Иллюзия жизни. Мгновения любви
Шрифт:
***
Захват солитария всегда был настоящей военной операцией. И то, что приходилось действовать на территории иностранного государства, делало эту операцию особенно сложной. Но затраты того стоили.
Поэтому примерно месяц назад Охотники запустили сканеры-разведчики и автокартограф во все жизненно важные и вентиляционную системы солитария. Киберхакер подсоединился к серверной, и получит команду на возврат только перед самым нападением на здание. Сейчас надо было забрать все эти полезные для предварительной разведки приборы и также незаметно уйти, не дав Моркадо возможности понять, что ими заинтересовались гролинги. Они уже почти всё сделали: теперь вся
— Берём? — Весело сверкнув глазами, предложил более молодой гролинг.
— Только сначала немного просканируем местность вокруг. А то получится, что мы спровоцируем их на усиление мер. Конечно, это не опасно для нас, но придётся усилить штурмовые отряды более мощным вооружением, — ответил бывалый. — А это, сам понимаешь, совершенно нежелательно.
При этих словах он активировал лидар и стал сканировать местность. Тот показал, что к ним приближаются три жизнеформы.
— Убедился? И никогда не смей принимать поспешных решений, — проворчал Бывалый, и дал «дружеский подзатыльник» Молодому. Тот поморщился, покосился на своего старшего, но ничего не сказал на это. Хотя мысль о «развлечении» с этой цыпой засела у него в голове.
— Да просто она наверняка ещё девственница! Было бы здорово стать первым, — мечтательно произнёс Молодой с соответствующим выражением лица, и вздохнул.
— Эх ты! Юнец! — усмехнулся опытный. И назидательно изрёк: — Запомни: в бабе не дырка запечатанная важна, а умение. Чтобы тебя выжала, как лимон. И оценила твою мужскую силу. А эта как бревно лежать будет, да ещё рыдать потом полсуток, — и с пренебрежительным выражением на лице закончил: — Нет! Мне опытную, зрелую подавай!
— Каждому — своё, — Молодой отвернулся, досадливо поморщившись.
***
— Паола, мама зовет! — окликнула ее сестренка Ируна, готовящаяся стать матерью в этом месяце. И воспоминание об этом грядущем событии заставило Паолу еще больше разреветься.
— Серьезно решила затопить зоилы? — Достав из кармана своего свободного, светлого платья салфетку и вытерев мокрые глаза девушки, с ехидцей спросила Ируна. Она очень любила свою младшую сестру, но страстное желание той обрести пару и вековая война с Кассандрой уже стали притчей «во языцех». — Или дашь им шанс?
— Тебе меня не понять! — трагически произнесла Паола, продолжая плакать.
— Ну хватит! — Вторая салфетка продолжила убирать влагу с лица Паолы. — Наш отец поговорил с родителями Касандры. И все приняли решение вас примирить, — сестра нежно погладила пышную копну черных волос девчонки и заставила ее встать и отойти от обрыва. — Давай я тебе довытру лицо. Смотри, как заревела глаза. А если придет Ожидаемый? Не боишься, что сбежит от тебя? — Съехидничала она, но тут же, спохватилась и пытаясь предупредить новый поток слёз, поправилась: — Хотя мы его свяжем, и пока ты не успокоишься, не отпустим. Договорились? И потом, зачем Касе видеть твои покрасневшие глаза?
— Ладно, — мгновенно успокоившись, снисходительно согласилась Паола, одёрнула голубой топик и сунув руки в карманы серых шорт, направилась
И именно в этот момент появились мама и Тимус, супруг Ирунки. Они быстро приближались к Языку Сплетницы.
***
— «Дело — главное! Бабьё, пусть и целка — дело десятое.» — Подумал Бывалый, и решив не испытывать судьбу, принял решение уходить: — Закатывай губы обратно. Потом как-нибудь отдерёшь целочку, а сейчас уносим ноги, — вслух высказал он свой приказ и, включив полную маскировку, скользнул к припрятанному флайеру.
Молодой с сожалением посмотрел вслед уходящей добыче и вожделенно произнёс: — А я б ей вдул… — И также растворился в пространстве.
***
Паола всё равно плелась сзади, и матери приходилось подгонять её. Наконец, остался последний поворот, и громада солитария выросла перед ними.
— Все же удачно мы его перерисовали, — с удовольствием рассматривая его стену, высказалась Паола, вспоминая последний граффити-поединок.
Тогда по всей поверхности внешней стороны здания участники нарисовали картину, в которой четыре сезона и времени суток потихоньку сменяли друг друга. Вышло очень красиво. Лично она рисовала осеннее утро. Осень была единственным временем, когда шли дожди, образовывались лужи, и реки переполнялись. Тут Паола вспомнила, как вырисовывала капли и разбегающиеся волны на потревоженной поверхности. И появляющиеся в лужах клании — красивые, молочной окраски, с разнообразной цветной кромкой водные растения, плавающие среди зеленых листьев.
Трансплат быстро доставил путников в сектор проживания, где женщины быстро доделали сладости по секретному маминому рецепту и, принарядившись, прошли в центральный неф, который любого поразил бы размерами и убранством. Его многочисленные, ажурные лестницы-переходы, колонны со светоизлучающим полотном и увитые лианами, отверстия для пролёта платформ и лифтовые модули были украшены цветами и гирляндами. По периметру первого этажа стояли праздничные модули-кафе, где хозяйки раздавали желающим свои яства и щедро поили лёгкими алкогольными напитками или сурейским чаем, с многочисленными добавками, на любой вкус. А в центре огромной чаши десятиэтажного здания на ажурных, тураллевых креплениях висела чаша капельного фонтана с цветовой подсветкой, который увлажнял воздух и являлся главным, цветовым акцентом общего дизайнерского решения.
По ярусам, расположенным в десять этажей, расставили указатели, где происходят дружеские состязания. А на самой середине огромного холла, сравнимого по размерам с центральной площадью среднего городка, отчаянно бесилась под музыку молодёжь.
Ирунка помогала матери, отец принимал участие в состязании поэтов. А малышню опекали поочерёдно, по графику дежурств, составленному заранее. Паола, освободившись от этой обязанности, сдала смену и спустилась на танцплощадку. Она красиво причёсанная мамой, в бирюзовом, облегающем платье, в туфлях на каблучке стояла у колонны нефа и надеялась, что кое-кто конкретный пригласит её на следующий танец. Но он не появлялся, и она вконец приуныла, подпирая собой опору.
— А теперь — Белый танец, — провозгласил бот-диджей; зазвучала красивая, медленная музыка.
Паола на всякий случай оглядела пространство, но так и не увидела кое-кого.
— Скучаешь? — Раздалось за её спиной.
Она мгновенно узнала голос. Её щёки покраснели, глаза засияли и, она не веря в удачу, повернулась к Иргану. Он с нежной улыбкой посмотрел на неё и наконец галантно протянул ладонь.
— Потанцуем? — Она ещё больше раскраснелась и, счастливо улыбаясь, кивнула головой.