Имена и фамилии. Происхождение и значение
Шрифт:
Заглянем в святцы
Бог у христиан один, а вот святых — десятки и даже сотни тысяч. Среди них есть и безымянные: от 12 греков — строителей Киево-Печерской лавры до «500 мужей и 130 жен», пострадавших в начале IV в. в Никомедии, да 14 000 египетских младенцев, убиенных Иродом и января.
Среди святых есть общехристианские — персонажи Ветхого и Нового завета, а также святые, канонизированные до раскола церкви на западную (католическую) и восточную (православную), общеправославные и святые, почитаемые только русской православной церковью. Кстати, Илья Муромец — тоже православный святой. Пролежал, больной, на печи 33 года, а потом служил киевским князьям, в конце жизни стал иноком, и мощи его упокоились в Кие-во-Печерской лавре.
В 1054 г. христиане,
В 1582 г. Папа Римский Григорий XIII ввел новый стиль летосчисления — Григорианский календарь. Этот календарь продвинулся на 10 суток вперед по сравнению со старым Юлианским, введенным еще Юлием Цезарем. Россия перешла на новый стиль только в 1918 г., но церковь его не приняла. Все церковные календари ориентированы на старый стиль (со временем расхождение в календарях увеличивалось: в XIX в. оно было равно уже нею, а 12 дням, в XX в. — 13 дням, а вот в XXI в. из-за особенностей накопления високосных дней расхождение не увеличилось, и разница в 14 дней между светским и церковным календарями возникнет только в XXII в.).
Полк святых постоянно пополняется. Вот-вот станет святым Иоанн Павел II. По действующим в католической церкви правилам, кандидатуру будущего святого рассматривают через 5 лет после его смерти: нужно время, чтобы объективно оценить его заслуги. Сначала человека причисляют к лику блаженных (это делает лично папа), и отдельные верующие уже могут ему поклоняться. Вся же церковь начинает почитать блаженного после окончательной канонизации.
ПРИМЕЧАНИЕ
Процедура обращения в святые длится долго. Собирают факты о проявленных человеком христианских добродетелях и подвигах, а главное — хотя бы одно свидетельство о чуде, которое он совершил (исцеление больного, «явление» и т. п.). Затем проводят нечто вроде судебного процесса, где заслушивают мнения сторонников канонизации и ее противников, не верящих в чудеса (раньше такого противника называли адвокатом дьявола). Затем досье на святого поступает в Конгрегацию по делам святых, где особая комиссия проверяет, можно ли объяснить чудо логически или научно. Если чудесное необъяснимо, то Папа Римский подписывает бумаги и в огромном списке святых появляется новый святой. Примерно так же происходит и в русской православной церкви.
В дореволюционное время ребенка можно было назвать только именем, которое входило в святцы. Поп открывал календарь и выбирал одного из святых, упомянутых в день крещения. Иногда святцы предлагали большой выбор, иногда — не очень. С девочками было труднее: женских имен в святцах около 300, и бывали дни, когда не было упомянуто ни одного женского имени, поэтому имена для крещения девочек разрешалось подбирать в течение восьми дней.
Какие же имена мог получить ребенок?
Прежде всего, надо уточнить, что какого-то одного, утвержденного и признанного единственно правильным, списка святых в русской православной церкви не было, хотя неоднократно делались попытки эти списки как-то упорядочить. Поэтому разные варианты святцев могут не совпадать. Однако несовпадения эти касаются в основном имен малоупотребительных, например Екзуперанция, Ексакустодиана…
Подобных имен мы, пожалуй, касаться не будем, хотя и они встречались у русских, чему подтверждение — фамилия Кустодиев, происходящая от второго из этих имен. Кстати, фамилия Кустов тоже могла произойти от этого имени, а не от какого-нибудь кустарника, вернее, от уменьшительной формы Куст.
