Иллюзия бессмертия
Шрифт:
— Я привык первым доставлять женщинам удовольствие, — выцедил из себя одарин, вновь услышав лишь тихий, сводящий с ума смех.
— Возможно, когда-нибудь… — многообещающе прошептал вкрадчивый мягкий голос.
Холодный поток воздуха ворвался в горящие огнем легкие Айта, и он едва не упал со стоном на колени, когда терзавшая его магия вернула ему возможность вновь контролировать свое тело.
— Ты нашел ее? — женщина больше не шутила и не смеялась. Сейчас в ее интонациях слышалась не терпящая неподчинения властность.
— Да. И она назвала Хранительницу.
— Хорош-шо, —
— Через несколько минут мы отправимся в дорогу.
Улыбка в темноте стала еще шире.
— Она ни в коем случае не должна попасть в Авердэн, — теперь голос женщины приказывал, не принимая никаких "но" и "если".
— Сделаю все возможное, — уверенно пообещал одарин.
— Я на тебя рассчитываю. Ступай, — шепнула женщина, мягким толчком выбросив Айта в прохладную сень под кронами деревьев, пронизанных серебряным светом повисшей в черном небе полной луны.
Мужчина смежил веки, сделал глубокий вдох, а потом быстро пошел в ту сторону, где находилось жилище первой одэйи, окруженное стаей рохров.
Справа от Айта хрустнула сломанная сухая ветка, тяжело придавленная чьей-то ногой. Из-за деревьев тенью вынырнул высокий мужской силуэт, нагло преградив одарину дорогу.
— Где ты был? — Доммэ сделал еще шаг, подойдя к одарину опасно близко. Инстинкты никогда не подводили молодого рохра. Заметив, как чужак скрылся в лесной чаще, парень попытался за ним проследить, а когда не нашел в округе ни его самого, ни его запаха, ни следов — заподозрил что-то неладное. Такое впечатление, что проклятый чужак растворился в воздухе, а теперь снова из него возник.
— Не припомню, чтобы я перед кем-то был обязан отчитываться, когда и куда мне ходить отливать, — иронично приподнял бровь Айт.
— Я искал тебя, — подозрительно присматриваясь к мужчине, Доммэ втянул носом его запах, пытаясь определить, откуда тот пришел. Бесполезное занятие, если учесть, что от мага вообще ничем не пахло, словно кто-то взял и смыл с него абсолютно все запахи.
— Хотел помочиться рядом? — намеренно задевая рохра, поинтересовался Айт.
— Нет, хотел проверить, куда ты пошел, — угрожающе рыкнул Доммэ. — Ты мне не нравишься, чужак.
— Это радует, — насмешливо хмыкнул Айт. — Вообще-то я предпочитаю нравиться женщинам.
— Ты понял, о чем я, — Доммэ шагнул к одарину еще ближе. — Не строй из себя идиота.
— Я прощаю тебе такое обращение лишь потому, что ты понятия не имеешь, с кем разговариваешь, пес, — бесстрастно глядя в фосфоресцирующие в темноте глаза оборотня, произнес Айт, роняя слова как тяжелые камни. — Попридержи свой язык и норов, иначе в следующий раз я покажу тебе, где твое место.
Небрежно оттолкнув парня плечом с дороги, одарин спокойно пошагал к дому Урсулы, а угрюмо глядящий ему в спину Доммэ негромко обронил:
— Я слежу за тобой, темный…
Лес давно перестал быть знакомым, и Вайолет больше не оглядывалась по сторонам, доверившись чутью рохров и знанию Айта, неутомимо шагающему вперед.
В сгустившейся темноте картина прощания с родителями навязчиво стояла перед глазами, вынуждая сглатывать подкатывающий к горлу ком.
Вайолет даже представить себе не могла, как больно будет расставаться с матерью и отцом. Что ждало ее впереди? Увидит ли она когда-нибудь отчий дом снова? Услышит ли нежное мамино: "Я люблю тебя, доченька"? Будущее виделось девушке абсолютно туманным, неопределенным, и только присутствие рядом братьев немного смягчало мрачную перспективу собственной жизни.
Запустив руку в мягкую шерсть Кина, Вайолет безотчетно погладила рохра, возвращая себе какое-то подобие спокойствия.
Ехать на Доммэ девушка отказалась наотрез. Сама мысль о том, что придется сжимать его ногами, чувствуя тепло звериного тела и движение играющих под шкурой мышц, вызывала дикий стыд. Вайолет вспоминала жесткое тело мужчины, вклинивающееся между ее бедер, жадные ладони, трогающие ее плечи, грудь, и хотела провалиться сквозь землю, когда думала, что в голове у плетущегося сзади Доммэ крутятся те же воспоминания. Хотя, вполне возможно, что именно сейчас рохру как раз было не до нее — восседающая на его спине Урсула то и дело ворчала, что ей воняет псиной, что везут ее как мешок с дерьмом, и что хуже рохра может быть только хромая кобыла.
Подвывающий ее каркающему голосу ветерок мотался, словно заведенный, вокруг ощетинившегося пса, и когда намеренно сильно дул зверю в нос или ухо, тот тихо рычал и злобно пыхтел, грозя сбросить с себя вредную ведьму.
Кина эта возня явно веселила, а упрямо шагающего одарина, кажется, вовсе не трогала. Исподволь Вайолет наблюдала за идущим впереди всех мужчиной, удивляясь его выносливости. В длинных жилистых ногах не чувствовалось усталости: не сбился шаг, не сбавилась скорость. Будто не проделывал он далекий путь сначала в одну сторону, а потом, не успев передохнуть, не шел обратно. Девушка почему-то была уверена — заставь Айта сейчас бежать, он обогнал бы и рохров.
Когда чернильную дымку ночи сменило сереющее марево заурницы*, одарин, остановившись на довольно широкой поляне, объявил привал.
— Ручей — в той стороне, — указал он кивком головы вправо, — сухой валежник — за небольшим оврагом в десяти шагах отсюда, — теперь обозначив противоположное направление, заявил Айт. — Я пойду поймаю нам какую-нибудь дичь.
Не говоря больше ни слова, мужчина исчез за ближайшими деревьями, а обернувшийся Доммэ насмешливо бросил ему вслед:
— Интересно, как он дичь собрался ловить? Голыми руками?
— Поговори мне, — мгновенно осадила его Урсула, и радостно ухнувший ветер тут же врезал оборотню подзатыльник, растрепав доходящие до плеч русые волосы парня.
— Веток сухих для костра принеси, — ведьма ткнула крючковатым пальцем в ту сторону, которую указал Айт, а затем, выудив из своей котомки котелок, всунула его в руки Вайолет. — За водой пойдем.
Оглядываясь и бросая на девушку пронзительные взгляды, Доммэ отправился за хворостом, прихватив с собой Кина, и только когда рохры скрылись из виду, Вайолет тихо спросила: