласившись с ним, что первый город был разрушен или заброшен и затем построен снова другими людьми.

1070

См.: Schliemann H.Troy and its Remains. P. 148–156.

К величайшему моему сожалению, я сравнительно немного мог раскопать из этих двух самых нижних городов, поскольку я не мог откопать их, не уничтожив полностью сожженный город, третий от девственной земли, руины которого покоятся на руинах второго города. По этой причине я дам глубину руин первого города [1071] лишь приблизительно, от 6 до 7 футов; в некоторых местах она может быть чуть меньше, в других – чуть больше. Так, например, глубина руин первого города составляет 9 футов в двух местах, где их наиболее тщательно осмотрел месье Бюрнуф. Он нашел, что они состоят из:

1071

Эти руины первого города помечены N на плане III (разрезе Большой центральной траншеи).

Дальше следуют постройки второго города. Месье Бюрнуф замечает, что эти слои часто прерываются большими «лепешками» глины (galettes – фр.)или группами их, которые в основном использовались жителями первых трех и даже первых четырех доисторических городов. Он объяснил, что эти глиняные «лепешки» использовались для укрепления и выравнивания слоев руин, поскольку, высыхая, они становились такими твердыми, что на них можно было ставить самые тяжелые стены. Он добавляет, что слой руин первого города часто содержит отдельные камни, небольшие отложения коричневого или черного пепла, а также раковины мидий и устриц, но лишь немного моллюсков и костей. Слои руин наклонены к северу вместе с холмом.

Первый город, очевидно, не был разрушен огнем, поскольку я никогда не находил обугленных ракушек или других примет большого пожара.

Теперь что касается защитных стен. В раскопанной части, которую я мог с какой-либо долей вероятности отнести к этому первому городу, их совсем нет; только на северо-восточной стороне холма на расстоянии 133 футов от его склона я обнаружил подпорную стену из белого камня [1072] , которую, соглашаясь с Бюрнуфом и Сэйсом, я могу отнести только к этому первому городу, поскольку на глубине 50 футов она проходит, поднимаясь под углом 45° в 6 футах ниже разрушенной городской стены, построенной из больших блоков, скрепленных небольшими камнями [1073] , и, таким образом, должна была быть построена задолго до последней, которую мы с очень большой вероятностью относим ко второму городу.

1072

См. на рис. 2 подпорную стену, помеченную А.

1073

См. стену В на той же гравюре.