Иллюзия
Шрифт:
Первый курс предполагал общеобразовательные предметы. В притихшую аудиторию вошел мужичок, склонный к усыханию. Пошатываясь от похмелья, коричневый пиджак с проплешинами дошагал до учительского рабместа. Горящие зрачки окинули собравшихся, сухие руки поерошили жесткий бобрик. Рыжий портфель лег на стол.
– Меня зовут Ихоткин Евгений Павлович, доцент кафедры истории. Буду преподавать вам Историю Отечества. Достаем тетради, записываем.
– Мочалкин, значит, – шепнул Панасенко Забаровскому.
– Почему?
– Ихотка –
Весь семестр студенты писали от «до нашей эры» до Смутного времени. Ихоткин не вел журнала посещений, индифферентно относился к присутствующим, отбывая научную повинность. Прохаживаясь меж рядами, заглядывая через плечи в бумаги студентов, он обратил внимание на неумение конспектировать. Тут же на доске изобразил. Оказывается, поля, бывшие в школьных тетрадках и исчезнувшие в новомоде, нужны для заметок, комментариев. Однажды для галочки он провел самостоятельную работу по Крещению Руси. Большинство грамотно переписало начитанную лекцию, Глеб изложил отсебятину.
– Всем пятерки, Малышев – два, – сухо заметил по итогам историк, добавив для аргументации: – Вы перепутали женское начало, я имею в виду Ольгу, и мужской конец, я имею в виду Владимира.
Группа ехидно похихикала. Юноша закусил губу, потупил взгляд, затаив обиду.
К концу семестра написали контрольную.
– Всем пятерки, Малышев – два, – резюмировал Евгений Павлович.
– Почему два?! – взорвался «тихий омут».
Доцент долго всматривался в студента, как удав в зарвавшегося кролика, наконец, выдохнул:
– Идите к доске, изложите свою позицию. Мы все посмеемся.
Брянец вышел, встав полубоком к преподавателю.
– Начните с того, что русские сами виноваты в нападении монголо-татар.
Группа, не дожидаясь команды, расхохоталась. Смолчали лишь Руслан с Димкой.
– Я на самом деле так считаю, – упрямился Малышев, – и это прямо вытекает из Карамзина.
– Не причисляйте собственные измышления трудам великого ученого. Тем более из него лично уже ничего вытекать не может. Впрочем, продолжайте.
Дождавшись стихания смешков, Глеб объяснил:
– Монголы, поглотив Среднюю Азию, мало помышляли о новых завоеваниях. Но на всякий случай, разведывали местности. Передовой отряд, а по тем временам это целая армия, перешла за Каспий, где их боем встретили дагестанцы. Хорошо обученная, закаленная в сражениях монголо-татарская армия…
– Вы так говорите, словно речь идет о Красной армии.
Взрыв подобострастного хохота работал на будущие поблажки.
– Но если так и было… – промямлил юноша.
– Продолжайте.
– Монголо-татары отступили, но вскоре вернулись. Теперь к дагестанцам присоединились их союзники – половцы. Потомки Чингисхана отправили к половецким военачальникам послов с дарами, мол, это не ваша война. Вот вам богатые подарки, пожалуйста, не вмешивайтесь. Половецкие князья прельстились подношениями, отошли. После чего монголо-татары методично начали уничтожать дагестанцев. Половцы же не удержались, вступили в схватку, наверное, заела совесть.
– Совесть на войне – вещь лишняя.
Группа сначала засмеялась, но потом оценила почтительным гулом.
– Пусть так, – согласился Малышев. – Однако, факт остается фактом. Половцы вступили в сечу. Видя это, монголо-татары снова посылают послов, мол, мы же договорились. И те совершают губительную ошибку – убивают безоружных парламентеров. Это считалось у азиатов тягчайшим преступлением. Монголо-татары и в этот раз отступили, но вскоре вернулись с более многочисленной армией. Теперь не было пощады ни дагестанцам, ни половцам. Они прошлись по принципу «выжженной земли», жестоко отомстив за убийство послов. Половцы дрогнули и побежали. Куда? В Киевскую Русь. Больше некуда. Некоторые, особенно зажиточные умудрялись перегонять в Киев целые стада коров. И разносили весть, мол, с Востока идет орда, которая сметет Русь. Выручайте! Наши богатыри выехали в поле…
– Втроем?
– Что значит «втроем»?
– Илья Муромец, Добрыня Никитич и Алеша Попович.
АД-94 расхохоталась в полный рост.
– Евгений Павлович, я пытаюсь своими словами рассказать, а вы издеваетесь. Конечно, вышла армия.
– Не обижайтесь, молодой человек. Дальше.
– Наши посмотрели, как добивают остатки половецких воинов. Татары показались маленькими, щуплыми, куда им против наших силачей, и начали разворачивать войска. Завидя это, монголо-татары направляют к нашим послов с дарами.
– Пошли по второму кругу. – Ихоткин под смешки зевнул.
– Из истории фактов не выкинешь, не фальсифицировать же?
– Карамзин говорите?
– Да, у Николая Михалыча все так и написано. Правда, оценивает он по-другому.
– Ну, допустим. Гните свою линию.
– Послы сказали: «Что же вы заступаетесь за своих врагов? Они же постоянно грабят ваши земли. Давайте вместе уничтожим половцев раз и навсегда». Наши предки приняли дары, но пообещали лишь не вмешиваться. И монголо-татары спокойно добивали противника. Но тут в наших что-то взыграло, наверное, молодецкая удаль, и они решили помериться силушкой.
Историк поморщился на анахронизмы, Глеб воспринял, словно сигнал закругляться.
– Снова прислали послов. И наши совершили ошибку половцев – убили безоружных… А потом пришел Батый. Монголо-татары не прощали таких вещей. Таким образом, мы сами виноваты в монголо-татарском иге. Там, где могли найти сильного союзника, обрели врага.
Ихоткин вздохнул. Притихшая группа ждала команды «смеяться». Евгений Павлович обобщил:
– Конечно, вы изложили дилетантскую позицию, без учета социальных, военных, экономических, религиозных аспектов…