Некоторые имена в святцах пишутся тоже довольно диковинно, но на деле это вполне привычные имена. Так, можно найти Иулию — вместо Юлии, Симеона — вместо Семена, Иоанна — вместо Ивана, Иакова — вместо Якова. Здесь даже можно найти имена, которые традиционно считаются в России иностранными: Августин, Гай, Гедеон, Иулиан (Юлиан), Леон, Перегрин, Прискилла (Присцилла), Емилия (Эмилия), Цецилия (Сесилия).
Часть имен считались монашескими: Иакинф, Гермоген, Виталий, женское Яздундокта… Эти имена не запрещалось давать новорожденным — просто они были не в ходу среди мирян. Между прочим, монахини иногда носили мужские имена, перекроенные на женский лад: Андрея, Сергея, Михаила.
Похожий обычай был и среди католических монахинь: в одной книге мне попадались имена Мария Томас, Мария Пол, Мария Питер — все сестры в этом монастыре носили имя Мария с прибавлением мужского имени. Добавление имени Мария довольно широко применялось в католических монастырях, в том числе и мужских, правда, его чаще ставили позади имени монаха. Случалось, что подобные имена выбирались и для мирян, например имя немецкого писателя Эриха Марии Ремарка.
По вполне понятным причинам очень редко давались имена, считающиеся в народе чисто мусульманскими, — Азат, Ахмед и Маруф. До возникновения и активного распространения ислама христианство занимало достаточно сильные позиции на Ближнем Востоке, проникало в Среднюю Азию, Индию и Китай. Неудивительно, что в число святых попали люди с арабскими и персидскими именами.
Не пользовались популярностью «княжие» имена, «пробравшиеся» в святцы как бы с черного хода. Понадобилась мода на «славянское» в XIX в., чтобы такие имена стали употреблять, да и то первый шаг сделали писатели и поэты, начавшие давать старинные русские имена героям романтических и исторических романов и поэм. Понятно, что детей так называли в основном люди читающие.
Писатели и мода на имена
Именно А. С. Пушкин ввел в России моду на имя Евгений, назвав так своих героев в поэме «Евгений Онегин», «Маскарад» и «Медный всадник». В русском именнике имя Евгений есть, но до пушкинских времен оно употреблялось очень редко, считалось монашеским. В российский обиход оно вошло после распространения в Европе. Именем Эжен (тотже Евгений во французском произношении) россияне пленились настолько, что в конце первой трети XVIII в. этот антропоним стал именем массовым, и русские мужчины и женщины с сокращенным Женя (произведенным от имени Эжен, а не Евгений) начали заполнять русское, большей частью привилегированное общество.
ПРИМЕЧАНИЕ
В какой-то степени тоже можно сказать и об имени Владимир: так Пушкин назвал своего героя в рассказе «Метель», а также в поэме «Евгений Онегин» и в повести «Дубровский». После этого имя постепенно начало приобретать особую популярность.
Подлинное имя дочери Кочубея Матрена показалось Пушкину некрасивым, и он в поэме «Полтава» назвал ее Марией:
И то сказать: в Полтаве нет Красавицы, Марии равной. Она свежа, как вешний цвет, Взлелеянный в тени дубравной.Зато другое имя, которое к его времени считалось устаревшим и простонародным, Пушкин снова ввел в моду:
Ее сестра звалась Татьяна… Впервые именем таким Страницы нежные романа мы своевольно освятим. И что ж? Оно приятно, звучно; Но с ним, я знаю, неразлучно Воспоминанье старины.В сноске к этой строфе Пушкин пишет: «Сладкозвучнейшие греческие имена, каковы, например, Агафон, Филат, Федора, Фекла и проч., употребляются у настолько между простолюдинами». Заметим, что сам же Пушкин не решался называть своих романтических героев «сладкозвучнейшими» именами, которые считались уже безнадежно простонародными. В незавершенной повести «Арап Петра Великого» Пушкин хотел вывести сына стрельца по имени Валериан, которое совсем не использовалось в описываемое время не только у стрельцов, но и у более знатных классов населения.